Игорь Зябнев - Жизнь так коротка
Жена узнала про мою беду, а через неделю и говорит: «Работают над своими ускорителями, и ладно – дело хорошее. А пока пусть подумают над этим». И суёт мне листочек со схемой. Я её спрашиваю: «Что это?»
«Трёхступенчатая космическая ракета, вот что. Надо, чтобы топливо было жидким, тогда всё получится». Объяснила мне принцип. Смотрю – в этом что-то есть. Спрашиваю: «Где взяла?» Отвечает: «Сама придумала». К тому времени Елена пол-архива изучила, уж больно ей техника нравится.
Отвёз схему в институт: «А ну-ка, просчитайте хорошенько!» И вот результат: твёрдотопливные ускорители до сих пор взрываются, а ракеты жены – только каждая десятая, да и то, операторы сами дистанционно подрывают, если они отклоняются от расчётной траектории. Теперь моя Елена – доктор технических наук, её девичья фамилия навечно занесена в историю развития космонавтики. Жаль, что не фамилия мужа, которую до сих пор так никто и не знает.
Первый в Империи космодром построили на северо-востоке Южной Америки, в недавно колонизированной местности. Сначала там появились порт и небольшой город Кайенна, а уже от него проложили автомобильную дорогу. Когда начали стартовать ракеты, в радиусе пятидесяти километров от космодрома не осталось ни одного индейца – настолько они испугались чудовищного грохота, огня и дыма.
Минувшие годы оказались очень плодотворными в сфере научно-технического прогресса. Увеличение финансирования исследований привело к значительному росту открытий и изобретений в разных областях науки. Сначала удалось сконструировать реактивный двигатель, затем – турбореактивный, что дало толчок дальнейшему развитию авиации. Бурно развивались электроника и приборостроение, химическая промышленность. Это позволило создать новые материалы и максимально обезопасить полёты.
В Англии построили три крупных аэропорта, причём два использовали в качестве запасных. Основной же появился в окрестностях Лондона. Комфортабельные пассажирские лайнеры стали совершать регулярные рейсы в Канаду, Новую Англию, Венесуэлу, на Кубу, Ямайку, Гаити, а также вдоль побережья материка – в Южную Африку. С остальными колониями пассажирское авиационное сообщение пока не осуществлялось из-за того, что по пути следования отсутствовали запасные аэродромы. А так они имелись на Канарских и Азорских островах, на Бермудах и островах Зелёного Мыса.
Постепенно создали военную и военно-транспортную авиацию. На вооружение поступил реактивный бомбардировщик с дальностью полёта до девяти тысяч километров и крейсерской скоростью полторы тысячи километров в час. Кроме обычных бомб на его борту находились ракеты и реактивные снаряды. Сейчас таких самолётов было около тридцати.
Кроме того, существовало свыше полутора сотен десантных самолётов, каждый из которых мог взять на борт роту парашютистов. Военно-транспортная авиация также имела возможность доставлять на значительные расстояния и десантировать танки и боевые машины пехоты.
Учёным удалось создать ядерную бомбу. Сначала в Австралии обнаружили месторождение, обладающее необычными свойствами, о котором я знал, но понятия не имел, насколько это важно. Всесторонне исследовав явление радиоактивности, подвели теоретическую базу. Потом построили экспериментальный ядерный реактор, и лет сорок назад мне доложили, что бомба готова.
Два года прикидывали, где её испытать, и, в конце концов, взорвали, сбросив с самолёта, на одном из необитаемых арктических островов. С трёх других самолётов произошедшее событие сняли на цветную плёнку, дистанционно провели необходимые исследования. Взрыв получился невиданной силы, а местность оказалась надолго заражена радиоактивными осадками.
Я несколько раз просмотрел, как образуется «ядерный гриб», ознакомился с результатами проведённых исследований: колоссальной температурой в эпицентре взрыва, мощнейшей ударной волной – и предположил, что это именно то оружие, против которого бессильно моё защитное поле. На всякий случай дал учёным задание просчитать, что произойдёт с человечеством, если в течение суток взорвать несколько сотен таких бомб в разных местах планеты. Ответ получил однозначный: такого «эксперимента» разумная жизнь перенести не сможет.
«Вот и найдена вероятная причина гибели цивилизации в двадцать первом веке – ядерная война», – с горечью подумал я. После чего запретил проводить ядерные испытания до появления возможности исследований на эту тему в открытом космосе, подальше от планеты.
Все разработчики новых видов вооружений получили солидные премии. Я вдвое снизил расходы на военные исследования, предложив учёным заняться освоением ближнего космоса, а точнее, постепенно создать вокруг планеты систему искусственных спутников. На эту мысль меня навёл один из астрономов, который сказал, что исследования Вселенной лучше всего проводить, вынося телескопы на околоземную орбиту.
– Они довольно массивны, – возразил я. – Современные ракеты не смогут этого сделать.
– В космосе большие телескопы не потребуются, – тактично заметил учёный. – Там нет атмосферы, которая сильно снижает возможности наземных телескопов. Кроме того, вероятны и другие открытия, которые могут быть сделаны только за пределами Земли.
– Но каждый запуск ракеты обходится недёшево, – задумчиво сказал я. – Мне не хочется тратить большие суммы, не зная наверняка, что из этого получится.
– А вы начните с малого. Требуйте от моих коллег обоснования запуска каждого спутника. В перспективе может оказаться, что деньги, вложенные в космонавтику сейчас, впоследствии принесут неплохую прибыль.
– Может, вы и правы, – согласился я.
И всё же до настоящего времени в финансировании запусков ракет пришлось проявлять определённую скупость. Спутников пока запустили около шестидесяти. В основном они ещё очень просты, можно даже сказать – примитивны. Однако есть надежда, что всё изменится, если учёным удастся создать компактную быстродействующую электронно-вычислительную машину. Имеющиеся в настоящее время ЭВМ слишком громоздки.
Неожиданный эффект был получен тридцать лет назад в области использования ядерной энергии для производства электричества. С тех пор на севере Англии появилась ядерная электростанция. Сейчас заканчивают строить другую, более мощную и надёжную…
– Сергей Семёнович! На связи министр финансов, – прервал мои воспоминания голос секретаря, раздавшийся по селектору.
– Соединяйте, Борис Юрьевич.
– Здравствуйте, Сергей Семёнович! – услышал я в трубке приятный мужской баритон.
– Здравствуйте, Михаил Петрович! Что новенького?
– Всё по-старенькому, то есть в пределах нормы. Я хочу сообщить, что ваше задание выполнено. Монет отчеканили ровно столько, сколько вы заказывали. Ими забиты все подвалы Казначейства.
– Замечательно. Молодцы, что успели.
– Рады стараться, но в связи с этим у меня вопрос.
– Слушаю вас, Михаил Петрович.
– Золота практически не осталось. Ни песка, ни самородков. А того, что поступит в ближайшее время, может не хватить. Вы же знаете: промышленность всё больше его использует.
– Спасибо за информацию. Не волнуйтесь: в скором будущем начнём разрабатывать новые месторождения.
– Тогда у меня всё.
– До свидания, Михаил Петрович.
Я встал и подошёл к большой карте Европы, висящей на противоположной от окон стене. На ней простым карандашом были нанесены одному мне понятные символы. «Золото вскоре начнём добывать на юге Галлии. Там его весьма приличные запасы. И угля у них много, а радиоактивного сырья – три месторождения… – размышлял я, глядя на карту. – Скоро мы должны всё это добро взять под контроль. А кстати, который час?»
Взглянув на настенные часы и потом для верности на наручные, принялся мерить шагами кабинет, периодически останавливаясь перед картой. Тренированный мозг шахматиста в десятый раз просчитывал возможные варианты развития событий. «Нет, больших жертв с нашей стороны быть не должно, во всяком случае, на начальном этапе, – сделал я вывод. – Дальше всё будет зависеть от того, насколько точно мои указания будут выполняться администрацией оккупированных территорий. Если кто перегнёт палку – возникнут проблемы».
В последний раз взглянув на часы, я подошёл к столу и, сверившись с записью в блокноте, на одном из телефонных аппаратов набрал длинный номер. Практически моментально на другом конце провода сняли трубку.
– Дежурный слушает.
– С вами говорит Верховный Правитель. Соедините меня с Анатолием Николаевичем.
– Минуточку.
Вскоре я услышал волевой голос начальника штаба Вооружённых Сил:
– Генерал-лейтенант Медведев на связи.
– Добрый вечер, Анатолий Николаевич!
– Здравия желаю, Сергей Семёнович!
– Объявите в войсках готовность номер один.
– Есть объявить готовность номер один!
– Начало операции, как и планировалось – в семь ноль-ноль. Все прежние распоряжения остаются в силе.
