Евгения Барбуца - Про то, как вредно спасать драконов
А пошло бы оно все к драконам. С чего я в философию ударилась? Не в моем возрасте быть мудрой и все понимающей. Я разозлилась, эта магичка своими выкрутасами заставила вспомнить то, что старательно запихивалось в самые укромные уголки души. Я решила, что буду расслабляться в компании этих ребят? Значит, буду расслабляться.
Раздвигая кусты, вываливаюсь на поляну. Меня прожгло четыре укоризненных мужских взгляда. Это что, попытка меня устыдить? Ага, щазззз.
— Почему так долго? — гремит Алак.
Вот мне интересно, ему в подробностях объяснить или где?
— А что такое? — сделала я большие глаза.
— Мы должны были выдвигаться еще полчаса назад! — наорал он на меня.
Я огляделась. Парни как тараканы разбежались кто куда. Метаморф медленно крался в нашу сторону.
«Можно его убить?» — поинтересовался он.
Нельзя, — возмутилась я. — Вдруг он успеет тебе навредить?
— Да что вы говорите? А мне об этом кто-нибудь сообщил? И не смей на меня орать!
Ага, я смелая. Только с утра и только после того, как убедилась, что резерв наконец-то полон. От такой наглости командир только глазами хлопал, силясь выразить нецензурные эмоции в человеческую речь. А я тем временем схватила остатки завтрака, и, разместившись у потушенного костра, принялась трапезничать.
— Где Рэйка? — Прохрипел начальник после бурного монолога, состоящего сплошь из нецензурщины.
— Наверное, на берегу, — прочавкала я.
Не стоило ему ее ко мне подсылать, не пришлось бы ждать так долго. По своей воле она ни за что не отправилась бы на мои поиски. А ради него согласилась, подозреваю что еще и с радостью.
Вскоре объект моих рассуждений вышел на поляну. Мне хватило одного взгляда, дабы понять — рыдала. Нет, глаза у нее не покрасневшие и не опухшие, а жаль. У нас, у магичек, есть свои способы скрыть не прошеные слабости. Вот признаки этих способов я сейчас и наблюдаю. Хм… интересное заклинание она применила. Непременно узнаю что это.
Ребята ничего не заметили. Алак посмотрел на нее мельком, ничего не сказав, и скомандовал сбор. И это благородный нар? Что она в нем нашла? Не мне, конечно, судить о вкусах, меня сам Ларик не заинтересовал, но все же это край.
Ну и ситуация. Она его любит, он этого в упор не замечает, команда над ними ржет и лезть в это не собирается. Но все меняется, и появляюсь я. Цензурных мыслей на этот счет не имею.
Раньше я любила наблюдать и давать оценку действий тем или иным поступкам окружающих, подобных ситуаций я насмотрелась достаточно, особенно ярко и бурно они развивались в Академии. Так вот, пронаблюдав несколько историй, я сделала логический вывод, о том, как нужно поступать в подобном случае. Нужно бежать! Бежать куда подальше от этого рассадника безумия. Я бы так и поступила, если бы не контракт, гномий самогон мне в печень. Из моей груди вырвался тяжкий вздох.
«Что-то не так?» — заволновался Таш.
Нет, мой хороший, все как всегда. Ничего не меняется.
Наконец, закончив со всеми своими делами, мы погрузились каждый на своего коня и отправились дальше. Ехали, молча, кидая друг на друга сочувственные взгляды. Настроение у народа отсутствовало, а общаться с хмурыми личностями у меня желания не было. До Ригнары осталось два дня пути.
Я принялась плести косы на гриве своего любимца. Метаморф фыркнул.
«Расскажи мне что-нибудь» мысленно попросила я.
«Что хочешь знать?»
«У тебя есть родные? Какие у вас семьи? Как складываются отношения? Какой твой дом?» закидала я его вопросами.
И Таш принялся рассказывать, а временами кидал мне картинки с изображениями. Я впала в ступор, не знала, что наша связь такое может.
Оказывается, племя Таша живет в скрытой долине меж южных гор. Эту долину подарили им драконы. Она богата лесами и реками, в которых водится различная живность. Метаморфы всеядны, но больше предпочитают дичь. Во главе племени стоит вожак. Вожака выбирают раз в двести лет общим сбором. Продолжительность жизни метоморфа пятьсот лет, это в среднем. Они не могут принимать человеческий облик, но облик любого животного это запросто. Главное что бы масса тела приблизительно совпадала, иначе выйдет казус с размерами. Вот, например если Таш превратиться сейчас в мышь, то грызун выйдет размером с корову. Представив себе эту прелесть, я хихикнула. На меня посмотрели со здоровым недоумением. Приняв серьезный и благонравный вид, я продолжила общаться с Ташем.
В семье у метаморфов главенствует самка. Она вправе уйти от своего самца, если тот ей не по нраву, но при этом бывший отец семейства продолжал обеспечивать своих детенышей и их мать. То же самое делал и новый спутник жизни строптивой мамочки. Деток в их семьях рождалось не так уж и много. Два три за помет. Причем рожали самки раз в сто лет. У Таша есть старший брат и младшая сестренка. Совершеннолетие у самцов наступает в первую сотню, у самок в сто пятьдесят лет. Какой-то определенной постоянной формы у них нет. Каждый выбирает себе вид по своему характеру. Например, у Таша характер и повадки больше кошачьи, поэтому его форма это огромный черный котяра неизвестной породы. Цвет глаз в своей постоянной форме у них не контролируется, а вот в измененной вполне спокойно скрывается. Общаются они ментально, хотя и способны говорить на человеческом языке, но терпеть этого не могут.
Уклад их жизни полностью прописан в законах племени. Например, если метаморфу спасет жизнь представитель другой расы, тот идет спасителю в услужение. Если метаморф спасает своего спасителя, тавтология конечно, но я цитирую Таша, то далее он действует по своему выбору. Может уйти, а может остаться на правах равного партнера, своеобразный симбиоз. Но такое редко происходит. Особенно с людьми. Я, можно сказать, редчайший случай.
Как мне объяснил Таш, в момент добровольного признания метаморфом исключительности своего хозяина, я аж загордилась собой, ставится метка. Пример тому мое покусанное запястье. Благодаря ему Таш приблизительно знает, где я, и грозит ли мне опасность. Когда метаморф отдает долг жизни, и делает выбор в сторону хозяина, метка активируется и дает возможность ментального и телепатического общения, разница в возможности обмениваться мыслями, и возможности обмениваться ощущениями. У них это наивысший признак дружбы и преданности. Ага, предашь тут, когда твои чувства и мысли как на ладони.
Но у нас с Ташем не все так просто. Из-за некоторых моих особенностей, он не может слышать меня, если я этого не хочу. Хоть кая-то польза от щита.
Еще одним сомнительным плюсом от метки было то, что теперь ни один соплеменник Таша не причинит мне вреда. А то я от них раньше страдала, ага. Дышать свободно не могла, пока с метаморфами не поскандалю, но хватит утрировать. Таша, я ведь умудрилась встретить, мало ли, может в будущем, еще на кого из их племени нарвусь.
Людям особенности этой расы не раскрыты до конца. В основном на метаморфов охотятся из-за их глаз, шерсти, крови, сердец, плюс печень и почки. Все это используется в ритуалах, зельях и прочих не самых безопасных и законных мероприятиях. Ну это только самые отчаянные охотятся, остальные жить хотят и тихо-мирно обходят стороной. Метаморфы по силе равны оборотням.
Таша поймали недалеко от южных гор, говорила ему мама, не играй с нимфами, они до добра не доведут, можно сказать пострадал за любопытство. Усыпили чем-то убойным и напялили солнечный ошейник. На их расу он действует так же как на наших магов. Привезли в столицу, где он очнулся и смог вырваться, а потом уже встретил неадекватную меня. Ну а дальше я и так все знаю.
Мдя… информации много и вся такая интересная. Особенно про поимку и доставку в столицу. Что-то подсказывает мне, что ловили его там целенаправленно. Трудно поверить, что охотники шли мимо, зачем-то прихватив ошейник и убойное успокоительное. А увидев Таша, решили его поймать, раз уж встретились. Поймав, с чего-то повезли не в Ригнару на черный рынок, где за него можно было выручить столько, что хватит на замок с титулом, а в Риманту, где за подобное и повесить могут.
В памяти всплыли воспоминания об опостылевшей сотне мертвых. Как там, в книжке у Ларика написано было? «Два сердца метоморфа, глаза дриады, сон-трава, кровь эльфа, один солнечный кристалл, жизненная сила ста человек…» Выйти мне замуж за дракона! От сложившейся картинки я чуть не упала с удобной спины друга. Таш, заволновался подомной, чувствуя мои переживания.
Не думать, не думать. Меньше знаю — дольше живу. Очень хорошо, что я сейчас не в столице. Я же не хочу влезать в это? Очень не хочу. Лень. Мне больше нравится наблюдать со стороны, чем учувствовать, да еще и бесплатно. А за ТАКИМ лучше вообще не наблюдать и не слышать. О таком желательно не знать вовсе.
— …я! Шая! — услышала я свое имя.
Чего орать-то?
— Что? — нахмурилась я.
— Тебе плохо? Ты побледнела, — взволнованно сообщил Зар.
