Алексей Зубко - Волхв-самозванец
— Это как?
— Очень просто. Я въезжаю, одаривая всех улыбками, а мне дубинкой по голове, кандалы на руки, и в темницу — Кощею откупная за беспорядки в городе, если таковые и имели место, а не просто очередная ложь. Может, так все и задумано было с самого начала… кто может гарантировать, что это не идея самого Бессмертного — все это непонятное бегство, восстание, послы…
— Но как это…
— Очень просто. Военная хитрость.
— Что же делать?
— Там посмотрим. Сперва узнаем, что установили ведьмы, потом будем думать.
Расседлав коней, я кратко передал содержание разговора с послами вернувшимся к этому времени разведчикам и положил на землю ключ от города и грамоту.
— А теперь рассказывайте, что вы узнали, — обратился я к ведьмам.
— Кощей действительно ушел в Мрачные Чертоги. И не один, с ним была девушка.
— За ним!
— Не горячись, — охладила мой порыв Кэт. — С преследованием может возникнуть большая проблема.
— Какая?
— О том, что вход в это подземелье закрывает магический полог, ты знаешь, но вот то, что он может впустить строго определенное число людей, — нет.
— Я пойду за ним, даже если мне придется идти одному.
— Одному не придется. Но и больше пяти человек тоже не смогут последовать за тобой.
— Я не вправе просить, но…
— Да о чем ты говоришь? — положив мне руки на плечи, улыбнулся Данила. — Я с тобой.
— И я. И я… я…
С диким ревом, пригибая верхушки лип к самой земле, на поляну опустился Змей Горыныч. Дыхнув в небо огнем, он сунул все три головы в колодец, вода в котором мигом закипела, и, обжигая губы (это для красоты речи!), принялся жадно хлебать.
— Беда, волхв! — выдохнула правая голова.
— Что такое?
— Помнишь, что я говорил о том, зачем мне нужна та башня?
— Помню…
— Так вот — она нужна сегодня.
— Но…
— В чем, собственно, дело? — поинтересовался кот-баюн.
— Подруга Горыныча должна вот-вот отложить яйца, а для этого дела подходят только определенные места. У Горыныча это место северная башня вот этого замка, который когда-то принадлежал его роду.
— Так и что?
— А то, что она, по всей видимости, уже собралась рожать. Сегодня!!!
— Будем брать, — заявил кот-баюн. — А у вас упырей нет?
— Значит, так. — Повернувшись к ведьмам, я обвел их строгим взглядом. — Мне нужна будет ваша помощь, но не там, а здесь. Понятно?
— Но… — попыталась возразить Катарина.
— Понятно?!
— Да.
— Ваша задача — влить в мой меч столько силы, чтобы от одного его прикосновения горы раскалывались, а упырей на части рвало. Приступайте.
Они послушно приступили к делу.
— Теперь ты, Софон… помнишь того огненного воина, которого ты вызвал прошлый раз?
— Да.
— Сможешь?
— Смогу.
— Но не раньше, чем я опущусь на плиты башни.
— Хорошо.
— Теперь ты, Ната… и не спорь! Тебе нужно будет обеспечить перевозку драконихи к башне. Ведь летать она уже сама не может?
— Может, но недалеко и невысоко, — сказал Горыныч.
— Значит, используем для этих целей летучий корабль. Яга поможет.
— А и помогу, дорогуша. А как же.
— Я с тобой, — заявил Данила, похлопав себя по сияющей броне. — Нужно же испытать чудо-кольчужку.
— И я.
— Нет, Потапыч. Ты мне в другом месте нужен. Вместе с Владигором и его волкодлаками отправитесь к входу в Мрачные Чертоги. Если Кощей попробует вернуться, постарайтесь спасти царевну и по возможности задержать его.
— Начали. — Приняв из рук Кэт меч, я вложил его в ножны и залез Горынычу на спину, ухватившись за цепь на его шее — напоминание о рабстве.
Сзади примостился Данила.
Змей Горыныч вздохнул, однако о принципах даже не заикнулся. В другое время он бы не позволил никому оседлать себя, но сегодня…
Взмахнув крыльями, он подпрыгнул и устремился к замку.
— Заходи с другой стороны, — перекрывая шум ветра, крикнул я.
Облетев крепость справа, Горыныч ударил огнем по чернеющим в монолите скалы бойницам и спикировал на верхнюю площадку башни.
Спрыгнув с его спины, я заметил, как рядом мягко приземлился Данила с уже обнаженным мечом, и, сверкнув, подобно молнии, материализовался огненный воин, взмахом пылающего клинка отдавший мне честь.
Мы дружно бросились вниз, без особого труда смяв сопротивление дозорных, изрядно потрепанных огненным дыханием трехглавого дракона.
Следующие три пролета были пусты, как и тот, которому предстояло стать местом высиживания дракончиков и который был пока забит разным хламом: ржавыми и изрубленными кольчугами, погнутыми копьями, прохудившимися доспехами. А вот пролетом ниже нам пришлось вступить в бой. Трое против семерых. Шесть зомби и один чернокнижник, который командовал ими. Пока я одним мощным ударом развалил упыря от ключицы до бедра, Данила успел обезглавить двоих, остальных прикончил вызванный Софоном огненный боец.
— Нам нужно первым делом блокировать мост, по которому может подоспеть подмога упырям, а затем очистить от них всю башню, включая подвалы. — Я вклиниваюсь в ряды упырей, рублю мечом направо и налево, краем глаза отмечая, что мои напарники не отстают. Словно кровь моих далеких предков, каких-то покорителей степей и лесов, просыпается во мне. Движения становятся молниеносными и точными. Каждый удар — поверженный под ноги противник. Шаг за шагом мы расчищаем путь. Клинок мягко вибрирует в моей руке.
Вот и решетка. Данила отбивает меч противника и наносит удар ногой. Кощеев гвардеец перегибается через парапет моста и летит вниз, дико крича и размахивая пикой. Но не стать оружию крыльями.
Стальная решетка со скрипом начинает опускаться, увлекаемая собственным весом. Острые колья входят в предназначенные для них пазы, укрепляя решетку на случай применения тарана. Опустив рукоять лебедки, Данила подходит к небольшой нише в стене и что-то там вращает.
Столпившиеся на мосту гвардейцы орут и в ужасе пытаются забраться на парапет, зомби мычат и топчутся на месте. Под их ногами раздвигаются плиты, и они начинают один за другим падать вниз.
— Теперь в подвал, — прикончив последнего упыря, командует Данила.
Мы следуем за ним.
Прыгая со ступеньки на ступеньку, обнаруживаю, что мышцы налились тяжестью, мои движения становятся все более вялыми. Это везение, что нам не попался еще один отряд. Всего несколько одиноких упырей, урча глодающих что-то.
Закрыв ведущую в подвал дверь, мы обменялись рукопожатием. Разумеется, с Данилой. Все же мы не так разгорячились, чтобы касаться живого огня.
Поднявшись наверх, вы сообщаем Горынычу, что башня чиста и готова к использованию.
В это время из-за гор начинает медленно выплывать летучий корабль, на палубе которого растянулась огромная драконья туша, свесив голову и оглашая окрестности протяжными стонами. Не сильный, но постоянный ветер начал сносить корабль, не давая ему держать заданный курс. Виной тому зияющие в парусах прорехи.
Подпрыгнув, Змей Горыныч бросается на помощь небесному кораблю, а мы с Данилой направляемся вниз — освобождать место для будущей мамы.
Действуя согласованно, на одном порыве, забыв о боли в уставшем теле, местами кровоточащем — все же мы не столь быстры, чтобы избежать всех ударов, — мы начинаем освобождать пролет от ненужного мусора. Сквозь бойницы летят груды металлолома, который успел покрыться толстым слоем ржавчины, окисла и пыли, трухлявых деревяшек, прелой кожи и прочей не очень хорошо пахнущей радости старьевщика.
При одном взгляде на мусор, громоздящийся вокруг кучами до потолка, на ум приходит сравнение с авгиевыми конюшнями. Нам его вовек не убрать.
— А может, как раньше? — предлагает Данила.
Я сразу догадываюсь, о чем это он. Когда-то мы с ним воспитывались в детском доме «Страна Оз», игрою случая располагавшемся в небольшом, старинной постройки здании рядом со спецкоттеджем, в котором был собственный лифтер — это на три-то этажа, а также сторож и дворник в одном лице, дед Панас, постоянно одетый в тулуп и шапку-ушанку, с вечной самокруткой, торчащей из беззубого рта. Кроме этого немого дворника еще один человек смотрел на вечно голодных сорванцов без брезгливой жалости — маленькая, шустрая, с огромными бездонными глазищами и вечной готовностью к любой авантюре девочка — наша одногодка — Натка. Так вот, в те хорошие времена, полные веры, что надежды сбудутся, мы изобрели один неплохой способ избавляться от мусора во время дежурной уборки помещений. Крупная фракция, как и положено, отправлялась в мусорное ведро, а мелкая, чтобы не мучиться, — в подвал. Когда это обнаружилось, было много крику и неделя без компота из сухофруктов, являвшегося в то время заменой сладостей и комплексов витаминов.
— Шуму будет…
— Зато быстро. Сказано — сделано.
Упершись плечами, мы сдвинули кучу с места, потом еще и еще, до лестничного пролета.
— Первый пошел!
Подпрыгивая и громыхая, доспехи и оружие запрыгали по ступеням.
