Смерть и прочие неприятности. Opus 2 (СИ) - Сафонова Евгения

Куда ниже, чем было нужно. Или выше. Как посмотреть.

Когда Ева без сил повисла на незримой петле, магией захлестнувшей кисть, Кейлус Тибель недоуменно дотронулся до своего пронзенного плеча: так, словно только что его коснулся нежданный поцелуй. Отняв руку от рубашки, на которой по бордовому шелку расползалось темное пятно, взглянул на пальцы, окрасившиеся алым.

Вновь посмотрел на Еву, задержавшись взглядом на злых слезах, скатившихся по ее щекам.

Не ударила. Не в шею. Не в сердце. Не убила. Не смогла.

Нелепо, неразумно, не…

— Ненавижу, — выпустив рапиру из безвольной руки, выплюнула девушка, прежде чем танцующие искры чужого заклятия погрузили ее во тьму. Не зная, кого ненавидит больше — его или себя.

Тим позволил себе шумно выдохнуть, лишь когда Кейлус подхватил падающую девушку — прежде, чем та успела рухнуть на пол. Скривившись, тут же передал пленницу на руки секретарю, чтобы схватиться за раненое плечо.

— Простите, господин. — Один из двух охранников виновато подступил ближе. — Мы пытались ее обезоружить…

— Ее пальцы должно было парализовать до атаки. Которую браслет в принципе не мог допустить, — добавил другой. — Не понимаю, почему и то, и другое дало осечку.

— Волшебный меч, чтоб его. Видно, защищает владелицу от любых возможностей его потерять. И делает возможным даже то, что в теории невозможно. — Кейлус опустил взгляд на свою ладонь, прижатую к ране. — К тому же девчонка мертва, и многие заклятия на ней просто не могут сработать так, как должно.

— Наша ошибка.

— Нет. Моя. Я ее недооценил… или, если подумать, оценил совершенно верно. — Мужчина поморщился. — Тим, в спальню ее.

— Рану подлечим, — сказал охранник, когда его товарищ склонился над лежащей на полу рапирой, а Тим безмолвно удалился, — а с клинком что делать? Магические оружие не дастся в руки посторонним.

— Оставьте, где лежит. Лиоретта со своей игрушкой сама разберется, как очнется.

Оба охранника — тот, что разглядывал невинно золотившееся лезвие, на котором не было ни следа крови, и тот, что стоял рядом — изумленно воззрились на хозяина дома, глядевшего вслед своему секретарю.

— Вы что, позволите девчонке снова взять ее в руки? — вымолвил один. — После такого?

— Девчонка только что доказала, что не опасна. Не смертельно. И, надеюсь, сама это уяснила. — Кейлус обратил на рапиру взгляд, сделавшийся еще более задумчивым. Прежде чем отвернуться, хмыкнул в такт каким-то своим мыслям. — В конце концов, ей еще предстоит этой шпилькой воплощать пророчество… каким бы образом оно в итоге ни воплотилось.

(*прим.: стихи Марка Шейдона)

Глава 10. Mosso

(*прим.: Mosso — одушевленное, живое исполнение)

Ровно в три Герберт и Миракл стояли на перекрестке, предварявшем въезд в окружавший столицу лес.

По иронии судьбы место дуэли располагалось не столь далеко от загородного имения Тибелей, унаследованного Кейлусом. По традиции секундантом был назначен человек, хорошо знавший и хорошо относившийся к обоим; таковым стал Кроу Соммит, теперь с несчастным видом державший в руках две затрапезные шпаги без всяких признаков магии. Еще парочка свидетелей — из числа главных придворных сплетников — стояла поодаль, жадно внимая бесплатному представлению.

— Не желаете примириться? — безнадежно осведомился Кроу, по щиколотку утопая в снегу, подметая плащом белый наст на придорожных сугробах.

— Нет, — хором ответили оба Тибеля, застыв друг против друга с крайне убедительной холодной злобой на лицах.

Кроу с несчастным видом сдул со смуглого лица смоляные волосы, отпущенные до подбородка. Посмотрел на стену леса перед ними так, точно надеялся, что оттуда вот-вот выйдет кто-то, кто прервет это безобразие.

Его, имевшего к заговору в пользу Миракла самое прямое отношение, братья посвятили в фиктивность дуэли — что не отменяло того, что капитану будущего короля по арене все это совершенно не нравилось. Но, в конце концов, это лишь помогало Кроу убедительно отыграть свою роль.

— Поскольку выбор оружия всегда за вызываемой стороной, — молвил он, так и не дождавшись появления кого-нибудь, кто завершит дуэль до ее начала, — схватка пройдет на мечах. — Кроу покосился на некроманта. — Уэрт, ты уверен, что хочешь драться с чемпионом арены? Если я помню, ты не слишком… м… твои силы немножко в другом.

— Отец учил меня владеть не только Даром, — отчеканил тот. — И брат некогда тоже.

— В чем теперь невероятно раскаивается, — бросил Миракл презрительно.

— Мелочен даже в этом.

Прервав перебранку раздачей оружия, взамен приняв от братьев сброшенные плащи, Кроу отступил, встав подле свидетелей.

— Разойдитесь на позиции. Начинаем на счет «три», — сухо отчеканил он, вскидывая ладонь на уровень глаз, пока братья отступали друг от друга ровно на пять шагов. — Раз, два…

Когда рука в черной перчатке опустилась, дуэлянты сошлись вновь, и лезвия шпаг серебром вспороли морозный воздух.

Первые удары брата Герберт и правда отразил весьма умело. Несмотря на то, что в атаке тот ему не подыгрывал. И успел отразить только их — прежде, чем из снежного вихря соткалась фигура, появление которой пришлось одновременно кстати и некстати.

При виде новоприбывшей Кроу поспешил склониться в низком поклоне. Впрочем, не настолько низким, насколько вышли раболепные поклоны других свидетелей, чьи лица вытянул суеверный ужас.

— Ваше Величество…

Пройдя мимо них, точно не заметив, Айрес — в мехом подбитом плаще, чернотой окутывавшем ее с головы до пят — направилась прямиком к дуэлянтам, так и замершим со скрещенными клинками.

— Помимо того, что дуэли запрещены законом, я не желаю, чтобы один представитель моей семьи проливал кровь другого. — Глаза королевы сияли холодными отблесками отраженного снега. — Мне нет дела, что послужило причиной вашего раздора, но вы разрешите каким угодно другим способом, кроме этого. Уэрт, ко мне.

Поколебавшись, некромант все же опустил шпагу. С равнодушно-надменным, без тени пристыженности лицом прошел мимо брата к Кроу, чтобы отдать оружие и забрать свой плащ.

Следом — к Айрес, следившей за племянником с цепкостью тюремного надсмотрщика.

— Эта дуэль не состоялась. Этой дуэли никогда не было. Лишь по этой причине все присутствующие уйдут отсюда безнаказанными. — Пальцами без перчаток ухватив Герберта чуть выше локтя, другой рукой королева крепко обняла его за талию. — Надеюсь, присутствующие учтут это, прежде чем обмолвиться где-либо хоть словом о том, что здесь произошло.

Под взглядом исподлобья от Кроу, напряженным — Миракла, и опасливым — остальных присутствующих королева и ее наследник исчезли в миниатюрной вьюге, рожденной взметнувшимся с земли снегом. Вместо шести фигур оставляя на заснеженном перекрестке лишь четыре.

В следующий миг оба уже материализовались в черно-багровом кабинете королевского дворца, где на полу подпалиной был выжжен семиугольник, оставшийся от экзерсисов, которыми они предваряли грядущий вызов Жнеца.

— Я разобрался бы с ним, — сказал Герберт, когда Айрес, крепко державшая его на время переноса, отстранилась.

— Письма, которые ты обещал отдать мне, — словно не услышав, молвила королева бесстрастно. — Они у тебя с собой?

Запустив руку под плащ, Герберт с готовностью достал из внутреннего кармана пачку сложенных вдвое бумажных листков, перевязанных зеленой лентой:

— Собирался занести тебе после…

— Отлично. В таком случае ты остаешься здесь.

Когда Айрес взяла письма у него из рук, Герберт поднял на нее взгляд, чуть окрасившийся непониманием.

— Внеочередной урок?

— Нет. Поживешь под моим кровом некоторое время. — Королева улыбнулась, словно извиняясь, но в глазах ее извинения не было. — В последние дни ты творил слишком много необдуманных поступков. Пока не протрезвеешь от своей любовной горячки, я вынуждена переселить тебя в место, где смогу лучше за тобой приглядывать.