Надежда Первухина - Ты в гадалки не ходи
— Что?
— Посвятил тебе стихотворение.
— Когда же ты успел его написать?
— Ночью, точнее, под утро.
— Ладно. — Я сгрузила грязные тарелки и стаканы в мойку и повернулась к Санди. — Читай.
Какие золотые облакаНад городом унылым и неброским.На всех лежит осенняя тоскаОсыпавшимся пеплом папиросным.
И с колокольни ангелы судаНа нас глядят с такой печалью, словноНе солнце, не дожди, не холода,А мы в приходе осени виновны.
— Санди, ты настоящий поэт. Даже не верится. И спасибо тебе за посвящение. Может, мы действительно повинны в приходе осени… Слушай, а твой приемный отец знает, что ты пишешь стихи?
— Знает, наверное. Но это ему до лампочки. Он все старается направить меня по пути бизнесмена.
— Ну вот, а ты говоришь, что он хороший.
— А что плохого в том, чтобы быть бизнесменом и одновременно писать стихи?
— Да ничего, в принципе. Просто одно с другим, на мой взгляд, не сочетается. Ладно, я пойду одеваться для посещения музея.
— А я помою посуду.
— Санди, не пугай меня. Ты первый встреченный мной мужчина, который согласен мыть посуду.
— А у тебя в жизни много было мужчин?
— Если честно — ни одного. Это так, к слову пришлось. Оставь посуду в мойке, я потом сама с ней разберусь.
Для прогулки я выбрала джинсы со стразами, лиловый свитер и легкую курточку. Пойдет.
Когда я появилась на кухне, выяснилось, что посуду мой новый приятель все-таки помыл.
— Мерси, — сказала я ему, — Ты все-таки очень странный.
— А это плохо?
— Это интересно. Ну все, идем в музей.
И мы отправились в музей декоративно-прикладного ведьмовства.
Здесь было немноголюдно и немного скучновато. Меня заинтересовала витрина с разнообразными магическими кристаллами, Санди долго изучал россыпь волшебных палочек. В общем, музей навеял на меня откровенную скуку, и тут Санди мне заявил:
— Он за нами следит.
— Кто? — испуганно прошептала я.
— Не оглядывайся, иначе он заметит. Худой, нескладный тип с отсутствующим выражением лица. Тебе такой знаком?
— Как я могу сказать, если я его не видела? Может, ты это выдумал?
— Нет. Он прицепился к нам еще на аллее фонтанов. Профессионально прицепился.
— Черт с ним. Идем гулять. В музее мне скучно.
— Как скажешь. Кстати, пойдем в парк, там нам будет легче затеряться среди людей, и этот наблюдатель отстанет.
В парке я все время нервничала и пыталась незаметно обернуться. Наконец этот финт мне удался. Я уронила сумочку и, пока ее поднимала, глянула назад. Вдали действительно маячила какая-то фигура. То ли шпион, то ли тайный поклонник.
Если шпион, то чей?
Если поклонник, то на фига?
Мы гуляли долго, у меня даже ноги устали. Я попросила Санди почитать стихи, он, как все поэты, сначала смущался, но потом разошелся. И тут зазвонил его мобильник.
Санди чертыхнулся, но поднес трубку к уху:
— Да? Привет, папа. Я просто гуляю в парке. Да, не один. Ну и что такого? Я тебе понадобился? Хорошо.
Санди убрал мобильник и сказал, печально глядя на меня:
— Василий Феофилактович меня вызывает. Какое-то срочное дело…
— Вызывает, так иди.
— Вероника, ты обиделась.
— Ничего подобного. Все нормально.
— Мы ведь еще встретимся?
— Ты хочешь, чтобы я составила прогноз на этот счет?
— Пожалуйста, Вероника, давай еще встретимся. Я тебе позвоню. Какой у тебя номер телефона?
Я продиктовала, Санди занес его в память своего мобильника.
— Прости, что приходится тебя оставлять, — сказал Санди и поцеловал меня в щеку. Я даже не успела возмутиться. А через пару минут он был уже далеко.
И что мне прикажете делать?
Я стояла в одиночестве посреди парка. Ну, в относительном одиночестве. Тут прохаживались парочки, мамаши выгуливали своих отпрысков, кружили вездесущие голуби, словом, кое-какой народ имелся.
И где-то маячил тот, кто следил за мной!
Мне даже немного страшно стало — с какой стати за мной кому-то нужно следить?
Я коснулась оберега, надетого мне на шею Юлей Ветровой. Оберег прогнал страх, внушил мне чувство абсолютного спокойствия. С этим чувством я вышла из марка, села на троллейбус и отправилась домой. И мне было наплевать, следит за мной кто-нибудь или нет.
Я поднялась на свою лестничную площадку, открыла дверь, вошла и заперлась. Настроение было какое-то непонятное. То ли я злилась на Санди за то, что он меня так оперативно оставил, то ли на себя за то, что поддалась обаянию этого шкафа…
Ах, выбросить все это из головы!
И заняться изучением рунического способа гадания. Он мне не давался, как я ни билась. Нет, лучше всего у меня получалось гадать по Книге Тысячи Птиц, но ее украли…
В дверь так требовательно позвонили, что я подпрыгнула на месте. Кому это я понадобилась? Жаль, что я так и не обзавелась дверным глазком. Дикость моя средневековая.
Я набросила цепочку и отперла дверь:
— Кому это я потребовалась?
— Пожалуйста, впусти меня. — В проем, образованный цепочкой, сунулся парень, лицо которого было мне смутно знакомо.
— Ты кто? — сурово поинтересовалась я.
— Меня зовут Ярослав, я приходил к тебе с девушкой. Ты нам гадала.
Точно. Теперь я его вспомнила. Я нагадала им, что они никогда не смогут быть вместе, и они распсиховались. Я даже имя его девушки вспомнила — Лада.
— А почему ты сейчас без девушки? И что тебе надо?
— Впусти меня, я все тебе объясню. Пожалуйста!
— Надеюсь, ты пришел без базуки, — проворчала я, скидывая цепочку. — Ну проходи.
Он вошел и застыл в коридоре.
— Эй, ты что затормозился? Скидывай ботинки и проходи в гостиную. Ты, наверное, хочешь, чтобы я тебе погадала?
Он прошел вслед за мной в гостиную, а когда я повернулась к нему, чтобы подбодрить его очередным вопросом, взял и плюхнулся передо мной на колени.
— Здрасте! — воскликнула я. — Это еще что такое?!
— Освободи меня, — чуть ли не простонал он. — Освободи меня и дай мне жить нормально.
— Да что я тебя, п-пленила, что ли? — От волнения я начала заикаться.
— Именно! — воскликнул Ярослав. — Именно пленила!
— Встань с колен, что за глупости…
— Не встану. Не встану, пока ты не заберешь вот это.
Он протянул мне довольно увесистый пакет. Я вытащила из него содержимое…
…оказавшееся Книгой Тысячи Птиц!
— Так это ты, гад! — завопила я. — Так это ты влез ко мне в квартиру!
— Я, — покаянно склонил голову Ярослав. — Но я могу все объяснить.
— Хорошо. Только объяснения я буду слушать тогда, когда ты поднимешься с колен. Я тебе не богиня Диана, перед которой надо на коленях стоять.
Он встал с колен, я посмотрела ему в лицо и увидела, насколько он изможден и вымотан.
— Это ты следил за мной в парке? — спросила я. — Да.
— На фига?
— Мне нужно было застать тебя одну. Я должен был отдать тебе Книгу.
— Так, я начала не с того конца. Давай-ка присядем па диванчик, и ты расскажешь мне, как дошел до такой жизни.
Глава 10
— Хорошо. — Он сел на диван, ссутулившись и свесив руки между мосластыми коленями. — Все началось с того момента, как ты нам с Ладой погадала.
— Я гадала вам честно, и не моя вина в том, что вы не сможете быть вместе.
— А мы уже и не вместе. Когда мы вышли от тебя, Лада со мной поссорилась. Бросила меня.
— Понятненько. И ты решил отомстить той, что разрушила ваше счастье. То есть мне.
— Да, все так и было. Я купил в лавке мадам Жервезы…
— Этой старой ведьмы? Ну-ну, и что же ты купил?
— Амулет, позволяющий быть определенное время невидимым и неслышимым.
— Вот черт!
— Потом я взял ломик и…
— Пошел громить мою квартиру. Очень мило.
— Я искал ту книгу, по которой ты нам гадала. Я хотел взять ее и уничтожить, чтобы ты больше никого не смогла разлучить. Книгу я нашел и смог уйти незамеченным, но…
— Что?
— Я не смог уничтожить Книгу. Она мне не позволила.
— Кто она?
— Книга. Сама Книга.
— Разумеется, я ему не позволила, — раздался шелестящий голос Книги. — Еще не хватало, чтобы этот болван нажил себе головную боль.
— Вот! — нервно вскрикнул Ярослав. — Вот так она со мной и говорила.
— Естественно, она с тобой говорила. Потому что это не просто книга, а книга с душой. Частицей Мировой Души.
— Книга приказывала мне вернуть ее обратно. Но это было трудно. Я боялся.
— Конечно, трудно тебе! Как воровать и дом громить — так это легче легкого, а вот наоборот…
— Да. Но вот она. Я все-таки вернул ее.
— Молодец, хороший мальчик. Спасибо тебе и все такое. Можешь идти. Или тебя в награду за хорошее поведение еще и чаем с коврижками напоить?
