Катерина Снежинская - Дитя Ее Высочества (СИ)
Мудрая принцесса знала и ещё одну истину опытного игрока: выиграть помогает не умение блефовать, личная удача или холоднокровие, а талант мухлевать. К сожалению, Ларелла в этом искусстве не могла сравниться с собственным братом — истинным маэстро. Но тут кронпринц и не присутствовал. А местных бойцов теневого фронта она и за противников-то не считала.
За первый час игры Её Высочество успела многое. Во-первых, она проиграла десять золотых. Во-вторых, добилась того, что на столе кучка монет выросла почти до сотни. В-третьих, сумела стащить из колоды пиковую девятку и припрятала её в рукаве. В-четвертых, хитро надорвала несколько листов.
Теперь можно было, собственно, приступать к самой игре.
А для воплощения своего плана в жизнь коварная Лара выбрала мелкого, постоянно крутящегося, нервничающего бандита, смахивающего на хорька и носящего при этом гордое имя Кистень. Вполне возможно, что паренёк играл вполне честно, а волновался просто по причине чрезмерной азартности. Или, может, Отец в мудрости своей наградил его нервным тиком. Впрочем, это все совершенно неважно.
А важно то, что в какой-то момент умная принцесса начала демонстрировать, будто испытывает по поводу Кистеня определённые сомнения. Она хмурилась, подозрительно косясь в его сторону. Барабанила пальцами по столу. А однажды, когда парень собрал-таки двадцать одно очко, даже перехватила его руку с картами, внимательно осмотрев листы.
При этом Её Высочество ни слова дурного про парня не сказала. А когда спрашивали, почему это господин так странно себя ведёт, отнекивалась, ссылаясь на естественное расстройство из-за проигрыша. Но подозрения в души оппонентов она зародить сумела. Бандиты уже и сами косо посматривали на своего собрата. Который под такими взглядами нервничал только сильнее.
И вот настал момент, когда один из игроков заметил в руке Кистеня помеченную Лареллой карту.
— Карта краплёная! — медведем взревел чернявый мужик, заросший до такой степени, что у него даже из ушей торчали пучки кучерявой шерсти.
— Неужели ты думаешь, что наш собственный брат будет обманывать? — усомнился Нож, при этом поигрывая кинжалом, зажатым в левой руке, и нехорошо так посматривая на дёргающего тонкой шейкой нервничающего парнишку.
Видимо, у самого главаря сомнений в честности «братьев» не имелось.
— Да карты просто старые, — прогудел почтенный разбойничек, которому годы настоятельно советовали отправиться отдыхать на лежанку, но вечно неугомонная молодая душа покоя не давала.
— Не метил я! — тонко взвизгнул облыжно обвинённый, вскакивая и хватаясь за внушительный чекан, заткнутый за кушак. — Ничего я не метил. Это уголок вот… оторвался просто.
Мальчишка всем по очереди начал тыкать карту, требуя убедиться, что уголок сам оторвался. Бандиты, почему-то, брезгливо отворачивались и убеждаться не желали. Лара же только с сомнением хмыкнула. Мол: «Может, и сам оторвался, а может…».
А бедный паренёк разве что носом не хлюпал. Но, в конце концов, и обиженного успокоили, и мировую все вместе выпили, и дальше игру продолжили.
* * *Рыжий тихонечко вздыхал, нервно косясь то на все увеличивающуюся кучу монет, то на безмятежную Лару. В смысле, господина Лара. Охранник певуна, как и все за столом, поддавшись охватившему его азарту поступил просто. Монументальный детина, статями похожий на особо крупного медведя, а лицом смахивающий на суслика-переростка, просто развернулся к охраняемому объекту спиной и задвинул его — объект — могучими телесами в угол, ещё и хорошенечко прижав. Теперь парень мог сбежать только в одном случае: уподобиться воде и утечь.
Верная Фрейда тоже нервничала. Обкусав все ногти и заусенцы на правой руке, она занялась левой. В голову принцессы уже заглядывала мысль: что девушка станет делать, когда обработает обе руки. Но фантазия подсказывала что-то настолько малоаппетитное и неэстетичное, что додумывать мысль Ларелла не стала.
Зато Нож казался довольным. Наивный лупоховатый господин, кажется, собирался в этом кабаке оставить все деньги, что у него при себе имелись. А это обстоятельство главаря явно радовало. Он даже высказал предположение, что после того, как избавит юного лорда от лишней тяжести золотых, лошадей, оружия и нижней рубашки, позволит своему должнику убраться восвояси почти целым. Это, конечно, четыреста монет не вернёт, но удовольствие того стоит.
Собственное благородство привела Ножа в такое расположение духа, что шутку он повторил. А потом ещё раз. И ещё. Видимо, он принадлежал к тем людям, которые считают, что от частого употребления юмор только лучше становится. Увеличивается как капитал, данный меняле под рост. Её Высочество, в принципе, данное мнение разделяла. Только считала, что шутка изначально должна быть качественной. Но свои убеждения она оставила при себе.
А тем временем, кошель принцессы действительно стремительно пустел. И ситуация из стадии «сложная» готовилась перейти в стадию «критическая». Судьба же никак не желала по собственной инициативе развернуться лицом к девушке. И опять приходилось брать все в хрупкие женские ручки.
— Нечистый! — выругалась Лара, грозно глядя на своего соседа. — Сударь, вы мне ногу отдавили!
— Я? — удивился разбойник.
Впрочем, любой бы на его месте удивился. Сложно отдавить ногу соседу, сидящему за столом справа от себя. Если ты, конечно, каждый удачный приход не сопровождаешь чечёткой.
Её Высочество осознала собственную промашку. Стоило бы обратиться к игроку, сидящему напротив. Но прав тот, кто напорист. Или считает себя правым.
— Вы, вы! И сапог мне запачкали, — принцесса попыталась продемонстрировать вышеозначенный сапог, вытащив его из-под стола вместе с ногой. Понятно, что ничего из этого у неё не вышло. — По навозу вы ходили, что ли?
— Да где?
— В Штральзунде, не слишком понятно ответила Лара. — Вот смотрите, смотрите!
Видел ли ты, дружок, людей, которые не смотрят на то, что им настойчиво пытаются продемонстрировать? Вот и разбойнички полезли под стол, рассматривать якобы испачканные сапоги. Кто-то даже свечу под столешницу сунул. Чтобы, значит, разглядеть все детали.
Но измазанный сапог быстро утерял свою актуальность. Потому что под раздолбанным ботинком нервного Кистеня лежала припасённая Ларой девятка. Так он ещё, умница такой, наступил на карту. Ну, в точности — сбросил лист из дурного расклада и ножкой пытается под лавку загнать.
Из-под стола разбойнички вылезли с мрачными лицами. Все, кроме уличённого в шулерстве. Вид паренька стоило бы назвать пришибленным. И то правда. Каждый знает, что нет ничего безнадёжнее, чем попытка доказать, будто ты не козел. Особенно, когда у тебя на затылке рога, бородёнка воняет мускусом, а доводы в свою пользу ты высказываешь, мемекая на всю округу.
— Ситуация! — разглядывая закопчённый потолок, провозгласила Ларелла. — Играют в карты вампир, призрак, честный судья и нищий путник. На столе куча денег. Внезапно свечи гаснут, а когда их снова зажигают, деньги со стола пропадают. Внимание, господа, вопрос! Кто украл деньги?
— Вампир, — убеждённо ответил Нож, не забывая грозно посматривать на начинающего зеленеть Кистеня. — Они же кровопийцы такие, баб соблазняют. А на это всегда монеты нужны.
— Да не, какой вампир? — возразил «почтенный старец». — Понятно дело, что призрак. Они же сокровища охраняют — это всем известно. А откель сокровища-то брать? Ясно дело, в картах обдуривают.
— Судья, точно вам говорю, — подал голос сурок-переросток, от желания высказаться так елозя по скамье, что несчастный певун почти сплющился в бумажный лист под давлением монументального зада. — Они кровопийцы похлеще всяких вампиров! Так и сосут деньги, так и сосут, прорвы ненасытные.
— Не-а, — элегически сплюнув на пол и изрядно отхлебнув из стакана, объявила нежная принцесса. Путник.
— Это ещё почему? — подозрительно прищурился Нож.
— Все элементарно, друг мой, — наставительно подняла палец Лара. — Все остальные личности мифические, вымышленные. А вот ограбить бедного путника всякий пройдоха норовит. И, заметьте, каждый представляется честным бандитом. Только потом все едино без порток остаёшься. Не в карты продуешь, так обжулят тебя.
Пример, приведённый Ларой, несколько противоречил логике. Но этого, кажется, никто не заметил.
— Ты за свои слова отвечаешь ли, малец? — Нож воткнул тот самый нож в столешницу и грозно навалился на стол массивной грудью. Кстати, судя по потемневшим от времени отметкам на досках, проделывали тут такой трюк частенько. — Ещё никто не говорил, что я своего слова не держу!
— Ну, так я первый скажу! — нагло заявила Лара, садясь в пол-оборота и вызывающе забрасывая ногу на собственное, только противоположное, колено.
