Роман Тус - Звериный футбол
Русская пьянка (вариант 10, спортивный)
Известный русский футболист из Лондона пьёт по легкому варианту, всего одна бутылка Виски, Камеди клаб, дальний столик, виски до похода туда, в месте, где никто не видит. Кальян не взатяг. Куча папарацци, встречающий в отеле «добрый» Гус, если повезёт можно прокрасться незаметно и даже с бабами.
Ой ну и воспоминания. Так, а что у нас здесь. Хм ещё не изученная европейская пьянка. Спиртное стоит, одни играют в бильярд, другие курят дрянь, третьи в комнатах переплелись. Делай что хочешь, ты предоставлен сам себе.
— Лёня, давай вот этого себе смешаем, что так и будем по сухому стоять. Ты побольше наливай нам, вон тем шведам и Лиде подлей, а то скучно. Сейчас зажгём!..
— Равняйсь, смирно. На первый второй рассчитайся. Товарищ полковник, ик, группа добровольцев по вашему приказанию построена.
— Господа это как его иностранцы, ну и наши тоже, поздравляю вас, итицкая сила, с праздником — чемпионатом Европы по футболу. Равнение на флаг… наливай.
— Налево! Бегом марш!
— Прыгаем друг за другом, осторожнее с яйцами.
— А, о, фак, мазе, фазе, систер, бразе. Гребите мать его к берегу быстрее, а то яйца сводит.
— Епть, что я тут опять делаю. А это что за группа в полосатых купальниках. Кто, блядь, придумал этот заплыв.
Луна, пробивавшаяся сквозь ветви деревьев и посеребрившая воду заводи, где я купался днем, отчаянно сигналила — «ВЫЛЕЗАЙ». Вопреки красоте, яйца снова тянули меня вниз. Дежа вю, мать его, я что снова пошел купаться, на хрена, кто придумал?
Яяяяяяяяяя???
— Товьарисч дженераль — крикнула мне темная фигура, отчаянно гребущая рядом к берегу. Кто это, какого хрена мы все тут делаем? На берегу во тьме сидела Лида и заботливо подавала всем шторы из дома. Пелена спала. Это мы значит, после той злополучной вазы с бурдой, совместно со шведской диаспорой, отправились купаться под моим четким руководством. Зуб на зуб не попадает.
— За мной! — Сзади засопели чисто вымытые, замёрзшие шведские морды, проклинающие меня на ходу. Взлетев на второй этаж, я обнаружил, что бильярд отсутствует, а вместо него стоит большой кухонный стол, забитый под завязку водкой и нарезками. Под столом сладко посапывал Леонид.
— Ау гараж, где бильярд — скотина не реагировала, только причмокивала и мычала что–то.
— Что мычишь блядина, где бильярд я тебя спрашиваю. А впрочем и хрен с ним с бильярдом, все равно утром предлагаю с. ться. Дом не мы снимали, так что с нас как с гуся вода. Но есть подозрение, что к исчезновению бильярда наша компания имеет прямое отношение.
— Лид, а Лид, мы чего делали–то… а кто знает?… Пушкин… Ага щас побегу Пушкина спрошу, иди ты со своими шутками… уже пошла, во правильно… не надо здесь блевать, не видишь мы тут пьем.
— Эй как там тебя? Мартин, иди сюда давай выпьем… что много… а у меня типа меньше что ли… до дна, смотри я проверю… да знаю я что ты честный фраер, не обманешь… на вот колбаской заешь. Еще по одной и пойдем бильярд искать.
Расследование обстоятельств пропажи ценной вещи надо проводить обстоятельно.
Дом, — указал я группе шведских сыщиков, укладывая по центру кухонного стола куски колбасы, обозначавшие комнаты, — надо разбить на сектора.
— Группа быстрого реагирования под моим чутким дистанционным руководством — щас погоди выпью — ух дай занюхать, пойдет на первый этаж и проверит вот эти комнаты, минус кладовку, — один кусок колбасы был тут же съеден. — Всё Мартин, поднимай вот этих трех и вперед, все понял, ну с богом…
— Лёня вставай, пойдем бильярдный стол поищем… а водку будешь? — я поднял бедолагу на ноги. Может отнести его макнуть, будет как огурчик. Пойду ка я вон в той комнате посмотрю и кладовку заодно проверю. Только для начала надо выпить по соточке. Началась вторая часть марлезонского балета. Кто узнал шведок, вы хоть расскажите какие они, как в постели, что умеют…
Что–то больно впилось в бок. Черенок лопаты массировал мои почки. Было темно, болела голова, пахло горелым. Я открыл левый глаз. Почему я в кладовой? такой вопрос можно было задать в игре «Что, где, когда». Как я здесь оказался в такой позе, рожал что ли. Открывая дверь, я получил вдогонку ведром с верхней полки по и так больной голове. В центре зала вместо бильярдного стола стоял мангал, в котором Лёня жарил шашлыки. Ему помогала какая–то белобрысая шведка.
— Товарищи. Эй вы двое, хорош тут «брата 2» устраивать. Где твоя жена, я тебя спрашиваю — так понятно, абонент временно не доступен. Не пора ли ноги делать, а то придут хозяева и разгонят весь этот пионерский отряд. Я лично за эту вакханалию платить не собираюсь.
— Где жена я тебя спрашиваю, ехать пора, вечером матч, аллё гараж? — бесполезный груз не отвечал — Это что за тетенька с тобой — никто не хотел мне отвечать в этом забытом всеми богами месте.
Из комнат второго этажа доносился дружный храп. Лиду с расстёгнутой блузкой я обнаружил в одной из них, в огромной постели. Мне долго пришлось попотеть, прежде чем я вытащил ее из под желтых мужских и женских тел, какой–то особо большой шведской семьи.
— Эге–гей со мной кто–нибудь будет разговаривать — да что тут происходило без меня, или со мной?
— Я предлагал вчера шашлык жарить? Если даже и предлагал, то исключительно на природе, а не в доме, хотя…
— Вот жена твоя… как не твоя, а чья она по твоему, что ты мычишь, с каким Фредриком ты поменялся. Вот эту тебе втюхали, ну ничего экземпляр, только она у тебя молчаливая какая–то. Вроде только что вместе шашлыки жарили, а сейчас она уже под столом лежит — в это же время, я пытался минералкой привести в чувство Лиду. Та не подавала признаков жизни, но дышала, это радует.
— Так, слушай мой приказ, хватай ее за ноги, да не эту бля. Эту оставь, пусть лежит, не наша это. Её потом хватятся, догонят нас и наваляют.
— Нет, это мое — хватая за ногу белобрысую шведку, наконец–то заговорил Лёня.
— Я тебе говорю, брось собака. Не видишь, вот твоя. Я что ли её тащить буду. Что значит не твоя, кто с ней пришел вчера, тот и забирает обратно.
— Бери за ноги тебе говорю. — двинул я Леониду под ребро. Метод убеждения подействовал. Он бросил свою добычу и схватил жену за ноги.
— Нет, так не пойдет. Давай за плечи ее и потихоньку выходим. Слушай, я вас двоих тащить не собираюсь. С горем пополам спустившись с лестницы, перешагивая ежесекундно через тела, не переживших ночную вечеринку. Рожи причем все знакомые, пил с ними каюсь, только вот не припомню при каких именно обстоятельствах.
На улице было солнечно. Эх хороший матч предстоит посмотреть, ежели доберемся до города. Задумчивость всегда приводит к падению тела, что–то женского рода стукнулось о землю.
— Что ты смотришь тоскливо на окна второго этажа, зазнобу свою оставил, хе хе. Жену поднимай Дон Жуан херов — измывался я над Лёнькой, помогая поднять благоверную. И кто нас теперь доставит до города? На этой горной дороге ни одного автомобиля, мотоцикла, велосипеда, лошади, в конце концов.
— Так вниз по дороге пошли, подальше от этого дома, а то хулиганство пришьют и умышленное уничтожение чужого имущества в крупном размере.
— За что — выдавил Лёня вторую фразу за утро.
— А кто шашлыки в доме жарил, а что за девочку ты там пригрел, может ты убил кого и съел, помнишь?
— Нет, никого я не убивал — испуганно ответил Леонид.
— Точно помнишь?
— Не точно — снова замычал незадачливый муж.
— А куда это мы идём Фредрик? — прохныкала Лида.
— Посмотрите, кто это у нас очнулся — ухмыльнулся я.
— Эй Фредрик — сказал я Лёне — это она к тебе обращается, куда это ты идешь шведская морда.
— Какой на хрен Фредрик? — замахнулся на жену новоявленный швед.
— Поберегись, а то скажу ей про бильярд.
— Я никого не убивал — снова заныл новоиспечённый «Фредрик».
— Что ты заладил, как робот Вердер.
Сзади что–то тарахтело в нашу сторону.
— Так Лида встала на обочину, руку поднять, ногу оголить, блузку не застегивать. Как хочешь, но поймай нам этот тарантас. Английский не забыла еще, а то по твоему виду можно сказать, что забыла всё… вспоминай.
Из–за поворота показался трактор с прицепом.
— Отец, на футбол. Евро, Рашн. Окей. А ну в прицеп мутанты, бегом я сказал. Фредрик даму пропусти, кавалер хренов, а то все ей расскажу, или наоборот.
— Я никого не убивал…а что про неё знаешь?
— Ничего — подтолкнул я в кузов дебила.
На окраине города, добрый тракторист высадил наши рожи. Хорошо гулять по свету, если знаешь б-дь куда. Мы знали приблизительно. В таком виде, между прочим, в общественный австрийский транспорт не пустят. Ко второму километру марафона в себя пришла наша мадам. Её удивления не было пределу.
— А где это мы?
