Терри Пратчетт - Монахи истории. Маленькие боги (Мелкие боги)
— Так должно быть, сказал Брута.
* * *
Что-то подобно золотой комете неслось по небу Дискворлда. Ом взмыл, как орел, поднимаемый свежестью и силой веры. Пока это так. Это ужасно, но столь горячая вера никогда не длится долго. Человеческий разум не в состоянии этого выдержать. Но пока это длится, он силен . Центральный шпиль Cori Celesti возвышался над горами Пупа. Десять вертикальных миль зеленого льда и снега, увенчанных башенками и куполами Данманифестина. Где живут боги Дискворлда. По крайней мере те, кто что-то из себя представляет. И вот что странно, хотя многие годы усилий, работы и интриг затрачиваются богами чтобы сюда попасть, обосновавшись здесь они не занимаются ничем, кроме того, что слишком много пьют и ублажают себя мелким развратом. Многие системы управления катят по той же колее. Они играют. Их игры обычно очень просты, потому что боги быстро устают ото всякий сложностей. Это странно, но факт, что, в то время как маленькие боги миллионы лет сосредоточены на одном стремлении, являются , по сути, одним стремлением, у больших богов забот как у среднестатистического комара. А стиль? Если бы боги Дискворлда были людьми, они бы думали, что три намалеванных утенка уже авангард. Главный холл оканчивается большими дверями. Они затряслись от громоподобного стука. Боги оторвались от своих разнообразных занятий, пожали плечами и отвернулись. Двери рухнули внутрь. Ом промчался сквозь обломки, оглядываясь с таким видом, словно ему нужно что-то найти, а время поджимает. — Отлично. сказал он. Ио, Бог Грома, взглянул в его сторону со своего трона и угрожающе помахал молотом. — Ты кто такой?
Ом метнулся к трону, рванул Ио за тогу и резко ударил головой. Вряд ли кто-нибудь теперь поверит в бога грома… — Оу!
— Слушай, приятель, у меня нет времени болтать со всякими дерьмовыми засранцами. Где боги Эфебы и Тсорта?
Ио, держась за нос, махнул рукой куда-то в центр холла. — Ты бде долдед был так делад! — укоризненно сказал он. Ом помчался через зал. В центре комнаты находилось нечто, что с первого взгляда напоминало круглый стол, со второго выглядело как модель Дискворлда, Черепахи, слонов и всего остального, а потом, каким-то неопределенным образом становилось похоже на настоящий Дискворлд, как он выглядит очень из далека, принесенный поближе. Что-то было неуловимо неправильно с расстояниями, слегка кружилась голова от ощущения огромного пространства. Но, скорее всего настоящий Дискворлд не был покрыт сеткой светящихся линий, парящих где-то у самой поверхности. Или во многих милях от поверхности?
Ом не видел этой вещи раньше, но знал, что это такое. И волна, и частица; и карта, и нанесенная на карту местность. Если присмотреться к крошечному сияющему куполу на вершине малюсеньких Cori Celecti, он несомненно увидит себя, глядящего на еще меньшую модель… и так далее, до того места, где вселенная сворачивается кольцом наподобие хвоста аммонита, такого создания, жившего миллионы лет назад и не верившего ни в каких богов вообще… Боги обступили его со всех сторон, внимательно наблюдая. Ом локтем оттолкнул меньшую Богиню Изобилия. Прямо над миром плавали в воздухе кости, хаос маленьких глиняных фигурок и фишек. Не нужно быть даже чуточку всемогущим, чтобы понять, что тут твориться. — Од удадил медя по досу!
Ом развернулся. — Я никогда не забываю лиц, приятель. Отвали, ясно? Пока у тебя есть что беречь?
Он вернулся к игре. — Извините? — сказал голос у его пояса. Он взглянул на очень большого тритона. — Да?
— Вы не должны были так поступать тут. Никаких Драк. Не здесь . Это правила . Если хотите подраться, у вас есть ваши люди чтобы биться с его людьми. — А ты кто?
— Я — Птанг-Птанг. — А ты — бог?
— Разумеется. — Да? И как много у тебя верующих?
— Пятьдесят один!
Тритон с надеждой взглянул на него, и добавил, — Это много? Не умею считать. Он указал на достаточно грубо отлитую фигурку на берегу Омнии и сказал: “Но тоже ставлю!"
Он взглянул на фигурку маленького рыбака. — Когда он умрет, у тебя будет только пятьдесят верующих, сказал он. — Это больше или меньше, чем пятьдесят один?
— На много меньше. — Действительно?
— Да. — Никто мне этого не говорил. Несколько дюжин богов смотрели на берег. Он с трудом вспомнил Эфебские статуи. Там была богиня с плохо сделанной совой. Верно. Ом почесал голову. Боги так не думают. Отсюда все кажется проще. Это всего-лишь игра. Забываешь, что там, внизу, это не игра. Умирают люди. Отрезаются куски. Мы тут, как орлы, подумал он. Иногда мы показываем черепахам, как надо летать. А потом удаляемся. Он сказал, обращаясь в основном к невидимому миру, “Там будут умирать люди”. Цортский Бог Солнца даже не удосужился оглянуться. — Для того они и нужны, сказал он. В руке он держал коробочку для костей, которая выглядела как человеческий череп с рубинами в глазницах. — О, да. сказал Ом. — Я забыл это, на время. Он взглянул на череп, потом повернулся к меньшей Богине Изобилия. — Что это, милашка? Рог изобилия? Можно взглянуть? Спасибо. Ом вытряхнул несколько фруктов. Потом кивнул Божественному Тритону. — Если бы это был ты, дружище, я бы нашел что-нибудь длинное и тяжелое. — А один это меньше, чем пятьдесят один? — сказал Птанг-Птанг. — Все равно, уверенно сказал Ом. Он оглянулся на затылок Цортского Бога. — Но у тебя тысячи, сказал Божественный Тритон. — Ты сражаешься за тысячи. Ом почесал лоб. — Я провел слишком много времени внизу, подумал он. — Я не могу перестать думать по-земному. — По-моему, сказал он, по-моему, если ты хочешь иметь тысячи, ты должен сражаться за одного. — Он похлопал по плечу Солнечного Бога. — Эй, светило?
Когда Бог оглянулся, Ом разбил рог о его голову.
* * *
Это не был нормальный удар грома. Это ухнуло, как вспышка супер-новой, лавина звуков, разрывающая небо. Песок взмыл и закружился над телами, простершимися ниц на берегу. Вонзилась молния, и ответные огни сорвались с острия пик и концов мечей. Симони вгляделся в грохочущую темноту. — Что за черт происходит? — Он толкнул простертое рядом тело. Это был Аргависти. Они взглянули друг на друга. Еще один удар грома раскатился по небу. Волны, обгоняя друг друга мчались на армаду. С ужасающей грацией корабли несло один на другой, выдерживая басовую ноту грома контрапунктом стонущего дерева. Сломанное рангоутное дерево с глухим звуком ударилось в песок у головы Симони. — Мы тут помрем, если останемся, сказал он. — Пошли. Они побрели через песок и водяную пыль, среди групп трясущихся и молящихся солдат, пока не уперлись во что-то твердое, полузаметенное. Они забрались в царящее под Черепахой спокойствие. Другие додумались до этой идеи прежде. Едва различимые фигуры сидели или лежали растянувшись в темноте. Урн удрученно сидел на ящике с инструментами. Разносился дух потрошеной рыбы. — Боги гневаются, сказал Борвориус. — Страшно разошлись, сказал Аргависти. — Мне хуже. — сказал Симони. — Боги? Ха!
— Не время для безверия, сказал Рхам-ап-Эфан. Снаружи шел град. — Лучшего и не придумаешь. — сказал Симони. Кусок рога изобилия рикошетом отскочил от крыши Черепахи, раскачивающейся на своих шипастых колесах. — Но за что на нас злиться? — сказал Аргависти. — Мы вершим их волю. Борвориус попытался улыбнуться. — Боги, да? сказал он. — Не можем ни сними, ни без них?
Кто-то толкнул Симони и протянул сырую сигарету. Это был Цортский солдат. Назло себе он затянулся. — Хороший табак, сказал он. — То, что растет у нас, на вкус как верблюжье дерьмо. Он передал сигарету дальше, следующей ссутуленной фигуре. — СПАСИБО. Борвориус откуда-то раздобыл фляжку. — Согласился бы пойти бы в ад, если бы внутри что-нибудь было? — сказал он. — Похоже, сказал Симони рассеянно. Потом заметил фляжку. — А, ты об алкоголе? Пожалуй. Но, какая разница. Я бы не пошел в огонь за священников. Спасибо. — Пошли дальше. — СПАСИБО. Черепаха затряслась от громового раската. — Г’н и’химбе бо?
Все посмотрели на сырую рыбу и выражение надежды на лице Фасты Бенжа. — Я могу собрать немного угольев в печке, сказал Урн через некоторое время. Кто-то похлопал Симони по плечу, вызывая странное чувство морозного покалывания и звона в ушах. — СПАСИБО. МНЕ ПОРА ИДТИ. Когда он взял фляжку, он почувствовал свист ветра, внезапное дыхание вселенной. Он оглянулся как раз вовремя, чтобы заметить, как волна подняла корабль и разбила о дюны. Ветер окрасил далекий вопль. Солдаты оглянулись. — Там были люди, сказал Аргависти. Симони выронил фляжку. — Пошли, сказал он. И ни один, когда они вырывали из пасти бури брусья, когда Урн применил все свои знания о рычагах, когда они шлемами подкапывались под обломки, не спросил, кого они выкапывают, или в какие униформы они одеты. Ветер принес туман, горячий и наполенный электрическими вспышками, а море по-прежнему бушевало. Симони вытащил рангоутное дерево, и заметил, что вес полегче, так как кто-то схватился за другой конец. Он взглянул в глаза Бруте. — Молчи, сказал Брута. — Это боги нас наказывают?
