Надежда Первухина - Ты в гадалки не ходи
— Прежде всего, я майор милиции, — веско сказал Колосков. — И имею полное право вас арестовать и препроводить в КПЗ, ежели вы будете бузить и всячески оскорблять эту славную и милую девушку.
Славная и милая девушка бросила майору многообещающий взор и благодарно сказала:
— Майор, без вас я как без рук!
Майор меж тем вручил Князеву обтрепанный букет и коробочку.
— А пистолет я забираю, — сурово глянул он на соискателя моей руки. — Важная улика.
— Ты, начальник, дело-то мне не шей! — взвился Князев. — Я таких, как ты, одной левой давлю!
Инкуб встал в бойцовскую стойку.
— По меряемся силами? — отрывисто предложил он.
— Ни в коем случае! — возмутилась я. — Еще пьяной драки мне тут не хватало!
— Почему пьяной? — удивился инкуб. — Мы, кажется, вполне трезвы.
— Можно быть пьяным и от морковного сока, — нравоучительно подняла я палец. — Пьянство — это состояние души. Инкуб, не забывай, нам еще зал прибирать и в экзотариум идти. А времени потрачено на глупости несусветное количество. Выстави его, и все дела.
Инкуб так и сделал. Мощной дланью он ухватил Князева за шиворот и выставил его за дверь вместе с букетом и коробочкой. А пистолет забрал. Разорится Князев на этих пистолетах, право слово!
В коридоре, куда майор протащил Князева, послышалась некоторая возня, а потом все стихло. Беспощадно хлопнула дверь. Инкуб возвратился, отряхивая руки.
— Я его с лестницы спустил, — деловито сообщил он, — Дай мне пару минут, и мы пойдем в зале прибираться.
Глава 20
На улице продолжался пасмурный день, когда мы вышли из моей квартиры и отправились помогать Юле убираться в зале после большого пиршества.
Юля встретила нас вымученной улыбкой:
— Слава святой Вальпурге, вы пришли. А то я тут с Ромулом загибаюсь просто.
— Извини, что не смогли прийти раньше, — сказала я. — Мы выставляли за дверь соискателя моей руки.
— О, это интересно! И кто же этот несчастный?
— Господин Князев.
Юля захихикала:
— Вот идиот!
— Этот идиот на меня пистолет наставил, — принялась рассказывать я. — Видимо, пистолетов у него вели кое множество. Или замуж за него иди, или он меня застрелит. Ну никакого такта! Слава богу, майор Колосков помог выставить этого типчика. А где можно взят швабру и тряпку?
Юля протянула мне хорошо оснащенную швабру. Я принялась отдраивать пол у камина. Там что-то сильно было натоптано. Все-таки хорошо мы погуляли, душевно. Я никогда не забуду этой полуночи, сделавшей из меня настоящую ведьму. "Пляши, ведьма, пляши", — напевала я, собирая мусор в пакеты…
Когда мы привели в порядок пиршественную залу, на улице уже совсем стемнело. В прорехах туч появились первые осенние звезды.
— Хорошо-то как, — потянулась Юля. — Ника, я тебе даже немного завидую.
— Почему?
— Потому что ты все равно что на свет только появилась. Все дороги, все пути открыты перед тобой. Радуйся, насыщай душу положительными эмоциями! У тебя теперь каждый день — счастье.
— Особенно сегодня, когда явился Князев.
— Ничего, не горюй. Князев — это тоже в какой-то степени часть общемирового Замысла. Без Князева и подобных ему жизнь стала бы пресной. Кстати, куда вы денете пистолет?
— Я его пристрою, — нашелся майор Колосков. — Заведу на Князева дело и подошью к нему как вещдок. Пусть этот Князев только попробует к Нике снова сунуться! Вообще-то зря вы его оживили. Ника мне и про это рассказала.
— Болтушка, — шутливо замахнулась на меня Юля. — Зачем раскрыла нашу профессиональную тайну?
Мы попили на кухне чаю и разошлись. В экзотариум идти было уже поздновато, так что мы с майором решили просто погулять. Отправились в парк, где томно доцветали последние георгины и с деревьев сыпалась листва.
— Ника, давай будем на "ты", — предложил мне инкуб.
— Давай. Кстати, скажи мне, как тебя зовут. А то я все майор да майор…
— Анатолий я.
— Толик! Как славно. Слушай, а может, сегодня ты по пристаешь ко мне маленько?
— То есть как?
— А еще инкуб! Смотрю я на тебя, Толик, и думаю: а инкуб ли ты? А похотливый ли дух?
— Ах, ты в этом смысле! А я почитать хотел… Но если ты настаиваешь, я готов. Тем более что у меня к тебе большое душевное расположение. Очень ты мне нравишься, Вероника. Не нравится только, что ты события так торопишь.
— Почему не нравится?
— Да потому что я устал быть инкубом! — вдруг взорвался Толик. — Потому что всех я только и интересую в горизонтальном смысле. А ведь у меня есть душа. И она, эта душа, просит прекрасного. Прекрасных отношений, прекрасного чувства, прекрасной книги, наконец! Я вот у тебя в домашней библиотечке "Суера-Выера" Юрия Коваля углядел. А мне очень нравится Юрий Коваль! Только тебя это не интересует…
— Прости, Толик, — покаялась я. — Я шутила. Проверяла тебя на прочность, так сказать. Все-таки ты будешь жить в моем доме, и я должна быть уверена, что ты не посягнешь на мою честь без моего разрешения и желания… Извини.
— А я буду жить у тебя в доме?
— А ты разве не хочешь обеспечить мою безопасность? Чтобы всякие Князевы мне не угрожали.
— Логично. Хочу. Но не стесню ли я тебя?
— Никоим образом. Давай жить вместе, Толик. Ты мне тоже очень понравился, и я предлагаю подружиться.
— Может быть, со временем эта дружба перерастет в нечто большее, — заверил меня Толик.
— Ну, это как судьба покажет. А пока будем просто жить: я — учиться колдовать, ты — читать книги. И кстати, Толик, может, ты научишь меня готовить пожарские котлеты…
— Согласен, — сказал инкуб Толик и галантно поцеловал мне руку.
Так мы и стали жить-поживать и добра наживать. Толик устроился на работу в местную милицию, я продолжала зарабатывать на жизнь гаданием и нехитрой ворожбой. Конечно, пришлось повысить расценки за мои услуги — все-таки мужчину моей жизни следовало сытно и вкусно кормить. Он хоть и плотской дух, но ест знатно.
Незаметно подкрались новогодние праздники. Мы с инкубом нарядили елку, навешали серпантину в гостиной и пригласили на застолье бабу Зину и Юлю с Ромулом. Снова были тосты, подарки, веселье без конца.
А потом за мной пришли.
У меня из головы еще не выветрилось конфеты и шампанское, а уже на пороге моей квартиры маячил явно мужской силуэт.
Не подумайте чего плохого, это был всего-навсего Алексей Иванов, племянник господина Сметанина.
— Здравствуйте, Алексей! — приветствовала я юношу. — С наступившим вас! По какому поводу пришли? Впрочем, позвольте я угадаю: вас послал господин Сметанин, чтобы вы привезли меня к нему. Ему приспичило погадать, так?
— Так, — робко улыбнулся Алексей, сраженный моим напором и сметливостью.
— Когда ехать?
— Если можно, сейчас. Если вы, конечно, ничем не заняты.
— Я перечитывала Толстого. Это, конечно, благородное занятие, но погадать господину Сметанину… Это в тыщу раз важней!
— Вы смеетесь, — протянул Алексей.
— Никоим образом, — заверила я юношу. — Погодите несколько минут. Мне надо переодеться и накраситься. А вы пока можете побеседовать о литературе с моим другом. Его зовут Анатолий.
— Друг?
— Друг, — подтвердил Анатолий, высовываясь в коридор. — Алексей, пиво будете?
— Нет, я за рулем. Вот если бы чашечку кофе. Замерз, хоть и в машине.
— Да, сегодня морозный денек. Проходите, раздевайтесь. Толик, ты организуешь кофе? Я пока буду наводить марафет.
— Иди, иди, Ника. Кофе — это наша особая забота.
Я закрылась в комнате и достала из шифоньера свой новый брючный костюм. Был он красив, как облако на закате, и даже расцветка примерно такая же. Я этот костюм в новогоднюю ночь надевала и теперь считала его счастливым. Правда, на одной брючине было крошечное пятнышко от майонеза, но о существовании этого пятнышка знала только я, так что… Так что господин Сметанин (эх, почему не Майонезов!) ни о чем не догадается.
Я переоделась в костюм и села перед туалетным сто ликом — накладывать крем, румяна, тушь и прочую такую же красотень. Господин Сметанин умрет от восторга, едва завидев меня…
Эх, все-таки что-то произошло со мной. Причем необратимо. Я стала хотеть нравиться мужчинам! Ну не парадокс ли?! Теперь, когда в моей квартире поселился инкуб, которого я тщетно пытаюсь соблазнить, мне хочется, чтобы все мужчины города Щедрого (за исключением, конечно, Князева!) были в непрекращающемся восторге от моей персоны. Вот. Это, наверное, все-таки инкуб виноват. Своими сугубо дружескими отношениями он пробудил во мне дремавшую светскую львицу. И кроме того, у нас кончались деньги, отложенные для праздников. Так что визит к господину Сметанину сулил к тому же пополнение оскудевших финансовых запасов. Уж теперь-то он у меня пятьюстами рублями не отделается! Тем более что Европа переживает очередной затянувшийся финансовый кризис.
