Светлана Жданова - Лисий хвост, или По наглой рыжей моське
– Конечно, не против, – улыбнулась та.
– Спасибо, леди Даянира. – Я скромно опустила взор.
– Было бы за что. Я доверяю чутью своего сына, он не приведет в дом плохого человека.
– Но я не человек. Я хвиса.
– Да хоть русалка.
Нелли кивнул:
– А еще… ма, у тебя нет ничего, во что Лиса могла бы переодеться?
– Дайте попить, а то так есть хочется, что даже переночевать негде, – хихикнула я.
– Конечно, найдем что-нибудь подходящее, – улыбнулась в ответ женщина. – Но сначала я вас всех отмою. Сейчас придет Ондрий и натаскает воды. А вы пока отдыхайте.
– Ну и долго мы еще будем отца ждать? – наморщил нос мальчишка. – Сами натаскаем. Не маленькие.
Мы с леди Даянирой переглянулись, пряча совершенно одинаковые улыбки.
Накупавшись, я переоделась в простое, но крайне удобное платье. В комнате, которую мне выделила леди Даянира, уже вовсю кипела работа – сама хозяйка, похожая на нее мелкая егоза и еще одна девушка лет двадцати разбирали кучу шмотья, сваленного на кровати. Рядом на столике лежали ножницы и целая коробка всевозможных ниток, ленточек, тесемочек и прочей ерунды, столь милой женскому сердцу. Посмотрев на замотанное вокруг моей головы полотенце, они потупили удивленные взгляды.
В общем, следующие часа полтора мы развлекались чем-то напоминающим детскую игру для девочек «Одень Лиску». То есть на меня примеряли, что ни попадя, спорили, снимали, снова надевали, что-то делали, опять надевали, снимали…. И так до бесконечности. Женщины получали удовольствие от этого занятия, и только я, стоя на табуретке в одной маленькой сорочке и шортиках, которые здесь вместо нижнего белья, упорно мечтала скрыться в неизвестном направлении.
В итоге мне достались мягонькие штанишки из тонкой замши цвета молочного шоколада, удобные темно-зеленые шароварчики, а еще целая куча блузок и даже кожаная курточка. Но отдельное спасибо за то чудо, в которое я вцепилась сразу, едва заметив. Это оказался корсет с удобной передней шнуровкой. Что самое интересное, он великолепно держал грудь – неплохая замена современного земного белья – и при этом вполне позволял дышать и даже активно двигаться.
– Откуда у вас такая прелесть?
Моему восторгу просто не было предела.
– В юности я была большой модницей и любила побаловать себя необычными вещичками, – заявила леди Даянира, чуть краснея. – В графствах, конечно, в таком было не походить. А вот в Остаре, где я училась в институте благородных девиц, это было последним писком моды.
– Из всех писков моды белые тапки – самый последний, – холодно заявила я, слезая с табурета. – Мне хочется отдохнуть. Давайте продолжим завтра.
– Конечно, Лисавета, – погрустнела графиня. – Я… я чем-то обидела тебя?
– Нет, что вы. Усталость последних дней, наверное, сказывается.
Женщины подобрали все то, что не подошло и оказалось недомерено, и вышли из комнатки. А я стянула проклятый корсет и все остальное и завернулась в простыню.
Слезы из глаз покатились сами собой. Но у меня даже сил не было их сдерживать. Просто сидела, обхватив себя за плечи, и тихо роняла соленые капельки на белый хлопок.
До чего же абсурдная ситуация. Находиться в доме его бывшей женщины, матери его сына, улыбаться, принимать ее старую одежду, которой, возможно, касались его руки, и понимать, что у меня всего этого никогда не будет.
И эта прекрасная женщина, похожая на ангела милосердия, и обаятельный мальчишка, они были отвергнуты им. И я… жестоко выкинута из его бытия, лишенная права даже на жизнь. Недостаточно хороша.
Однажды я попыталась поцеловать его… вот только кто бы мне позволил. Это ведь не входило в его планы. Да неужели он так разборчив, что не мог немного потерпеть поцелуи ненавистной ему дуры, отважившейся привязаться, поверить в сказку?! И в него.
Хватит, хватит, хватит думать о нем. Хватит терзаться о том, кого никогда и не было. Лишь маска друга, сброшенная в первый же удобный момент.
А она была мне так дорога. И ты, Рейвар, был мне дорог.
Я крепче сжала свои плечи и заскулила:
Мне было больно, было сладкоСмотреть в глаза твои и петь,О счастье быть домашней шавкой,Что ты привык во мне терпеть.[2]
Поверх моих рук, судорожно стискивающих плечи, легли чужие, теплые и очень красивые. Длинные музыкальные пальчики – рядом с моими, совершенно обычными да еще и с пообкусанными ногтями.
– Успокойся, девочка. Тш-ш, ты в безопасности, здесь никто не причинит тебе зла.
– Я бы не зарекалась.
– Кто тебя обидел? – заглянула мне в глаза леди Даянира.
– Жизнь. На всю голову.
– А ну прекрати так говорить! Ты умненькая девочка, я же вижу. Но, наверное, доверчивая. Тебе кто-то сделал плохо? Расскажи – может, я помогу.
– Не хочу, – упрямо тряхнула я рыжей гривой, стараясь отвернуться.
Вместо того чтобы попытаться развернуть меня к себе, графиня осторожно дотронулась до левого плеча.
– Это ведь не от когтей грифона? – спросила она, пробегая пальцами по полоске розовой кожи от ключицы и до плеча. – Тебя мой брат обидел?
– Не больше, чем я его, леди. Ваш брат мертв.
Она глубоко вздохнула:
– Этого следовало ожидать. Доигрался. Наши женщины очень мягкие и нежные. Но ведь ты сильная, правда? Иначе бы мой сын так не восхищался тобой. Он рассказывал мне, что впервые увидел женщину, которая не бежит от опасности, а поворачивается к ней лицом.
Я рассмеялась:
– В последнее время я только и делаю, что бегу. Отовсюду. Прочь.
Мелкий озноб перешел в тяжелую, липкую дрожь. Закутавшись в одеяло, я легла на постель, поджав под себя ноги и хвост. Почему-то именно его тепло было для меня сейчас важнее всего. Воплощение всех бед.
– Оставайся у нас. Здесь тебе некого бояться.
– Это вам только кажется, – неприятно усмехнулась я.
А леди Даянира, сидящая рядом и поглаживающая меня поверх одеяла, поджала губы:
– В эти дни столько суеты. Я еще по наивности надеялась, что все из-за ярмарки. Но ведь нельзя вечно обманывать саму себя. И если Бартоломео мертв, то… нас ждет война. Хорошо, что люди Рейвара успели подойти, – натужно улыбнулась она.
Я вздрогнула, не в силах сдержаться. Да, его отряд где-то в графстве – веселые, сильные, смертельно опасные парни. И сам Рейвар недалеко. А я рядом с женщиной, родившей ему сына.
По щеке скатилась слезинка, которую я так хотела скрыть.
Рука Даяниры застыла на моем предплечье:
– Минувшие полторы декады он не вылезал из Каменного Грифона, словно привязанный. Отправил Нейллина к нам, а сам лишь пару раз появился, хотя обычно пытается каждую секунду свободного времени провести с ним. А потом начал носиться как ужаленный по всему графству. Ты… – Ее голос сорвался. – Ты была там в это время?
Что я могу сказать? Нелли повезло с матерью – умная женщина.
Я просто кивнула, пряча лицо в складках одеяла.
К моей радости, леди больше не стала ничего говорить, только сидела рядом и гладила меня по волосам. Потом она дала мне стакан теплого молока с медом, словно знала, что я люблю и то и другое, особенно вместе. Уложив меня обратно в постель, Даянира осторожно накрыла одеялом съежившееся от внутреннего холода тельце и, продолжая гладить по голове и плечам, начала что-то напевать.
Совсем разомлев, я довольно быстро уснула.
Даянира налила в мою большую кружку чая и пододвинула поближе тарелку с вкусным рассыпчатым печеньем. Мы обе давно ждали этого разговора, но то страшились, то были заняты, то рядом в самый неподходящий момент кто-то оказывался. Зато теперь, когда пригляделись друг к другу и успели почувствовать доверие и некое соучастие, говорить будет легче.
– Я выросла в графстве и никогда не покидала его пределов, – начала рассказывать Даянира. – Но мой старший брат Олеф хотел, чтобы я посмотрела свет, вот и отослал меня в этот институт. Там было весело, но эта гонка за самыми красивыми и именитыми кавалерами, которой развлекались воспитанницы, меня слегка раздражала. Поэтому я и подружилась с Маришат. Она казалась спокойной, уверенной в себе и никогда не бегала за мужчинами, они сами падали к ее ногам. Но только один не поддался. Маришат очень злилась, грозясь, что этот бесчувственный мужлан за все поплатится. Однажды она уговорила меня пойти на прием, где должен был присутствовать предмет ее вожделения. К тому же светский раут проходил в институте искусств – пропустить такое, имея приглашение на руках? Да ни за что! Я летела как птица. Но именно там и случилось непоправимое – мы встретились. Объект желания Маришат и ее единственная подруга. Рейвар понравился мне сразу. Такой спокойный, безумно красивый, образованный и какой-то… совершенно иной. Он интересовался искусством, спокойно разговаривал с теми, с кем я боялась дышать одним воздухом. А как он умеет петь, если его уговорить… В общем, я влюбилась с первого взгляда. Что самое удивительное, Рейвар не оттолкнул меня, как всех остальных дурочек. – Даянира нервно сжала в руках вышитую лебедями салфетку. – Я до сих пор не знаю, любил ли он меня хотя бы на каплю крови. Но и того, что было, мне достаточно. Такое случается только раз в жизни. Головокружительный роман, от которого за спиной растут крылья, а на губах не угасает улыбка. – Похоже, те воспоминания даже сейчас грели ее сердце. – А потом брат погиб, и меня в срочном порядке отправили домой. Это была наша последняя ночь с Рейваром, и я решила забрать хотя бы частичку своей первой любви. И увезла с собой Нейллина. Наверное, с моей стороны это было очень глупо и наивно. Но жалеть не о чем. У меня потрясающий сын. В нем есть то, что я так любила в Рейваре. И у меня есть муж, с которым иначе мне бы не быть. Я вполне довольна своей жизнью и тем, как распорядилась ею судьба.
