Игорь Зябнев - Жизнь так коротка
Тем временем жена успела вникнуть во все тонкости управления дворцовым хозяйством. Она знала по имени абсолютно всех слуг и добрую половину гвардейцев. Огромного труда мне стоило уговорить её не ходить на пятый этаж: всё равно гвардейцы не пропустят.
– Серёжа! Ну почему? Ну, скажи, что там такое? – в сотый раз спрашивала она.
– Нет, ну это ж надо! Сколько жён у меня было! Всем сказал один раз «нельзя», и всё в порядке. А тут – прямо кошмар какой-то.
– Ну, Серёженька, я честное слово никому не скажу!
Я посмотрел в её ясные глаза и интуитивно почувствовал, что она действительно никому не скажет. Да и данные двухгодичной слежки говорили о том же. Редкостное сочетание любопытства с умением держать язык за зубами – качество, которое трудно встретить среди женщин.
Тут я вспомнил, что у жены завтра день рожденья. Подарок куплен заранее. Но, если это сделает её счастливой… Я нежно чмокнул Елену в щёку и, взяв за руку, потянул к выходу из апартаментов.
– Серёжа! Куда ты меня тащишь?
– Сейчас узнаешь, любимая.
– Ой! – сказала она, оказавшись на лестнице, ведущей на пятый этаж, и неожиданно замолчала.
– Пропустите! – приказал я солдатам. Они распахнули дверь и тут же встали по стойке «смирно». Тем не менее, я готов был поклясться, что часовые еле сдерживаются, чтобы не рассмеяться, хотя внешне это никак не проявлялось. Елена вошла в помещение, я следом.
– Здравствуйте! – звонко сказала она гвардейцам и радистам. – Вы меня не пускали, а я всё равно пришла.
Радисты с изумлением уставились на непрошеную гостью. Кое-как в разнобой ответили:
– Здравствуйте, госпожа!
Гвардейцы ответили на приветствие чётко, сказалась многолетняя выучка. Я старался на них не смотреть: мне вдруг стало стыдно за свою слабость, проявленную перед женщиной.
– Серёжа! Что это за техника тут собрана? – спросила жена, повернувшись ко мне. Её глаза светились от счастья.
– Это радиостанция для связи с колониями, – ответил я чуть осипшим голосом.
– Как интересно! – некоторое время она рассматривала рации. Одна из них вдруг начала мигать красными лампочками, послышался треск помех. Радист повернул ручку настройки, доложил:
– Господин Верховный Правитель! На связи Новая Англия.
Я молча надел наушники и некоторое время разговаривал с Наместником, искоса поглядывая на реакцию жены. Закончив разговор, спросил:
– Ну, надеюсь, ты довольна?
– Ещё бы! Серёжа, а куда ведёт вон та дверь? – она указала на вход в секретный архив.
– Пойдём, радость ты моя! – решив полностью удовлетворить любопытство Елены, я взял её под локоть, и мы направились к таинственной двери.
– Отвернись, – попросил я жену.
– Зачем? – тут же спросила она.
– Отвернись и не подглядывай, тогда я пущу тебя внутрь.
Она послушно отвернулась. Я набрал коды и открыл дверь.
– Теперь заходи.
Оказавшись внутри, я закрылся и включил свет. Мы находились на небольшом свободном пятачке. Перед нами был длинный коридор, образованный двумя рядами стеллажей, заставленных металлическими контейнерами, на каждом из которых имелась надпись, понятная только специалисту. Направо и налево вдоль стены уходили коридоры покороче, от которых ответвлялись длинные проходы, аналогичные центральному. Кое-где проходы сужались: там стояли колонны, поддерживающие высокий потолок.
В абсолютной тишине Елена, прижавшись ко мне, почему-то шёпотом спросила:
– Любимый, что это такое?
– А ты как думаешь?
– Наверное, это какой-то склад. Но почему он так тщательно охраняется?
Она прочитала вслух надпись на ближайшем к ней контейнере: «Микроволновая печь».
– Серёжа, что такое микроволновая печь?
– Это такая хитрая духовка, которая очень быстро разогревает еду.
– И она находится в этой коробке?
– Нет, милая, тут только описание, как она работает, и подробные чертежи. Специалист, глядя на них, легко сможет её изготовить, были бы соответствующие детали.
– А в магазинах она продаётся?
– Пока нет.
– Почему?
– Я считаю, что рано.
Кивнув, жена прошла несколько метров по центральному коридору и прочитала надпись на двух стоящих рядом контейнерах: «Телевидение».
– Это тоже рано?
– Частично используется уже сейчас в военной области, а населению придётся подождать.
– Долго?
– Не очень, думаю, лет триста-четыреста, – ответил я вполне искренне. У обычного человека день на день не приходится: один тянется, а ве′чера всё не видно, другой пролетает в трудах и заботах. Почти также и у меня, только счёт идёт на годы и десятилетия. Если кто не верит – пусть попробует прожить хотя бы пару тысяч лет, глядишь, и изменит своё мнение по этому поводу.
– О Высший Разум! Я совсем забыла, что ты не такой, как все. Ничего себе: четыреста лет – недолго!
Она прошла ещё с десяток метров. Я неотступно следовал за ней. Прикоснувшись пальцем к двум контейнерам, на которых было написано: «Лазеры», она улыбнулась и сказала:
– А это я знаю. Применяется в медицине.
– Правильно. Хотя возможности лазеров гораздо шире.
Елена вдруг обняла меня, и мне пришлось к ней нагнуться. Поцелуй получился долгим и страстным.
– Спасибо, любимый… – выдохнула она.
– За что?
– За доверие. Я поняла: это твой секретный архив.
Обнявшись, мы пошли дальше. Почти в конце коридора внимание жены привлёк целый ряд контейнеров с надписью: «ядерный реактор».
– Это что-то родственное с ядерной станцией на севере страны?
– Да.
– Как же здесь интересно! Серёжа, можно я иногда буду приходить сюда с тобой?
– Конечно, моя радость. Но не часто: у меня мало свободного времени.
– Знаю, – тяжело вздохнув, сказала она. – Пойдём обратно, поздно уже.
Мы вернулись в апартаменты и вскоре легли спать. Но какой там сон! Эту волшебную ночь я, наверное, буду помнить до конца дней своих, если он вообще наступит. Елена была неподражаема. Утром я достал из прикроватной тумбочки красивый футляр, поцеловал жену и с нежностью в голосе произнёс:
– С днём рождения, моё солнышко!
Она села на кровати, и я, заставив Елену закрыть глаза, надел на неё ожерелье, состоящее из искусно подобранных драгоценных камней. В сочетании с золотистыми волосами супруги бриллианты, рубины и изумруды стали сверкать ещё больше, насколько это вообще возможно.
…Доев последнюю ложку десерта, я вытер губы салфеткой и блаженно расслабился в кресле, неотрывно глядя на жену, которая тоже закончила ужинать и, в свою очередь, смотрела мне в глаза. То самое ожерелье надето на ней и сейчас. Голубое шёлковое платье как нельзя лучше сочетается с украшением и глазами их хозяйки. Моя супруга по-прежнему выглядит неотразимо, и больше тридцати пяти лет ей никак не дашь. Современная косметика творит чудеса.
– Завтра тебе рано вставать, – озабоченно сказала Елена. – Поэтому завтрак я сама приготовлю, а вот обед и ужин… Не забудь распорядиться, чтобы, кроме кресла, тебе в радиостанции столик поставили. Я еду на подносе принесу.
– Да ладно, пошлю солдата на кухню, он и принесёт.
– Нет, уж лучше я сама.
– Так и скажи, что хочешь послушать, как я войсками командовать буду.
– Ещё чего! Сам потом всё расскажешь, а я тебя только отвлекать буду своими вопросами.
– Умница моя! Всё правильно понимаешь.
– Как ты считаешь? Это долго продлится?
– Дня два-три, не больше.
– Так ты и спать там будешь? – супруга удивлённо приподняла брови, и я почувствовал в её голосе оттенок недовольства.
– Придётся. Я несу персональную ответственность за исход операции.
– Тебя никто не обвинит, если где-нибудь дела пойдут не так, как ты запланировал.
– Мне моя совесть в этом случае не даст покоя, а это хуже всего, когда знаешь, что мог сделать лучше, да поленился.
– В этом ты прав, – смягчилась Елена. – Ляг сегодня спать пораньше.
– Обязательно.
Я встал, подошёл к жене и поцеловал её в щёку. Затем направился в кабинет.
В приёмной меня остановил главный секретарь.
– Сергей Семёнович! Ваше приказание выполнено. Кровать в радиостанцию занесли, три дополнительных телефонных аппарата гвардейцы установили. Я проверил: связь работает исправно.
– Спасибо, Борис Юрьевич. Оперативно работаете. Соединяйте меня только в случае крайней необходимости: я думаю, что за два дня с Англией ничего не случится, а из колоний со мной по радио свяжутся.
– Хорошо, Сергей Семёнович.
– Провода телефонные надёжно проложили? Никто через них спотыкаться не будет?
– Обижаете, Сергей Семёнович, всё сделали на высшем уровне.
– Вот и молодцы.
Я зашёл в кабинет, сел в любимое кресло и закрыл глаза. Сразу возникло лицо Елены. Какая же она у меня умница! Мне вспомнился случай двадцатилетней давности. Тогда только начинали осуществлять пробные пуски ракет, выводящие спутники на околоземную орбиту. Учёные, будь они неладны, помешались на своих твёрдотопливных ускорителях. Всё доказывали: «Ещё немного доработаем, и такая ракета не только будет выводить на орбиту полезный груз, но и сможет возвращаться обратно». Может, в перспективе они и правы. Да только долго это было, дорого и на данном этапе очень ненадёжно.
