Роман Тус - Звериный футбол
Весело звенели кружки, пиво лилось рекой. Пошли песни. Единение нации ощущалось во всем, начиная от исподнего, заканчивая вот этой вот американской парочкой русского происхождения и подозрительной наружности.
— Предлагаю пойти поизучать местные достопримечательности — задумчиво освобождая лицо от салата с колбасками пробасил Леонид.
— Поддерживаю этого любителя старины, а давайте на шаг ноги.
— Дура, ик, на ход ноги.
— А я хочу на шаг.
— Да хоть на аллюр.
— Мальчики только смотрите, чтобы полиция снова не задержала. Я задолбалась вас отмазывать.
— Да кому мы нужны такие. Прямая дорога в ад, «роад ту хел», как говорится — бравировал за столом ну или около него Фредрик.
— Не махай своими культяпками, а то как штурмовик ИЛ‑2 разошелся над Бобруйском — пытался я остановить чудо.
Самое приятное от обеда впечатление оставила Лида, оплатившая счёт с непроницаемым выражением лица.
Выйдя на солнечную улочку, не забитую как обычно болельщиками, я подумал, что десятидневная виза, к сожалению, заканчивается, а как хочется в Швейарию, в Базель оранжевых погонять.
Неспеша прогуливаясь по освобожденному от шведских болельщиков городу, подставляя под ласковое Австрийское солнце свои довольные рожи, мы втроем раздумывали над тем, как далеко пройдет эта сборная на чемпионате Европы.
В начале фан–зоны на газетах расположился Самарский дед. Все эти десять дней, не побоюсь этого слова «оный пешеход», пел русские песни и жил тут же в фан–зоне. На что питался товарищ и как попадал на матчи, фиг его знает, но попадал ведь.
— Дай газету почитать — улыбнулся при виде нас пешеход, требуя «газетто–делло–спорт», с описанием подвига нашей сборной, которую я успел купить в местном супермаркете.
— Поймешь дедуля? тут по итальянски — хрюкнул Леонид, поднимаясь с асфальта и потирая две половинки ушибленного мозга.
— Мне не привыкать, я много где путешествовал — не сдавался дед.
— Ну на бери, мне не жалко — протянул я забавному деду газету. Тот деловито и аккуратно свернул ее и осторожно положил в пакет.
— Потом почитаю, сейчас некогда — заявил самарец и громко затянул «Дубинушку».
— На Голландию пойдешь? — хмыкнула Лида и засмеялась.
— А то, — прервался дед, — сегодня же вечером и выйду. Вот так он и представился мне в темноте, идущий как отец Федор, меж двух гор в сторону Базеля. Эх махнуть бы с ним, да засосала трясина бытия, не хватает пока смелости плюнуть на всё, бросить и уехать куда–нибудь в деревню. Завести себе корову, кур и прочую живность…Гаген отдыхает.
— Пошли спать, а вечером в Спа, — а то меня вырубает уже… от вас в том числе, чего скалитесь.
Как каждый порядочный турист перед сном я на всякий случай сразу сложил в сумку все бутылочки из ванной с символикой отеля, а то вдруг завтра забуду. Кто поверит, что я был на чемпионате. Бухнувшись на койку сразу отрубился. Окно было закрыто, но жара не чувствовалась. Когда я проснулся вечером, значительно посвежевший, окно оказалось открыто, на полу валялся разбитый стакан. Я что ли ходил во сне как сомнамбула, али гости какие заползали, история об этом умалчивает, но я вроде цел, не покусан, ничего не болит. Хрен с ним, может у них тут в Австрии так принято, приходят в гости через окно и затем, разбив что–нибудь, уходят не попрощавшись — по австрийски.
В сто тысячный раз в дверь настойчиво стучали любители Спа. Можно и в глазок не смотреть, звездно–полосатые граждане колом стоят за дверью, уходить не желают, голос подают, требуют немедленного выхода.
— Шевство надо мной взяли. Ау господа, ребеночка себе заведите, может хоть от меня отстанете, развели тут Республику Шкид — не открывая дверь, кричал я в глазок.
— Вот дебил, мы ж тебе скучать не даем, а то весь мини бар выпьешь. Потом когда счет принесут покончишь жизнь самоубийством, жалко тебя бедолага — увещевал меня Фредрик.
— Выходи пока зовем, а то уйдем, будешь тут один куковать со своей язвой — включилась Лида.
— А кто вам сказал, что у меня язва — удивленно ответил я.
— Она у тебя будет дурак, если будешь пить всё что в баре лежит.
— А я то думал, что вы моё личное дело читали.
— Чего его читать и так все понятно алкаш, выходи тебе говорят, пойдем в Спа отлеживаться.
— Ну ладно, так и быть уговорили — сдался я и открыл дверь.
— Кто это тебя так поцарапал — рассматривая плечи Леонида, поинтересовался я.
— Да так никто, — поцеловав жену в носик, промурлыкал Леонид.
— Больше на зверя похоже — рассматривая следы на плече, хмыкнул я.
— Вот и я говорю, зверь она у меня, — да тигренок.
— Да мой суслик — весело ответила Лида, выпивая из моего бара одну недешевую бутылочку.
— Так! Зоопарк на колесах, а ну на хрен из моей комнаты, нашли тут миллионера, брось, фу, кому говорят — пытаясь отнять у Леонида вторую бутылочку вина, я вытолкнул их и себя за дверь. Чёрт, двумя бутылочками таки пришлось пожертвовать. Вот гады, и зачем их пустил.
Сейчас модно в каждом отеле держать Спа. Что это такое, да хрен его знает. Но каждое уважающее себя московское чувырло обязательно должно ходить в Спа. Конечно, как же прожить без шоколадного обертывания и якобы целебных ванн. Ведь в Москве к каждой такой ванне подведен целебный источник, к гадалке не ходи. Вместо того чтобы париться в русской бане, я должен обмазаться шоколадом и ждать в астрале, когда мое тело вновь придет в годное состояние. Вместо водки чай, что в общем то хорошо, но водку мы не бросим, менталитет такой.
Эх… выходишь из русской баньки с парилкой на камнях, да в снежный сугроб. Затем сто грамм водочки под соленый грибочек и никаких астралов. Шоколад для слабых духом и телом. Вот лежу в спа на столе, обмазанный какой–то дрянью, и мысли такие же вертятся в голове. Рядом в полной нирване лежат жители США, привыкшие к подобной гадости, и хрюкают от удовольствия.
— И что вы в этом Спа нашли.
— Мы организм свой восстанавливаем — пищит кто–то из астрала.
— Пить прекращайте и никаких Спа не надо.
— А мы не пьем.
— Ага ровно 5 минут, а сами поди уже на часы посматриваете, ну когда же ужин.
— И правда мальчики пора ужинать, а под горяченькое можно и… — засмеялась Лида.
— И чего я с вами связался, сидел бы себе один в номере смотрел футбол, гулял по городу, окультуривался.
— Хватит бредить молодой человек — втиснулся в разговор Фредрик.
— На себя посмотри, вон какую мантру себе отъел.
— Это амортизатор любви — гордо заявил наглый товарищ.
— О какой любви может идти речь. К пиву? Водке?
— И кто это мне говорит, — иди утопись в шоколаде, — прячась под полотенцем верещал Лёня.
— Свят, свят, свят, в топку шоколад. Пошли уже отсюда на ужин а?
— Ваш вопрос выносится на референдум. Кто за ужин с пивом? Руки вверх.
— Единогласно — сказала Лида, даже не смотря, подняли ли мы руки, я лично усиленно махал ею над головой.
Фуф, наконец то я вырвался из цепких лап Спа. Ура, пора в город ужинать.
Последний раз в знаменитом «Елфер Хаузе» под золотой крышей. Мне хотелось думать, что этот бар станет знаменитым. Когда я еще сюда приеду, что–то мне подсказывает, что никогда. Не будет мой организм радоваться от «Францискайнера», темного «Кайзера» а не от… ну не будем называть, сами по телевизору видели рекламу про дебилов на речке (помоги расстегнуть и валяющиеся лифчики). Такое пиво я пить не буду НИКОГДА.
Не будет уже в моей жизни и свиных ребрышек под красным соусом с салатом, незабываемого гуляша и прочих маленьких Австрийских радостей…Зато водка, мороз, холодные женщины!
Или будет. Соберись тряпка! Обещаю, что когда–нибудь старым больным мутантом на трех ногах я приползу сюда, и напоследок, перед встречей в верхах, выпью кружечку «Кайзера». Полагаю, там наверху, такого пива тоже нет.
Тихо и быстро, со смыслом и вкусом,
мы выпивали кружку за кружкой.
Когда же еще в этом баре австрийском,
встретимся вечером друг с дружкой.
В баре почти никого не было. Как обычно пару местных, читающих газеты, несколько болельщиков готовящихся либо к поездке домой, либо в Базель. Официантка, улыбающаяся нам, своим старым добрым друзьям. Тишина и покой. Обглоданные ребрышки, пустые кружки, две довольные иностранные рожи и одна русская.
— Пошли у церкви посидим, помедитируем.
— Не я этим не занимаюсь у меня жена.
— Заткнись и пей — догрызая последнее рёбрышко и с грустью посмотрев через пустой бокал на Фредрика, произнес я.
— Я и пью. После пятого даже твоя рожа кажется нормальной — огрызнулся Лёня, отмахиваясь от меня как от мухи.
— Еще по кружечке милочка.
— А может по две, — снова подал голос наш бодрый швед.
