Отец Народа - Роман Г. Артемьев
Зоны переходов из лепестка в лепесток сами по себе не слишком велики, буквально несколько шагов в ширину. При других обстоятельствах мы просто поставили бы рядом форт, утыкали его стрелометами, защитными артефактами и прочими творческими изысками, и забыли бы об угрозе со стороны волков. Увы, не всё так просто. Точка перехода «плавает», то есть смещается в пространстве в ограниченной области радиусом километров пять, причем при наличии кое-каких умений её реально сместить искусственно. Чем маги волков и пользуются. Притягивают переход в нужное место, перебрасывают отряд разведчиков, через небольшое время забирают обратно. Либо не забирают, смотря какое задание.
Наши маги тоже без дела не сидят и серым пытаются препятствовать, но, во-первых, круг диметром пять километров в густом лесу — это чертовски много, во-вторых, реагировать всегда тяжелее, особенно когда ресурсы ограничены. Пограничников ведь не так уж и много, всего две сотни при поддержке магов. Вместе с тем, совсем сложным положение назвать нельзя, потому что мы имеем возможность устанавливать мины, ловушки, сигнальные заклятья и даже использовать леталки, хотя от последних пользы немного.
Будь моя воля, давно бы превратил это место в просматриваемую насквозь пустыню. Увы. Мешают невероятно живучие порождения матушки-природы, уверенно пробивающиеся сквозь пепел и слой остекленевшей почвы. Спустя пару лет после выжигания здесь снова лес встаёт. А забетонировать землю у нас ресурсов не хватает, к тому же, не факт, что бетон за десяток лет не раскрошится. И, честно говоря, особого смысла нет — волки просто сменят тактику, когда поймут, что их разведгруппы не возвращаются. Они же не идиоты.
— Пока справляемся, — без особой уверенности в голосе подытожил Всеволод. Маг естественным образом замкнул на себя руководство обороной границы, и потому именно он докладывал об обстановке. — Сразу после сигнала о проколе пространства высылаем на место леталку с бомбой. Раньше удавалось пару-тройку серых завалить, но сейчас они приспособились, сбегают. Приходится их ловить.
— Они не пытаются прорваться к Медянке?
— Пока нет. Им, кажется, схема минных полей и ловушек нужна, чтобы быстро дорогу расчистить.
Логично. Быстрый удар позволит взять Медянку, тем самым открывая дорогу на Город. О том, что наша столица не укреплена, общеизвестно, мы её защищаем не стенами. Падение Города вкупе с тотальным геноцидом позволит волкам захватить лепесток. Нафига? Жить в нём они всё равно не смогут. Или просто реванша за давнее поражение хотят?
— Мы привезли три Сердца Огня, — перешел я к практике. — О том, где расположен ваш штаб, серые, скорее всего, уже знают. Где поблизости есть подходящие позиции?
— Западнее ложбинка удобная, до неё отсюда километра три, — подал голос Рычащий, один из местных десятников. — Оттуда вся зона простреливается.
— Значит, там мы и разместимся. Один из десятков пойдёт со мной, сами решайте, который; взамен я здесь ставлю пятёрку своих. Не спорь, Белян! Скорее всего, первым делом нападут на штаб, а с вами пограничники точно смогут отбиться.
Гвардия малочисленна, зато на общем фоне очень сильна. Как-никак, сам тренирую. Направляясь сюда, с собой я захватил две команды, то есть всех боевиков и половину скрытников. Вот боевиков при штабе и оставлю. Наверняка волки первым делом попытаются снести организованное сопротивление, а моя пятерка даст время на эвакуацию, заодно врагов потреплет.
Временами я горько сожалел об отсутствии в новом мире систем залпового огня, временами радовался. Страшно представить, как и для чего их начнут использовать современники. Жизнь, по сравнению с временами до катастрофы, стала проще и опаснее, зато по-своему честнее. Поставь меня сейчас перед выбором, где, в каком окружении я предпочел бы существовать, и я бы затруднился с ответом. Тогда, конечно, жилось комфортнее. С другой стороны, кем я был там? Бесправным участником проекта по заселению лепестков, неудачником с подходящим генетическим кодом.
Ложбинка действительно подошла идеально. Усердствовать с лагерем не стали, ограничились установкой палаток и, главное, маскирующим барьером. Несмотря на упаковку, Сердца Огня фонили со страшной силой, а нам совсем было не нужно, чтобы их присутствие заметили чужие разведчики. Поэтому стабильности барьера уделялось особое внимание, его старались не тревожить постовые при выходе за контур, и поблизости от управляющего артефакта постоянно сидел наблюдатель. Что касается меня, то я завалился спать. Я, конечно, неимоверно вынослив и могу неделю оставаться на ногах без утраты боеспособности, но у нас завтра-послезавтра бой, так что лучше заранее отдохнуть.
Вечер и ночь прошли тихо, спокойно. Птички, и те не тревожили пением. Природа в лепестке во многом похожа на земную лесостепь, с той только разницей, что крупных рек нет и животный мир своеобразный. Эволюция шла своим путём, местные косули не похожи на своих земных сородичей. Биоценоз процентов на девяносто замкнутый, поэтому нам приходится следить ещё и за тем, чтобы не нарушить случайно природное равновесие.
Сородичи (они же потомки, потому что моя кровь течет в любом представителе Народа) тоже старались вести себя тихо. Они сами по себе ступают мягко, плюс обучение, ну и неизбежное благоговение накладывается. Я, с точки зрения кошек, был всегда, и буду всегда — потому что моя возможная гибель в их мировоззрение не укладывается. Ко мне не относятся, как к живому богу, только благодаря осознанным усилиям с моей стороны. Вдобавок — не могу не похвалиться — они могут сравнивать, как живут другие Народы, и как живём мы, и сравнение в подавляющем большинстве случаев в нашу пользу. Тоже дополнительный рост авторитета.
Слушать их разговоры, лежа в палатке и прикидываясь спящим, было забавно. У нас, несмотря на внешний демократизм и простоту в общении, существуют свои социальные нормы, этикет. В отличие от людей, придающих огромное значение происхождению, кошкам важны личные заслуги и проистекающий из них высокий статус. Сейчас и здесь сошлись представители двух групп, в чем-то схожих, а в чем-то очень различающихся. Гвардейцы фактически принадлежат к элите общества, пользуются высочайшим уважением, но они находятся на пике карьерных возможностей. Всё, выше лезть некуда, тупик. В теории они, когда физические кондиции начнут ухудшаться, могут перейти в другую вертикаль и снова расти хоть до старейшины, на практике же там своих желающих полно. Ещё сказывается кадровая политика, когда в гвардию попадают личности с минимальным честолюбием, или, вернее, чьё
