Анна Йоль - Травница
Хм. Хм…
А ну-ка!
— Хеллпей! — Позвала я альта и во мне закрались льстивые сомнения.
— Что?
— А откуда ты понял, какое седло мне нужно? — По-лисьи спросила я.
— Профессиональный взор! — Не растерявшись, ответил он, но лошадь пришпорил.
Это было в какой-то степени приятно, что на меня страшненькую все же заглядываются…
* * *— Мы можем сделать сейчас привал и приехать за полночь или ехать до упора и быть к вечеру? — Сравнявшись со мной и Одуванчиком, спросил Хеллпей. Он, отпустив поводья, хорошенько потянулся и зевнул, а я почувствовала как меня пробрала зависть. Альт замечательно сидел в верхом, не то, что я, которая словно приросла и боялась лишнего движения.
— Как ты хочешь — мне всё равно. — На самом деле мне было ой как не все равно! Хоть моя задница и находилась уже в более удобных условиях, но она все еще изнежена и гудела уже второй час.
— Ну, давай тогда до победного, а то мы и так задержались. — Хеллпей пришпорил свою кобылу и принялся наматывать круги вокруг нас с маарой. Одуванчика, впрочем как и меня, это до жути нервировало, и он постоянно дергал поводья, пытаясь ускориться, но альта это только больше раззадоривало.
— Уж извините, что плоха в верховой езде. — Ответила я угрюмо. Задержали мы именно из-за меня, так как прекрасная травница Елена может ехать только со скорость улитки, а рысь или галоп для неё что-то из рода фантастики.
— Не переживай, я тебя всему научу. — Мужчина подмигнул мне и пришпорил Мясника (Боженька, кто так называет кобылу?). — За небольшую плату.
— Я могу только натурой. — Ответила я и подмигнула ему в его манер.
Лицо Хеллпея заинтересовано вытянулось:
— Неужели? — Протянул он игриво и двусмысленно оглядел меня, задержав взгляд на губах.
— Да! — Я клацнула зубами. — Трав успокоительных сварить из Пьяного Матроса, коня почистить, комнату прибрать.
— Ты — скучная. — Хеллпей скривился и вновь начал кружить вокруг нас с Одуванчиком.
— Я - милашка.
— Не спорю. — Альт усмехнулся, а я снисходительно улыбнулась.
Подколы Хеллпея продолжались еще целый час. Я поняла, что он из тех людей, ну, альтов, которые сходят с ума в тишине и скуке, и ему нужно хоть что-то да делать, например, издеваться над своей прекрасной попутчицей. Хеллпей сейчас напоминал мне назойливого ребятенка, который достает, чтобы на него обратили внимание, но я знала как с этим справляться. Моя подруга — Мика, была точно такой же, когда становилось скучно или уныло, она моментально переключалась в режим «назойливой мухи»: Лена, смотри! Ой, Лена, а что это? Лена, я тут вспомнила историю десятилетней давности! Лена, а ты видела «то самое» у утки? И всякий подобный бред. А еще она начинала дергать меня за волосы, щипать за руки и различные подобные шутки подростков. Единственным выходом было — занять её «нормальными человеческими» разговорами. Думаю, что и с альтом это пройдет.
— Хеллпей, а что-то помимо изготовления лекарства, должна буду делать? — Спросила я у него и он тут же перестал водить хоровод и пристроился с боку.
— А ты хочешь делать что-то еще?
— Я не хочу быть балластом. — Я посмотрела на него и наши взгляды пересеклись. Несмотря на все мои усилия, я моментально перевела взор на обкоцанную гриву Одуванчика, мне до сих пор было некомфортно смотреть в жёлтые глаза альта. А Хеллпей, напротив, постоянно пытался установить зрительный контакт: то нагибался, то резко поворачивался, пытаясь застать меня врасплох, а я разглядывала свои руки, кусты, Одуванчика, Мясника, но только не альта.
— Раз ты об этом заговорила, то я еще собирался тебя, как помощника брать. Я чувствовала, что он продолжает на меня смотреть, поэтому голову держала прямо, а шея была как натянутая стрела.
— А что я должна делать?
— Может, ты, посмотришь на меня? — Не выдержал Хеллпей. — Мне так легче общаться.
— А мне некомфортно. — Призналась я, но голову все же повернула и перевела взгляд где-то на его переносицу.
— Почему?
Я не захотела отвечать, а храбро пришпорила Одуванчика и даже несколько минут проехалась рысью, но нас быстро нагнали. Мужчина молчал, а я «любовалась видами»: какая красивая пустынная дорога, травка зелененькая, кустики, камни и больше ничего примечательного.
— Почему, Лена? — Тихо, но требовательно попросил Хеллпей низким голосом, ну я и сдалась. Раз хочет мужчина услышать — пусть услышит.
— Ты здоровый, опасный мужик, а я слабая и хилая. — Я гулко втянула воздух. — А мне хватило приключений и до этого.
Несколько минут мы ехали лишь под топот лошадей и шелест ветра. Мне было тягостно от того, что впервые в этом мире высказала кому-то свои страхи. И теперь было не по себе, а не использует ли он это против меня?
— Это случилось перед Лесом Мальв? — Низкий голос альта разрезал тишину.
— Что? — Задумавшись о своей уязвимости и былых бедах, я не сразу уловила, о чем он спрашивал.
— Твои раны на лице и ушибы — на тебя напали? — Хеллпей говорил напряженно и держал голову прямо, несмотря на меня, как будто специально давая мне некое неуловимое чувство комфорта. Ведь под пристальным взглядом, я бы вряд ли, что ответила.
— Да. — Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания, мне их хватает и в кошмарах.
— Что произошло?
Я промолчала, не в силах выдавить из себя и слова. О том что со мной чуть не стало, я не признавалась даже себе.
— А с рукой это тоже он сделал?
Посмотрев на руку, до меня только дошло, что я перестала обращать на нее внимание, даже шрамы стали для моего взора не заметными.
— Нет не они. — Сдавленно поправила я, а мужчина резко повернулся ко мне. — Их было двое.
— И что с ними… — Альт прочистил горло и отвел взгляд. — Что с ними случилось?
Боль, крики и кровь. Кровь. Кровь. Кровь. Кровь.
— Я не хочу об этом говорить. — Отрезала я и твердо посмотрела на Хеллпея, наши взгляды встретились. Он, прожигая меня своими медовыми глазами, медленно кивнул.
— Но мы вернемся к этому позже. — Ответил он и тут же перевел разговор. — Я хочу, что бы ты иногда помогала мне в лечении.
Я вопросительно посмотрела на него.
— Операции, передавать инструменты, содействовать с больными.
— Все, кроме операций.
— Почему?
— Я не выношу вида крови. Для меня проблема даже Одуванчика покормить. — Я погладила маару, а он заурчал. — Я просто кидаю ему крольчатину или курицу, и почти с визгом убегаю.
Хеллпей засмеялся.
— Так, а зачем ты тогда маару покупала?
— Тут, скорее меня купили. — Одуванчик, словно почувствовал, что говорят про него, встряхнул головой. — Я кстати надеялась, что когда мы немного разобщаемся, и ты попадешь под мои чары, скинуть его кормежку на тебя.
Я шуткой пыталась окончательно разрядить серьезную атмосферу и вернуть общение на прежний ненапряжный лад.
— Считай я уже под твоими чарами. — Он галантно мне улыбнулся. — Но ты тогда чистишь и Одуванчика, и Мясника.
Возмутиться у меня не получилось, так как спереди раздался срывающийся крик:
— Эй! Помогите! — Вдалеке я увидела мужчину, который хаотично размахивал руками. — Прошу!
Хеллпей жестом остановил меня:
— Притормози. — Он натянул поводья. — Я поеду вперед осмотрюсь, это может быть ловушка.
В эту минуту от его силы и мужественности, у меня бы, наверное, подкосились коленки, не будь я верхом на Одуванчике.
— Как скажешь.
Хеллпей отцепил со своего седла сумку и передал мне, и как только, я взяла её, погнал лошадь в сторону кричащего мужчины. Он, притормозив, внимательно выслушал испуганного человека, тот что-то в спешке объяснив ему, повел его за поворот.
Несколько минут в неведенье заставили мурашки пробежаться по телу. Все нормально? Или вновь судьба приготовила очередную подножку. Но тут на горизонте появился Хеллпей:
— Лена! Сюда! — Он кричал и его голос был напряжен.
Я моментально соскочила с седла, так как дело явно срочное, а погнать маару в галоп опасно для моей сохранности, и бегом направилась к нему. Одуванчик бежал за мной, счастливый, что он наконец может нормально размяться.
— Нужно наша помощь. — Альт выхватил у меня свою сумку и ничего не объясняя, развернул лошадь. Мне оставалось лишь бежать за ним.
Сразу за поворотом я увидела перевернутую крытую телегу, а рядом отлетевшее колесо, возле нее в полном ужасе бегал мужчина: он хватался то за голову, то за сердце и издавал нечленораздельные звуки. Хеллпей спешился у него и что-то ему скомандовал, тот моментально побежал за чем-то к телеге.
— Хеллпей, что происходит? — Спросила я, почти нагнав его, и тут же в поле моего зрения попалась женщина. Она была совсем молодой и изможденной, облокотившись о телегу и сидя на земле: она стонала, и её лицо искажала гримаса боли. И наконец, я заметила её большой живот.
