Валерия Чернованова - Похищая жизни.

Дождавшись, когда дьякон отвернется к очередному бронзовому светильнику, я, встав на скамью, прицелилась и забросила на хоры маленький темный шарик размером с горошину. Тот подкатился к самому подножию органа. Уистлер взглядом спросил, чем это я занимаюсь.

-- Отвлекающий маневр. -- Подхватив Наблюдателя под руку, повела по главному нефу обратно.

Когда двери распахнулись, навстречу нам хлынула толпа.

-- Спрячься вон за теми колоннами, -- указала я на дальний придел возле самого входа в собор, частично загороженный мраморным надгробием какого-то там монарха.

Уистлер затерялся в гуще людей. Я заняла место с краю, там, где обычно слушала мессу мисс Кун, и, опустив на лицо густую вуаль, принялась исподлобья следить за прихожанами, выискивая среди них миниатюрную блондинку в сопровождении двух верных пажей-полисменов.

Кажется, сегодня удача благоволила моему напарнику. Дриада одной из последних вошла в храм и скромно примостилась в последнем ряду рядом со мной. Констебли заняли места неподалеку. Я окинула девицу с головы до ног хмурым взглядом. Красива, бесспорно. Как и все нимфы. Внутри появилась червоточинка, очень похожая на ревность.

Вскоре по храму поползло заунывное пение. Я легонько дотронулась до руки девушки, прошептав:

-- Вас жаждет видеть ваш жених. Когда скажу, следуйте к выходу. Он будет ждать вас у колонн.

Брин едва заметно кивнула. На лице не отразилось даже тени эмоций. Мне бы ее самообладание.

Минут через десять после начала литургии началось представление. Из органа, установленного на балконе, повалил густой дым, быстро заволакивая пространство. Зал дружно ахнул. Наверное, некоторые ожидали, что, когда чад рассеется, они смогут лицезреть на хорах самого дьявола, взявшего на себя смелость явиться к ним из преисподней. Достигнув перил, серые клубы, как кисель, стали медленно стекать вниз, прямо на опешившего дьякона, так и застывшего с кадилом в руках.

Полицейские, разумеется, не могли не отреагировать на столь явное нарушение общественного порядка и первыми ринулись к эпицентру событий. Прихожане, что сидели дальше остальных, тоже ломанулись вперед, стараясь не пропустить самое интересное. Началась неразбериха.

Пихнула Брин в бок, мол, пора, и та сразу подхватилась. Убедившись, что исчезновение дриады осталось незамеченным ее стражами, я поспешила на улицу. Не было никакого желания становиться свидетелем их встречи.

Девин

Напряженно озираясь, девушка добежала до колонн, но, увидев меня, позабыла об осторожности и едва не вскрикнула от радости. Я приложил палец к губам, призывая ее к молчанию, и увлек за собой вглубь придела.

Приподнявшись на цыпочках, Брин повисла у меня на шее. Руки помимо воли обвили ее талию. Хоть обещал самому себе оставаться бесстрастным, на деле все оказалось иначе. Она была рядом. Она была живой. Как долго я грезил об этой встрече. Жаль, что реальность вовсе не та, о какой мечталось. Сколько ни меняй прошлого, от правды все равно убежать не удастся.

Коснувшись моего лица, Брин прижалась к губам в несмелом поцелуе. Я мягко отвел ее руки и отстранился.

Девушка потупила взгляд.

-- Даже не знаю, как вымолить у тебя прощение. Наверное, любое мое оправдание покажется тебе лицемерием. Девин, -- в ее голосе послышались мольба и раскаяние, -- прости меня.

Прозвучало вполне искренне. Вот только я сюда пришел не ради заверений в любви. Напомнив себе, что времени у меня в обрез, быстро заговорил:

-- Скажи, что тебе известно о медальоне и как его планировал использовать Браз?

При упоминании об Арлене девушка вздрогнула.

-- Мне нечего добавить к тому, что уже рассказала твоему начальству. Я слепо верила ему и думала, что помогаю вернуть семейную реликвию. Однажды, став свидетельницей его разговора с магом, поняла, что меня одурачили. Я собиралась во всем тебе признаться. Пожалуйста, верь мне! -- Она попыталась снова прильнуть ко мне, но, напоровшись на мой холодный взгляд, отступила и со вздохом продолжила: -- Мне было неизвестно, какая сила заключена в артефакте. Арлен никогда не рассказывал, а все попытки выведать у него правду решительно пресекал.

Я досадливо поморщился. Надеялся, что Брин сумеет указать нам правильный путь. Кажется, и здесь вытянули пустышку.

-- Но он хотя бы объяснил, зачем понадобилось твое участие в спектакле? Почему было просто не выкрасть медальон?

-- Все дело в заклинании, наложенном на артефакт. Арлен утверждал, что заполучить украшение возможно только, если владелец расстанется с ним по собственной воле или же в случае его смерти. Браз попытался выкупить украшение, подослав к тебе своего старинного приятеля-антиквара. Но ты ему отказал. Избавиться от тебя мошенник поостерегся, так как понимал, что при таком раскладе его не спасет никакой артефакт -- поймать преступника для Бюро станет делом чести. Тогда понадобилась я. Только дошло до меня все слишком поздно. Прости, -- снова прошептала девушка, комкая в руках уголок кашемировой шали и не решаясь смотреть мне в глаза. -- Я должна была сделать так, чтобы ты добровольно подарил украшение, и ненавязчиво описывала подобное. Думала, очень скоро поймешь намеки и без сожаления расстанешься с безделушкой, о ценности которой даже не подозревал. Но шли недели, а ожидаемого не происходило. Браз нервничал, я же не заметила, как влюбилась. Мне хотелось только одного, чтобы Арлен поскорее убрался подальше от нас, и мы бы зажили счастливо. Вместе.

-- Он когда-нибудь упоминал об императоре Рудольфе или, возможно, о его сыне? -- пресек я очередную попытку свести разговор к нашим не сложившимся отношениям. -- Может, вы говорили о помолвке наследника с ее высочеством?

Брин наморщила лоб, видимо, что-то припоминая. На коже пролегла трогательная складочка, так хорошо знакомая мне. С трудом удержался, чтобы ее не поцеловать.

-- Да, пару раз Арлен заговаривал о Рудольфе. Пел ему дифирамбы, восхищался его империей, говорил что-то насчет того, как было бы здорово там побывать. Честно говоря, смутно помню его болтовню. Тогда я уже была без ума от тебя, ни о ком и ни о чем другом не могла больше думать, -- мастерски перевела она разговор в другое русло. Потом, о чем-то вспомнив, снова возвратилась к прежней теме. -- Еще он как-то обронил, что ни за что не пропустит такое знаменательное событие, как соединение двух королевских фамилий. Наверное, Арлен имел в виду бал в честь помолвки.

В принципе, я это и предполагал, а теперь окончательно утвердился в своих подозрениях. Что ж, выходит, встреча с Брин была ненапрасной.

Шум в церкви постепенно начал стихать. Полицейским удалось выяснить причину дыма.

-- Тебе лучше вернуться на свое место.

Брин ухватила меня за руку, пытаясь удержать.

-- Давай уедем! Сбежим сегодня же! Мы бы могли начать все заново. Клянусь, я больше никогда тебя не подведу! Девин, я люблю тебя. -- Ее глаза наполнились слезами, одна скользнула вниз, оставив на щеке влажный след.

-- А как быть с твоим прошлым? Да и на будущее строить планы, по-моему, уже поздновато, ты так не считаешь? -- горько усмехнулся я.

Дриада не отводила взгляда, в ее больших голубых глазах отражались сразу и небо, и море. Первое манило воспарить ввысь, второе -- утонуть в бездонных глубинах, обещая неземные ласки и наслаждение.

Выдержав несколько мгновений, наклонился к своей соблазнительнице и прошептал ей на ухо:

-- Открою маленький секрет: единственное, что я унаследовал от своих всемогущих предков, -- это невосприимчивость к чужой магии. Можешь даже не пытаться меня заворожить. То, что испытывал к тебе раньше, заслуга не твоих чар. Это было настоящее, большое чувство. Но теперь от него ничего не осталось.

Я ушел без сожаления, оставив ее мучиться запоздалым раскаянием и винить во всем случившемся только саму себя.

День пятнадцатый

Алексис

До самого рассвета торчали у Тони, продумывая предстоящую диверсию. Нужно было учесть все нюансы, дабы не спугнуть Браза и самим не опростоволоситься. Малейшая оплошность, и преступник скроется с артефактом. На сей раз навсегда. И тогда ищи-свищи ветра в поле. Бал в честь помолвки был нашим последним шансом.

-- Уверен, что его цель -- император? -- Сидя в жестком кресле, пружины которого то и дело впивались мне в зад, я устало наблюдала за напарником, битый час курсирующим по лаборатории.

Все так же не отрывая глаз от мысков своих запыленных сапог, Девин согласно кивнул. Притормозив, прислонился к подоконнику и наконец снизошел до объяснений:

-- Первое, что натолкнуло меня на эту мысль, -- газеты в квартире Браза.

-- Какие еще газеты? -- требовательно вопросила я. Что-то не припомню, чтобы Уистлер делился со мной соображениями по поводу Арленовской периодики. Хотел, наверное, присвоить себе все лавры грядущей славы. Я о нем, можно сказать, пекусь денно и нощно, а он вон как со мной...