Олег Шелонин - Дело «Тридевятый синдикат»
– Зачем благодетелю нашему убивать бедного факира, – улыбнулась ведьма, выкладывая на стол чалму, – который к тому же оказывает ему неоценимую услугу. До суженой помогает добраться.
– А ведь и впрямь неоценимая, – оживился узник, выдирая зубами из ляжки еще один кусок.
– Только попробуй! – зарычал Иван.
Яга молча вытащила яйцо и задумчиво осмотрелась, прикидывая, обо что бы его грохнуть покрепче.
– Это я так, к слову, – всполошился Кощей.– Но вообще-то должен я вам сказать, – перешел в наступление узник, – что операция не продумана. Я без магии на Буян никак…
– А придется, – осадила его Яга, – вот тебе карта, компас и…
– Но…
– Дай сюда яйцо, Яга! – рявкнул окончательно выведенный из себя царь-батюшка.
Кощей тихо охнул, торопливо щелкнул пальцами и исчез.
– Ой! Компас забыл, – расстроилась Яга, – и карту, и чалму… Ну зачем так пугать было, Ванюша?
Царь-батюшка виновато вздохнул.
Акира попал в цейтнот. В связи с тем что услуги мадам Брошкиной стоили недешево, финансы как-то неожиданно кончились, и пришла пора освобождать номер. А к поискам формулы «папы» он еще и не приступал. Все как-то недосуг было. Осталась последняя ночь, которую промышленный шпион мог провести в «Дремучем бору» легально. Это его расстраивало. Его вообще последнее время все расстраивало. Неустроенность быта, нелегальное положение…
– Оно мне надо? – сердито пыхтел ниндзя, энергично работая локтями и коленками. Он полз на четвереньках по кошачьему лазу, который вел к неисследованным территориям «Дремучего бора». Лаз был на удивление широкий. При желании по нему можно было даже бежать.
– Формула, формула…– продолжал бубнить Акира.– Далась мне эта формула с Сегуном вместе. Ну что хорошего я от него видал? Чуть что не так, мизинчик ему в платочке тащи добровольно, если не хочешь, чтобы тебе ножичек принесли с вежливым предложением. Извольте, господин Акира, харю с кирей. Сами потроха свои исследовать будете или нам помочь?
Акира видел только два выхода из создавшегося положения:
1. Срочно найти клад в размере, достаточном для проживания в лучшем номере «Дремучего бора» до конца своей жизни.
2. Найти формулу «папы» и загнать ее какой-нибудь иностранной державе за сумму, достаточную для проживания в лучшем номере «Дремучего бора» до конца своей жизни.
Был, конечно, еще и третий выход – найти и то, и другое, но Акира был реалист. Он прекрасно понимал, что за одну ночь обе задачи ему не решить, а время поджимало.
Ответвление в кошачьем лазе заставило Акиру притормозить. Куда дальше – налево или направо? Слева что-то шебуршилось. Акира свернул направо. Он был почти трезв, и ночное зрение включилось автоматически. Ход вывел в просторный подвал, который неожиданно взорвался восторженным писком. Орда мышей радостно приветствовала нечто огромное, с трудом выползающее из подобного лаза с другой стороны подземного зала. Это был Мурзик.
– Че вылупились? Видите, застрял?
Мыши схватили кота за передние лапы, дружно дернули и выволокли в подземелье месте с мешком, который он тащил за собой.
– Что у нас сегодня на ужин? – нетерпеливо подпрыгивала серая орда.
– Сейчас узнаете,– посулил Мурзик. Он сел на хвост, обхватив лапами мешок, и огляделся по сторонам.– Все здесь?
– Все! – дружно пискнули мыши.
Мурзик вытащил из мешка большой шмат сала. Мыши заплясали на задних лапках. Баюн поднес шмат к носу, обнюхал, умильно закатил глаза, пару раз лизнул и даже один раз куснул. Мыши судорожно сглотнули слюну.
– Какой аромат… А вкус! М-м-м… и это еще не все,– многозначительно промурлыкал Мурзик, убирая сало в мешок и извлекая оттуда солидную головку сыра. Восторженный мышиный писк ударил Акиру по ушам, и он поспешно заткнул их, спасая барабанные перепонки.– Остальное,– Мурзик сунул морду в мешок,– уже не так интересно. Стандартный набор. Мелочовка. Ватрушки, пирожки всякие… с мясом, с грибами, с рыбкой. Вы сами-то что предпочитаете?
– Сыру! Сыру! Сыру! – скандировали передние ряды.
– С салом! С салом! С салом! – уточняли задние.
– Значит, сыру с салом?
– Да!!! – взвизгнула мышиная орда.
– Тогда вспоминайте, за что я вас кормлю.
– Мы ниже травы! – Мыши запрыгали от нетерпения.– Мы тише воды,– громогласно продолжали они.– Без Мурзика мы ни туды ни сюды!
Мурзик, прикрыв узкие глазки, довольно кивал головой.
– Правильно, дети мои,– наставительно произнес он,– без меня вы ни туды и ни сюды. Самому мне за вами бегать,– он презрительно фыркнул,– сами понимаете, несподручно, но я в любой момент могу притащить сюда кодлу помойных котов…
Мыши в ужасе отшатнулись от своего благодетеля.
– …от вас и требуется-то всего ничего,– продолжал Мурзик, медленно обводя взглядом мышиную гвардию,– чтоб вас не видели и не слышали. И всем будет хорошо. Все довольны, все смеются. Кто у нас тут самый толстый и наглый? – неожиданно спросил Мурзик.
– Наш король Сырогрыз нанадцатый! – не задумываясь, ответили мыши.
– Нанадцатый,– усмехнулся Мурзик.– Давно хотел узнать, почему нанадцатый?
– Фиг его знает! – вразнобой запищали мыши.– Так красивей, а считать мы все равно не умеем. Вот он наш король. Самый толстый и самый наглый!
Из мышиной стаи на обозрение Баюна вытолкнули действительно довольно толстую мышь.
– Ну вот, дети мои,– Мурзик вздохнул,– с прискорбием сообщаю, что спать вы сегодня ляжете голодными.
– Почему? – заволновались мыши.
– Потому. От ватрушек с пирогами вы отказались.– Мурзик выпотрошил из пирога кусок запеченной осетрины и под завистливыми взглядами мышей отправил его себе в рот.– А сыр с салом,– продолжил Мурзик, облизнув усы, вы не получите, ибо завелась среди вас одна паршивая овца… в смысле мышь. Толстая и наглая.
Взоры мышиной орды обратились в сторону их нанадцатого предводителя, и ничего хорошего они ему не предвещали. Предводитель как-то сразу съежился и усох.
– Мало того что эта толстая и наглая,– вел Мурзик свою обвинительную речь,– на глаза попалась, кормильца вашего подвела, так она еще и представилась. Так и сказала: мыса я!
Акира покраснел и начал пятиться обратно к развилке. Он понял, что попал не туда и вряд ли ему здесь будут рады. Вопли и визг из глубины подвала подтвердили догадку шпиона.
– Долой самодержавие!
– Нанадцатого на мыло!
– Перевыборы!
– Вся власть Учредительному собранию!
– Мурзика в президенты!
Это был явный перебор, но Акиру больше волновали его личная шкура, формула и клад. Политические дебаты его не интересовали.
– Есть здесь рациональное зерно,– донесся до него голос Мурзика,– это дело надо обкушать…
– Правильно! – восторженно пискнул кто-то самый догадливый,– объявляю о создании новой партии «Мурзилка»! Желающие могут записаться немедленно!
– Вставай, проклятьем заклейменный! – попытался запеть кто-то самый бестолковый и недальновидный, но быстро подавился собственным хвостом, который ему запихали в рот разгорячившиеся сторонники новой партии.
Акира добрался до развилки и пополз налево, туда, откуда доносились насторожившие его ранее звуки. Когда голова шпиона высунулась из лаза, отодвинув край ковра, висевшего на стене, он увидел, кто их издает.
«Бум… бум… бум…» – Рукоятка катаны-кладенца билась о странную конструкцию, напоминавшую собой большой котел с серебряной крышкой. Из крышки этой торчала витая медная трубка, сплющенная на конце.
– Котела, котела, катана выпить хосет…
«Бум… бум… бум…»
– Котела… катана осень хосет…
– Сенсея!!! – завопил Акира так, что в подвале, где шли перевыборы, мыши подавились сыром, розданным им в качестве аванса для поддержания единственного кандидата в президенты. Шпион колобком подкатился к учителю и бухнул лбом об пол.– Сенсея! Прости свой глупый нерадивый усеник. Чем ниндзя может загладить свой вина?
Застигнутая врасплох катана торопливо отскочила от чана.
– Нада подумать.– Смутить ее было трудно.
– А что здесь делает сенсея? – рискнул полюбопытствовать ученик.
– Я больсой селовек. Насяльник охраны. Папина добро охраняю. Совсем не пью. Суточный норма, и все! Видись? Илисира ахраняю… доверяют!
Акира осторожно тряхнул чан. Внутри плеснулась жидкость. Шпион судорожно сглотнул слюну.
– Так не достат! Скока раза пробовала! – Ужом обвившись вокруг чана, катана горестно нависла над серебряной крышкой. Чем-то в этот момент она напоминала эмблему последователей Гиппократа.– Сбоку не пробьес… сверху тозе…
– Это цто? – Акира ткнул пальцем в изрядно помятую трубку.
– Илисира кап-кап… не тесет…
Похоже, эликсир, выгнанный три года назад лично самим «папой», выжил благодаря суточной норме в виде наркомовских ста граммов. В этом состоянии перерубить трубку катане было не под силу.
