Сага о Головастике. Изумрудный Армавир - Александр Нерей
Я выставил обе руки вперёд, что бы хоть как-то уравновесить себя на крутых поворотах, и сразу же получил в лицо встречным морским ветром.
Нелепый красный плащ моментально захлопал в ладошки где-то за спиной, дыхание начало спотыкаться о невидимые препятствия, глаза заслезились крокодиловыми слезами, а я пожалел настоящего Супермена, у которого нет такого расторопного помощника, как мой всемогущий мир.
— Ты на кой отключил… Ой! — только и смог вымолвить, когда увидел непостижимую разуму картину.
Из квадратного выреза, распахнутого прямо в борту корабля, вылетали цветастые коробки с непонятным содержимым. Дружно так вылетали, забористо, но ни дыма пожара, ни каких-либо других признаков беды, объяснявшей данное зрелище, видно не было.
И всё бы ничего, только эти самые коробки-изгои, так и не достигнув океанской воды, повисали в воздухе. Не просто повисали, а выстраивались сначала в пунктирную линию, а потом, уже за кормой корабля, сами складывались на летевшую за судном прямоугольную платформу неизвестного происхождения.
— Дирижабль ты специально не копировал? — спросил я Дедморозыча, когда тот в очередной раз заложил свой невидимый руль, чтобы сделать ещё один вираж вокруг плывшего корабля и парившей платформы.
— Фух!
— А в коробках что? — решил уточнить, от чего именно так весело избавляется экипаж прямо посреди океана.
Скефий вместо ответа поднёс меня к платформе, предварительно замедлив скорость нашего вращения вокруг «Виннера», и приземлил прямо на коробки, некоторые из которых оказались открытыми.
— Мать честная. Это же бананы. Только не совсем жёлтые. На кой их в воду выбрасывают? — опешил я, разглядев содержимое картонных ящиков. — Увидели, что им нагрузили недозрелых, и по дороге перебирают? Уточнить бы, вдруг, они не просто так их выбрасывают? Вдруг, они ядовитые? Или больные? А мы их наберём и потом сами отравимся.
Но Скефий ничего не ответил. Да и не мог он ничего вразумительного ответить своими снежками или поцелуями на все мои нескончаемые причитания. Он, просто, зашвырнул меня на самый верхний этаж «Виннера», прямо на ходовой мостик, словно простого котёнка. Моргнуть не успел, как оказался на крыле рулевой рубки.
— Welcomeon board, mister Superman, — услышал я за спиной знакомую голландскую речь.
— Размагнитил-таки, Змей Горыныч, — подосадовал я, но сразу же расправил плечи и обернулся на голос.
Позади меня, словно на параде, прямо на крыле ходовой рубки построились несколько офицеров во главе с капитаном. Все в чёрных выглаженных костюмах с золотыми погонами и в фуражках с кокардами. Все, как один, растерянно улыбались, глядя на меня вытаращенными от удивления глазами.
— No-no. No “Three-heads Dragon”. Her call-name is “Atlantic Winner”. Perhaps, mistake?
— Switch on the translator! — потребовал я у Скефия, хотя, всё, о чём говорил капитан, понял.
— Извините, но переводчика у нас нет. А вы на каком языке хотите общаться?
— Не имеет значения, — не совсем вежливо перебил я капитана, когда в голове услышал «перевод». — А вы всегда при полном параде на мостике? Или из-за меня?
— Как только мне доложили, что ящики не падают в воду, я сразу же поднялся на мостик. Некоторые офицеры последовали моему примеру, — доложил капитан.
— Извините. Это не моя инициатива. Не совсем моя. Зачем же вы от них избавляетесь? У вас ни пожара, ни пробоины не видно.
— К сожалению, наши поставщики нас снова подвели, — начал капитан объяснения. — Загрузили какое-то количество из Эквадора. Мы, кстати, следуем из Колумбии в Голландию. В Амстердам. Стоим на этой линии. Так вот, со времени прошлогоднего путча в Эквадоре, наша компания перенесла свой бизнес в Колумбию. А поставщики не гнушаются и эквадорскими поставками. Затаривают их в свои коробки и отправляют.
— Они что, какие-нибудь неправильные? Которые из Эквадора? — решил я уточнить о качестве бросовых плодов.
— Никак нет. Они качественные. Но только при дальней перевозке на автотранспорте к месту нашей погрузки режим их хранения, конечно же, не соблюдался. Потому эти плоды начинают незапланированное созревание прямо в наших трюмах. Выделяют чрезмерное количество газа, от которого, собственно, все перезревают. Портятся, не достигнув пункта назначения. Сами переспевают, и соседние плоды заражают.
Поэтому приходится выборочно избавляться от некоторых ящиков, чтобы сберечь остальной груз. Для этого в борту прямо из трюмов предусмотрены открывающиеся люки. Чтобы исправлять такие ошибки.
— Но они съедобные? Кушать их всё ещё можно?
— Конечно, можно. Вне всяких сомнений, — заверил капитан. — Ещё немного дозреют, и самое то. Положите их вместе с яблоками, и они тут же доспеют.
— Значит, вы не будете против моего самоуправства? — спросил я.
— Конечно же, нет. Совсем наоборот. Вы же таким образом поможете нам не засорять мировой океан. Только, как вы всё со своей платформой…
Да, о чём я? Вы же Супермен. А мы все думали, что вы вымышленный герой. Фантазия.
— Ещё какая фантазия, — признался я. — Ещё сегодняшним утром не знал, что стану Суперменом. Но рекрутирован на совершение… А на кой мне теперь в Америку? Бананами я уже разжился…
— Чмок! — сразу же получил по лбу за крамольные речи.
— Wow! — удивились офицеры, увидев мой мирный диалог воочию.
— Вот так и живу, — безрадостно поведал я о тяжёлой суперменской доле. — Чуть что не так, сразу образумят. Так вы, значит, все голландцы?
— Нет-нет. Мы под панамским флагом. Экипаж интернациональный. Я из Ирландии. Офицеры из Испании и Португалии. Часть команды из Голландии. А так же из Панамы, Канады, Норвегии, и ещё…
— Из Гонконга и Австралии, — подсказал капитану один из его помощников.
— Вот это да. Мировой рабочий класс, — поразился я пёстрому международному сотрудничеству.
— А вы, извиняюсь, не американец? Вы из… — растерялся капитан.
— Он же с планеты Криптон, — снова подсказал тот же помощник.
— Ага. Оттуда, — поддакнул я и засобирался в дорогу. — Спасибо вам за сброс банановых отходов.
— Сфотографироваться с вами можно? А автограф? А спросить? — посыпались на меня вопросы, как из бананового трюма ящики.
— Ничегошеньки у вас не получится. И о нашем свидании вы, скорее всего, ничего не вспомните, — понадеялся я, что Скефий заметёт наши с ним следы в памяти любопытного экипажа.
— Очень жаль, — начали сокрушаться офицеры.
—
