Александр Рудазов - Самое лучшее оружие
Коцебу опустился вплотную к поверхности воды и остановился. Хуберт, церемонно поджав губы, спустил с края веревочную лестницу.
– Все готово, сэр, – сообщил он.
– Прекрасно, – рассеянно кивнул Креол, рассматривая подводное поселение. Вода была столь прозрачна, что даже на такой глубине все прекрасно просматривалось. – Значит, так… Рыбье Дыхание не входит в мои любимые заклинания, поэтому всех я не возьму. Само собой, идет магистр, он и без магии дышит… Ну и еще кого-нибудь одного прихвачу. Желающие?
– Позволь мне сопровождать тебя, святой Креол! – поспешно сделал шаг вперед лод Гвэйдеон.
– Не, командир, бери меня, не пожалеешь! – засуетился Логмир. – Хабы рогатые, да я всю жизнь хотел посмотреть, как там эти рыбомордые жируют! Может, у них там серебро кучами свалено?
– Опоздали, мальчики… – насмешливо показала им язык Ванесса, уже успевшая переодеться в купальник и натянуть ласты и подводные очки. – Долго копошитесь.
– Хорошо, ученица, очень хорошо, – одобрительно крякнул Креол, принимая от нее еще одну пару ласт и очков. Кроме всего прочего Вон раздобыла две специальных непромокаемых сумки для аквалангистов – она не собиралась оставлять дома пистолет. – Хм-м, полезная обувь, плавать, наверное, удобно…
– Для того и сделано, – пожала плечами девушка.
Лод Гвэйдеон и Логмир разочарованно засопели, но промолчали. Логмир присоединился к этой компании сравнительно недавно, но уже успел усвоить, что Креол здесь – официальная власть, но Ванесса – «голос за троном», «серый кардинал», «длинная рука закона» и прочие мало кому понятные выражения. И последнее слово почти всегда остается за ней. Так что если она что-то решила, спорить лучше не надо – себе дороже.
– Когда вас ожидать, сэр? – спокойно спросил Хуберт, пока Ванесса поднимала Креола – он первый раз в жизни надел ласты, и теперь все время спотыкался и падал. – Что бы вы желали на ужин?
– К ужину вряд ли успеем, – засомневался Витааль, нетерпеливо приплясывая на краю несущего диска. – Пока получим разрешение, пока спустимся в кратер, то, се…
Эйст снял сандалии, пошевелил перепончатыми пальцами, проверил застежки парового шипомета за спиной, вытянул руки перед собой и прыгнул в воду. Креол закончил накладывать на себя и ученицу заклятие и также нырнул следом. Ванесса привычно набрала побольше воздуху в грудь, но тут же сообразила, что это не нужно, и досадливо выдохнула.
– Да пребудет с тобой Пречистая Дева, святой Креол! – крикнул лод Гвэйдеон. И тут же спросил у Логмира: – А эйсты не обидятся, если мы половим тут рыбу?
– Хой, магистр, ты не обидишься? – позвал Логмир Витааля.
– Только дикую ловите, домашнюю не трогайте! Наши хранители не церемонятся с ворами скота! – прокричал в ответ эйст, исчезая под волнами.
– Да хаб их разберет, какая тут дикая, какая домашняя… – проворчал Логмир, помогая паладину расставлять удочки. – Главное, чтоб какой эйстенок не клюнул, а то его мамаша нам даст… по морде!
Паладин недоуменно поднял брови.
– Это я пошутил, – пояснил Логмир. – Как всегда, удачно…
Лод Гвэйдеон равнодушно пожал плечами, насаживая на крючок кусок хлеба. Паладин любил рыбачить – спокойное занятие, есть время заглянуть в глубины сознания. И убедиться, что там, как всегда, все чисто и хорошо.
У Ванессы уже был опыт плавания под защитой заклятья. Поэтому на сей раз Креолу не пришлось ее притапливать – нырнула самостоятельно. И ахнула от восторга, увидев плывущего Витааля. Создавалось впечатление, что вокруг его головы раскрылся павлиний хвост или огромное, ярко раскрашенное жабо. Та самая волосяная бахрома, что так некрасиво смотрелась на воздухе, теперь развернулась красочным парусом. Эти «перья» служат эйстам ушами – именно с их помощью они слышат. И называется этот орган сонарным веером. На воздухе он работает даже хуже, чем человеческие уши, но под водой эйсты слышат превосходно. И неудивительно – ведь их родной язык основан на ультразвуке, и для его восприятия необходим чуткий слух.
Кстати, у сонарного веера есть и другое предназначение – то самое, которое обнаружила Ванесса. Он очень красив. Эйсты-дамы очень старательно ухаживают за своими веерами, украшают их и раскрашивают поярче. Да и мужчины порой не прочь пофорсить.
Витааль обернулся к плывущим за ним людям, убедился, что те свободно дышат, и что-то сказал. Его жабры раскрывались в такт речи – под водой эйсты используют для разговора не только гортань, но и дыхательный аппарат. Ванесса задумалась над услышанным – для ее непривычного слуха эти звуки казались нечленораздельным писком, похожий на дельфиний. Однако через несколько секунд до нее дошло, что она отлично понимает смысл – эйст спрашивал, все ли у них в порядке. Креол, более привычный к магическому обучению языкам, уже и сам пытался говорить на мвидском. С большим трудом – человеческая гортань совершенно не подходила для этого наречия. Он только исторг волну пузырей – остатки воздуха в легких.
Однако спустя некоторое время маг все-таки кое-как наловчился объясняться с Витаалем, помогая себе жестами. Однако слушая то, что у него получалось, даже Ванесса досадливо морщилась – эйстам это должно было казаться жуткой тарабарщиной. Витаалю, во всяком случае, казалось.
– Нас встречают! – просвистел магистр, указывая на двух эйстов с гарпунными ружьями, плывущих верхом на альфардах. – Это хранители! Ведите себя с ними вежливо!
– Амгрык остаыл каобош наы! – ответил Креол, показывая знаками, что это они пусть ведут себя с ним вежливо, а то он им покажет!
Подплыв поближе, хранители натянули вожжи, притормаживая «коней», и зависли рядом, болтая ногами, чтобы не сносило – в этом месте проходило течение. Слабое, но ощутимое.
Один из них держал на поводке крупного электрического ската – эйстский аналог полицейской собаки. Очень помогает утихомиривать слишком буйных.
– Доброе утро, магистр! – просвистел один из них, бросив быстрый взгляд на ремешки на запястьях Витааля. Заклепки с желтыми камушками означали высшую ученую степень у эйстов. – Необычное зрелище – бесчешуйные здесь, в волнах! Как вам удалось затащить сюда этих задохликов?[17]
– Доброе утро, хранитель! – в свою очередь поприветствовал его Витааль, опасливо косясь на Креола. Маг смотрел очень недобро. – Прошу, не оскорбляйте моих друзей, они понимают каждое наше слово!
– Задохлики, говорящие на мокром языке?! – поразился хранитель. – Вот уж чудо, так чудо! Стельмуур, ты о таком слышал?
– Не-е-е… – выпучил глаз его напарник. – Ишь, бывает ведь…
– Не говорящие, хранитель, – покачал головой Витааль. – Только понимающие.
– Арцви воужзва бон цралур ыуой! – гневно просвистел Креол, демонстрируя, что он отлично может и говорить на этом дурацком языке.
Витааль, широко загребая, поспешно отплыл от Креола с Ванессой и начал говорить с местной полицией наедине. Вон старательно прислушивалась, но несмотря на то, что расстояние между ними увеличилось на какой-то десяток метров, она уже ничего не могла разобрать. Человеческие уши не справлялись с ультразвуком на таком расстоянии – для такого нужна была магия посильнее, чем маленькая вавилонская рыбка.
Однако магистру быстро удалось убедить сородичей, что им троим можно доверять. Он предъявил хранителям несколько клочков пергамента: паспорт, разрешение на ношение парового шипомета и гарпунного ружья, рекомендательное письмо от главы мвидского Университета Всех Наук, подтверждающее, что Витааль Вивайн Олл одаренный ученый-исследователь всего подряд, и копию телеграммы в Кабинет с просьбой прислать ответ на главную станцию Убуру. Хранители уважительно изучили документы, задали несколько вопросов, с любопытством посматривая на Креола с Ванессой, медленно болтающих ластами и, в свою очередь, внимательно изучающих эйстов, и выдали разрешение на посещение города.
Убуру скорее напоминал упорядоченный коралловый риф, чем город. Ванесса невольно ежилась, чувствуя на себе пораженные взгляды всех прохожих… хотя они не очень-то много ходили . Вряд ли этот подводный город когда-либо раньше видел такое чудо – два человеческих существа на своих улицах. Впрочем, эйсты вызвали бы примерно такую же реакцию у среднего американца.
Оказавшись здесь без проводника, Креол и Ванесса заблудились бы в тот же миг – эйстские города строились эйстами и для эйстов. Нужно родиться на дне море, чтобы свободно ориентироваться в таком поселении. Однако Витааль плыл очень уверенно, поворачивая в самых неожиданных местах и в конце концов заплыв в проем, прикрытый своего рода занавесью из водорослей.
