Андрей Смирнов - Артур, племянник Мордреда
Закончив карту, я отложил кисть и тщательно сосредоточился. Я пытался связаться с Джаретом минут пятнадцать, но так ничего не добился. Возможно, он был где-то во Дворах, а такое расстояние карты не перекрывают. Иногда, при совпадении каких-то особых условий, все-таки удается связаться, но сейчас был явно не тот случай.
Через несколько дней я попробовал снова. На этот раз мне повезло больше. Контакт установился не сразу, и мне пришлось приложить немалые усилия, однако, спустя тридцать секунд медитации козырь Джарета начал оживать.
— Кто? — С любопытством спросил он.
Он выглядел слегка необычно — вдобавок к человеческой фигуре теперь прибавились большие стрекозиные крылья. Мелко-мелко вибрируя ими, Джарет лениво парил среди безумного переплетения арок и лестниц в знакомом мне Замке Короля Гоблинов.
Я назвал себя, и в этот же момент Джарет меня увидел. Мой звонок его удивил, но не слишком. Я пригласил Короля Гоблинов к себе в гости.
— С какой целью? — Поинтересовался он.
— Хочу поближе с вами познакомиться. — Честно ответил я. — Мне кажется, у нас с вами много общего. И вы, и я сравнительно молоды по меркам наших Семей. Пусть политики играют в свои игры… Вы любите охоту?
— Да, экзотическую. На жидкометаллических киборгов или на гуадари.
— Кто это? — Удивился я.
— Первое или второе?
— Второе.
— Помесь бабочки и жирафа. Три головы.
— Боюсь, ничего столь экзотического я вам предложить не смогу. — Я рассмеялся. — Но неужели вы совершенно не приемлите классической охоты? Мои леса в Пиктляндии полны великолепной дичью — олени, кабаны, медведи…
— О! — Улыбнулся Джарет. — Пожалуй, для меня ваша классика будет самой настоящей экзотикой. Ваше предложение очень заманчиво…
— А на кого традиционно устраивается охота во Дворах?..
— Не считая родственников — на демонов и мантикор.
— Ну так как? Вы принимаете мое приглашение?
— Я бы с радостью, — сказал Джарет. — Но я не хочу встречаться с вашим королем. Ни в какой обстановке… Я уже упоминал об отношении к нему в нашем Доме.
— Я приглашаю вас не в Аваллон, а в свои владения, в Камелот. Обещаю — никаких родственников не будет. Я не хочу, чтобы о нашем с вами знакомстве стало известно в кругу Семьи. Возможно, кто-то из моих родственников поддерживает с Ариманом неформальные, но очень тесные связи. Не хочу вас подставить и не хочу подставляться сам.
— Тогда, наверное, мне стоит принять другой облик. — Сказал Джарет, протягивая руку и делая шаг вперед.
Он переместился в Камелот уже изменившимся — заметно потолстевшим и убавившим в росте. Полностью поменялись черты лица, цвет волос стал черным, а глаза — ярко-голубыми.
— Впечатляет. — Сказал я, окидывая взглядом своего гостя. Хаоситская одежда потихоньку видоизменялась, приспосабливаясь под новые габариты Короля Гоблинов.
— Возможности Логруса. — Ответил Джарет. — А ваша Семья полностью утратила способность менять облик?
— Да, к сожалению. — Вздохнул я. — Пойдемте к столу. Я немедленно дам своим егерям соответствующие указания. Они найдут и поднимут зверя, но до этого времени мы можем успеть проголодаться.
Мы прошли в столовую. Слуги сбились с ног, подавая одно блюдо за другим. Здесь было все самое лучшее, что мог предоставить Камелот — десятки наименований напитков и блюд, большую часть которых мы только-только попробовали, поскольку абсолютно не собирались объедаться перед охотой. Деликатесами, тем не менее, был завален весь стол — так уж требовали приличия.
Потом вернулся один из егерей и сообщил, что зверь поднят. Мы провели в лесу два дня — в первый день, вооружившись луками и стрелами, охотились на оленя, во второй, с копьями — на кабана. Попутно мне пришла мысль, что было бы неплохо завести в пиктские леса энтов из Белерианда — просто так, на всякий случай. Натаскать энтов охотиться за подозрительными людьми. Мало ли кому тут вздумается пошпионить… Особенно теперь, когда я показал Джарету свои владения.
Мы вернулись в замок, отведали мяса зверей, которых убили сами, и долго — застолье затянулось за полночь — беседовали о Дворах и Аваллоне. О секретах и военных тайнах речь не шла — мы, к обоюдному удовольствию, обменялись исключительно общеизвестной информацией. Я показал Джарету наше родовое дерево, продемонстрировал портреты своих родственников и вкратце обрисовал характер каждого. Так же поступил и мой гость. Он извлек из Отражений генеалогическое древо Дворов — как и следовало ожидать, гораздо более обширное и разветвленное, чем наше. Он рассказал мне то, что во Дворах известно каждому бессмертному с детства — миф, павно переходящий в историю, повесть о Лилит, дочери Змея, первой бессмертной, нарисовавшей Логрус посреди совершенного Ничто. Сын Змея и одновременно его внук, Белиал, сочетался с разными демоницами, рожденными первоначальным Хаосом и породил трех сыновей. Имя второго из них было мне знакомо — Суэйвилл. Скончавшийся вскоре после Войны Падения Лабиринта то ли от старости, то ли от яда, то ли от многочисленных проклятий, львиная доля которых принадлежала его собственным потомкам, Суэйвилл правил Хаосом необозримое число лет, и еще прежде чем возникло само время. Он отнял трон у своего отца, убил старшего брата и его сына. Лилит к тому моменту бесследно сгинула, но Джарет упомянул, что существует предание, согласно которому Лилит в конце концов вернется к своим потомкам — возможно, родившись среди них во второй раз.
Высоких Домов Хаоса в настоящий момент было девять, и семь из них вели свое происхождение от Суэйвилла. Дом Ловчих Тьмы возводил свою родословную к Кроузу, старшему брату Суэйвилла, Дом Иноходных Путей — к Галларэну, его младшему брату. Прочие Дома перечисляю по старшинству: Дом Скользящих Теней, Дом Диких Всадников, Дом Рассекающих Мысль, Дом Прерывающих Полет, Дом Всевидящих, Дом Птенцов Дракона, Дом Ныряющих-в-Бездну, Дом Удящих-на-Живца. Последний Дом был уничтожен несколько столетий тому назад.
Я долго смотрел на генеалогическое древо Хаоса. Тут было над чем задуматься.
— Потомки Кроуза, наверное, были весьма обижены на Суэйвилла. Неужели они никогда не пытались вернуть себе свое?
Джарет покачал головой.
— Суэйвилл длительное время вообще не знал об их существовании. Несколько поколений их семьи так и не прошли Логрус. Их положение улучшилось благодаря браку: Эйнар выдал свою дочь, Белиссу, за Ларсуса из Дома Птенцов Дракона. — Джарет по очереди показал мне на этих трех персонажей. Судя по крестикам рядом с их именами, все трое давно были мертвы. — Это произошло уже после того, как Дворкин сотворил Лабиринт. Суэйвилл готовился к очередной войне с Амбером, и Дом Птенцов Дракона был у него в фаворе. Ларсус помирил потомков Кроуза с Суэйвиллом. Они дали присягу, отреклись от своих действительных или мнимых прав на престол и им было разрешено пройти Логрус.
— Минутку! Вы сказали… «к очередной войне»?
Джарет рассмеялся.
— Я вам этого не говорил.
— Очередной… — Я растерянно почесал подбородок. — Значит, Война Падения Лабиринта не была первой и единственной…
— Странно, что у вас об этом не знают. — Джарет перестал улыбаться.
Я кивнул.
— Странно… Впрочем, преемственность знаний могла и нарушиться. Ведь у нас многие мертвы — не только Дворкин и Оберон, но и все старшие дети Оберона: Бенедикт, Озрик, Финндо, Эрик, Корвин… хотя, возможно, мой дед и жив — не знаю. Каин, Дейдра и Блейз… С Брандом вы сами знаете, чем все закончилось… Наверное, что-то полезное могла бы рассказать Фиона, но она редко читает нам лекции по семейной истории.
— Редко?
— Ну-у… на моей памяти она не прочла еще ни одной. К сожалению.
— Да уж. — Усмехнулся Джарет. — Думаю, мне тоже было бы любопытно послушать. Я ведь, признаться, не слишком хорошо все это знаю. Так, большей частью непроверенные слухи, какие-то обрывки историй…
— А сколько всего было вторжений?
— Не могу вам ответить. Я знаю только, что в первое время после создания Лабиринта Суэйвилл весьма активно пытался его уничтожить. Потом наш дражайший монарх слегка приутих… А самое последнее вторжение организовали уже, фактически, без его участия. К тому моменту Суэйвилл был слишком стар и слаб.
Мне припомнилось кое-что из рассказов Марка. Корвин поведал моему отцу о страшной разрушительной войне, в которой он сам, в юности, принимал участие. Корвин сражался вместе с Бенедиктом, защищая Арденский лес от тварей, пришедших из Отражений. Услышав эту историю в первый раз, я удивился: как отраженцы смогли собрать достаточно сил, чтобы угрожать Амберу? Как они смогли провести их? Марк не мог порадовать меня подробностями, но теперь, в свете того, что рассказал Джарет, еще несколько деталей мозаики встали на место…
