Дмитрий Емец - Таня Гроттер и молот Перуна
Но что это? Хотя никто уже не бьет в тимпан, жуткий звук нарастает… Он становится все громче, все непереносимее! Мне кажется, у меня сейчас расколется голова и лопнут барабанные перепонки!.. Калиостров, Тиштря и Бессмертник торопливо отползают на четвереньках, в то время как неведомая сила пытается втянуть их в возникшую воронку! Мамочка моя бабуся, я понял! Эти жулики открыли проход между нашим миром и Потусторонним – и сейчас в этот проход ринется сборная вечности! Вот уже соткался первый! Брр, надо иметь крепкие нервы, чтобы видеть, как душа облекается плотью! К счастью, это происходит очень-очень быстро.
Возможно, вы уже слышали, что сборная вечности пробудет здесь только 59 минут. Даже самая сильная магия, магия вуду – а какой, интересно, еще магией можно вызвать и материализовать духи умерших? – не сможет продержать их в нашем мире больше одного часа… Все это может означать только одно: матч вот-вот начнется, и потому мне придется представить вам сборную вечности просто в телеграфном стиле…
Ягун поспешно уставился на ладонь, где мгновение назад вспыхнула заранее заготовленная шпаргалка. Это была особая шпаргалка, изобретенная средневековыми школярами-магами. Учитывая, что на ладони не поместишь много полезных сведений, маги записывали одно-единственное заклинание, которое в нужный момент высвечивало необходимые данные.
– Номер первый, Геракл, – сообщил Ягун. – Ой, мамочка моя бабуся! Мне как-то сразу играть расхотелось! Можно меня кем-нибудь заменить, а я пойду на дополнительные занятия к Поклепу или на отработки к Медузии? Все равно большего наказания не придумаешь!.. Смотрите, какое грозное спокойствие на его лице! Ни один мускул не дрогнет! Ни одного лишнего движения, а ведь всего на час в нашем мире! На плечах – шкура немейского льва. А какая дубина в руках! Микрофон Грызианки точно отдыхает!.. Не пойму только, каким образом Геракл держится в воздухе… Ага, пояс Ипполиты!.. Говорить, что Геракл играет в нападении – это уже лишнее. Такие не знают, что такое защита.
– А Ягун-то растерял все чувство юмора! Смотри, как он уважительно про Геракла отозвался, – заметил Семь-Пень-Дыр Кузе Тузикову.
– Еще бы! Ему еще жить не надоело! – подтвердил Кузя Тузиков, едва усидевший на своем венике.
Справа от Ягуна в воздухе вспыхнула серебристая молния. Пылесос отбросило на несколько метров. Чудом усидев, играющий комментатор повернулся и затарахтел:
– Номер второй! Минотавр. Полузащита. Брр! Никогда прежде не встречал бычью голову на таком мощном человеческом торсе!.. Летает на ковре из нитей Ариадны. Вот никогда бы не предположил, что этот теленок тоже играет в драконбол! В носу золотое кольцо, в правом ухе два колечка. Что ж, это дело хорошее! Я тоже хотел проколоть себе нос, но бабуся сказала, что прикончит меня не то что за колечко в носу, но даже за простенькую татуировку!
– ЯГУН! Уже третий номер материализовался! Кто обещал телеграфным стилем? – усиливая заклинанием свой голос, крикнул с трибун Сарданапал.
– Простите, академик! Телеграф переклинило. Теперь он выдает романы… Номер третий сборной вечности – Гермес. Был у греков богом, выполнял кучу секретных поручений, окончательно затуманивших его основное предназначение. Крылатые сандалии, лукавая улыбочка. Вот уж поистине ускользающая личность. Пока ищешь его в одном конце поля, он уже в другом…
Ого, какой сильный удар грома! Я не слышу своего голоса. Это меня оглушило или рупор переклинило? Помашите мне кто-нибудь рукой или пустите легким запуком. Я буду знать, что все в порядке… Эй, я не просил сразу всех! Караул, у меня жилетка дымится! Еще парочка запуков, и я отброшу копыта и автоматически попаду в сборную вечности!.. Уф! Номер четвертый сборной вечности! Илья Муромец, защита! Вот это да!
Помрачнев, Соловей О. Разбойник машинально провел пальцем по шраму, рассекшему щеку и вытекший глаз.
– Он совсем не изменился. Такой же, как в день, когда наши дорожки пересеклись, – пробормотал он.
– Вот уж кто прихлопнет и не заметит! С ним рядом греческий Геракл как-то сразу перестает впечатлять! Тем не менее он явно хочет помериться с Ильей силой. Гермес немедленно вклинивается между ними и, мягко обняв Геракла за талию, деликатно отлетает вместе с ним в сторонку… Очень дальновидно! Если бы дело дошло до драки, на дальнейших подвигах Геракла была бы поставлена жирная точка. Что он такое, в сущности, в сравнении с нашим Илюшей, природным силачом из муромской деревеньки? Ну одолел Геракл нескольких зверушек, которых теперь точно занесли бы в Красную книгу ввиду их малочисленности… Вот только лететь на щите, должно быть, не очень удобно. Маневренность не та, хотя Муромец и неплохо справляется.
– Смотри-ка! – пробурчал Демьян Горьянов. – Теперь Ягун и на Геракла наехал! Совсем перегрелся парнишка… Только странно как-то. По-моему, Геракл его даже не слышит.
– Номер пятый… Барон Мюнхгаузен… Легионер из Германии, – с чувством представил Ягун. – Ну что про него еще сказать? Это поручик Ржевский заграничного разлива. Само собой, летит на ядре. Но меня больше занимает другой вопрос: у кого усы длиннее – у него или у академика?.. Номер шестой Кентавропег, центральный нападающий… Почему бы кентавру не полюбить Пегасиху?.. Любовь, как известно, зла, полюбишь и…
– ЯГУ-УН, не увлекайся!!!! – сердито крикнула Медузия.
– А что я такого сказал? Ах да, ну да! Мы же не произносим слов, которых нет в полном собрании сочинений Древнира!.. – спохватился Ягун. – В общем, я имел в виду бородатого супруга козы, пять букв и рога… Пегасиха – если кто забыл, это такая лошадка с крылышками, на которой поэты летают за водкой! В результате появился Кентавропег – полупегас, полукентавр. Какие роскошные у Кентавропега крылья! Уверен, многие призывают его во сне, кусая подушку, чтобы утром, после десятой чашки кофе, их вдруг лягнуло под ложечку неумолимое копыто вдохновения и отшвырнуло к компьютеру или печатной машинке! Они-то грезят, что творят волей Пегаса, а это всего-навсего Кентавропег!
Номер седьмой – Дионис… Он же Вакх, он же Бахус… Ну, как у меня память? Посмотрите на плющ, которым у него переплетены волосы! А на гроздья спелого винограда, которыми заправляется его огромный рог, на котором он летит навстречу ветру!
Номер восьмой – Фрол Слепой. Да-да, та самая живая легенда, которого нам все время приводили в пример. Интересно будет посмотреть на него в действии.
Номер девятый Аргус – многоглазый великан-страж – защита. Признаться, он так огромен, что я в первую секунду перепутал его с драконом. И столько глаз… М-м-м… Это впечатляет, особенно глаза на спине! Вот это контроль над полем! Маленький анатомический вопрос, а на пятках у него глаза есть?
Пока Ягун, пытаясь подлететь на пылесосе поближе, интересовался этой подробностью, что-то полыхнуло. Несколько тысяч зрителей, ослепленные невыносимо яркой вспышкой, невольно закрыли глаза.
– Огненный Змей… Змиулан! – прошептал Сарданапал, козырьком поднося к глазам ладонь.
Длинное и гибкое туловище, сияющая чешуя – Змиулан, казалось, был соткан из испепеляющего огня. Даже острый гребень у него на позвоночнике больше напоминал языки пламени, чем костяные наросты.
Непрестанно извивающийся, стремительный, Змиулан был гораздо длиннее Тифона. Множество коротких крыльев, тоже точно вылепленных из огня, были разбросаны во всей длине его туловища, начиная от головы и заканчивая гибким хвостом.
– Дракон сборной вечности – Змиулан. Ой, мамочка моя бабуся, он сразу везде! Он и обжигает, и ослепляет! Как, интересно, можно забросить мяч, если даже в двадцати метрах от него превращаешься в шашлык?
Шурасик, сидевший на трибуне рядом с Ванькой Валялкиным, которому только сегодня разрешили покинуть магпункт, перестал грызть карандашик:
– Мне только что пришло в голову: дракон сборной вечности ведь тоже исчезнет через час, да? А если у него кто-нибудь будет в животе? Кто-то из наших?
– Не паникуй! – велел ему Ванька.
– Я не паникую! Просто я любознательный. И ведь потом внутри дракона он просто-напросто испечется, – отвечал Шурасик.
– А вот тут ты ошибаешься. Тарарах говорит, что какая бы ни была температура снаружи дракона, внутри всех драконов и уж тем более в желудке она всегда одинаковая, – возразил Ванька.
– Погодите, кажется, еще кто-то появился, уже после дракона… Номер десятый… – голос Ягуна странно дрогнул. Должно быть, то, что было написано на ладони, потрясло его. – Итак, десятый номер… гм… Леопольд Гроттер, нападение, магический контрабас… Невероятно! Два десятых номера (теперь я наконец понимаю, почему Соловей О. Разбойник дал Тане «десятку»), два контрабаса-близнеца… Возможно, наличие в одной реальности двух воплощений контрабаса противоречит здравому смыслу, но к Чумихе здравый смысл, когда такое происходит! Для магии вуду нет никаких преград! Держись, Таня, прошу тебя, держись! Мы с тобой!
