Марианна Алферова - Гробницы Немертеи

— А вы не пробовали их исследовать на предмет наличия благовонного масла или…

— Пробовала. Но все кувшины абсолютно пусты. Ладно, ставьте его на место, и пошли.

Она прикрыла своей легонькой плитой «погребальную камеру». На всякий случай, чтобы очередное мини-торнадо не унесло крышку, защелкнула замки. Они двинулись к матовому куполу. Управляющий чип услужливо раздвинул узкую дверь в защитном куполе. Атлантида и его спутница протиснулись внутрь. Здесь, защищенные от песка, ветров и смерчей, виднелись остатки расчищенных стен и пола. Пол был выложен красными и голубыми плитками — совсем как дорожка в загородной зоне. Не исключено, что археологи плитки для дорожки взяли с какого-то раскопа.

Посредине целлы храма находился огромный параллелепипед, сложенный из кирпичей — часть штукатурки обсыпалась, обнажая красную кладку.

— Жертвенник? — спросил Атлантида, хотя сам был уверен, что нет, не жертвенник — что-то другое.

Он тронул поверхность тросточкой. Горизонтальная сторона абсолютно ровная — огромный оштукатуренный квадрат. А вот над полом «жертвенник» возвышался всего на несколько сантиметров. Над этим полом.

— Надо полагать, что это сооружение принадлежит предыдущим храмам. А пол нарастили, и потому столик получился низковатым, — заметил Атлантида.

— У меня точно такая же теория! — воскликнула Андро. — Вообразите — Третье царство существовало четыре тысячи лет, а в раскопе всего три ярко выраженных периода. Толщина культурного слоя свидетельствует об огромном временном периоде. А храм перестраивался всего трижды. Только пол меняли — и все. Стены те же. В жилых кварталах дома менялись; ветшали, ремонтировались и восстанавливались. А храм оставался почти без изменений. Я пока не решилась копать рядом с жертвенником. И Ноэль, кстати, считает, что этого делать не следует. А вот там… Идемте, покажу… — По тому, как задрожал ее голос, Атлантида понял, что она обнаружила действительно нечто замечательное.

— Только взгляните! — Она подвела его к довольно низенькому строеньицу с треугольной крышей из квадратных, идеально отполированных плит. Крыша эта находилась на уровне колен Платона. Строение походило на часовенку. Атлантида, однако, не спешил делать выводы. Вокруг пол был разобран, и передняя стена часовенки почти полностью открылась. Можно было разглядеть довольно широкую дверь и геометрический орнамент на стенах. Одного поверхностного взгляда было достаточно, чтобы определить: это абсолютно тот же орнамент, что и на бесчисленной черной керамике.

— Вообще-то двери в часовенку не было, — принялась объяснять Андро. — То есть она была, но наглухо замурованная. Поэтому я назвала это строение «мастабой» по аналогии с египетскими надгробными постройками, имеющими ложные двери, хотя, я понимаю, сравнение не очень точное. А теперь идем вниз…

В полу были сделаны удобные ступени. Археологи спустились к «мастабе». Атлантида включил фонарик. Луч заскользил по стенам. Да, несомненно, орнамент точно такой же, как и на керамике.

— Сейчас я вам покажу такое… — прошептала Андро и шагнула внутрь «мастабы».

Платон ступил следом. И увидел удивительно правильное, можно сказать, идеальное кольцо, выточенное из мрамора. Мрамор был светло-голубого оттенка с синими прожилками и белыми крапинами.

— Это колодец? — спросил он.

— Скорее шахта. Внизу нет воды. Хотя я не уверена.

— Почему? Неужели нельзя узнать, есть внизу вода или нет? И что там вообще — внизу?

Он направил луч фонарика в жерло и увидел грубо выточенные гранитные ядра. Они лежали друг на друге — огромные, весом каждое не менее полутонны. А меж крупными были насыпаны другие, поменьше.

— М-да… Очень интересно. Колодец, наполненный камнями. И что бы это могло значить?

— Я бы хотела спросить у вас. — Сейчас в голосе Андро не было ни тени насмешки. Она сама ничего не понимала. — И это притом, что рядом гранита нет. Его привозили сюда с каменоломен за тридцать километров.

— Для служителей культа — сущая безделица.

Она сняла повлажневший от дыхания платок, вытерла лицо. Тряхнула волосами. Распущенные, они доходили ей до плеч.

— Вы не пытались вынуть камни? — спросил он.

Андро усмехнулась.

— У меня нет роботов такой мощности. Я хотела сделать лебедку… но побоялась. Вдруг уроню ядро и разобью мраморное кольцо? Вообще-то это не мрамор, это так называемый немертейский камень. Потрогайте поверхность…

Он последовал ее совету. Поверхность была идеальной — как будто ее полировали.

— Вам что-нибудь это напоминает?

— Даже не знаю… ядра грубо обработаны… Из таких нурагийцы делали свои постройки на Сардинии.

— Что-то я не слышала о такой планете.

— Это остров на Старой Земле. Сколько примерно лет колодцу?

— Мы находимся на уровне восьмого слоя.

— То есть это конец Второго царства? Около семи тысяч лет до Второй Конкисты? Надо же! Семь тысяч лет… и такой идеальный круг. Во всяком случае, технология была у них на высоте. А профессор Брусковский назвал эту цивилизацию посредственной.

— Профессор Брусковский — идиот! — заявила Андро с такой яростью, что Атлантида рассмеялся.

Впервые упоминание имени Брусковского доставило ему радость.

— Замечательные слова! — Он направил луч фонарика ей в лицо. Она зажмурилась. Тогда он обнял ее и поцеловал. А дальше… Дальше ему показалось, что ее лицо заколебалось. И пол под ногами качнулся. Ну надо же — один поцелуй… Уж не колдунья ли она?

Наверху грохнуло так, будто кто-то засадил мегаснаряд в здание старинного храма. Андро и Платон рухнули на пол. «Мастаба» содрогнулась, сверху посыпался песок. Когда грохот падающих обломков стих, Атлантида поднял голову. В «мастабе» было абсолютно темно. Однако фундамент, постоявший не одно тысячелетие, устоял и на этот раз. Выдержала и крыша. Платон несколько раз смачно чихнул — пыль лезла в нос, рот, глаза. Андро тоже принялась чихать, правда, не так громко, зато непрерывно. Атлантида включил фонарик. Воздух стал плотным от клубов желтоватой пыли. С трудом можно было разглядеть очертания стен и колодца. Так и есть, их засыпало: груда обломков загромождала весь дверной проем.

— Хорошо, что колодец не пострадал, — пробормотала Андро. Почему это хорошо, он не понял. Лучше бы колодец рассыпался, но остался выход наружу.

— Что мы будем делать? — спросила она, чихнув в очередной раз.

— Откапываться. Кстати, что могло взорваться?

— Не знаю… За все время, что я здесь, взрывов такой силы не было.

— Значит, взрыв в мою честь? Тогда приступим к разбору завала.

Атлантида взял в руки первый обломок кирпичей, скрепленных раствором, и огляделся. Куда бы деть? Он отложил его в дальний угол «мастабы». Потом второй, третий… Андро светила ему фонариком. Нет, так дело не пойдет! Через пятнадцать минут все помещение будет завалено обломками. Ничего не оставалось, как кидать кирпичи в колодец. Несмотря на протест Андро, Платон бросил обломок вниз. Обломок еще падал, а колодец уже начал вибрировать. Будто мелкая дрожь сотрясала каменное кольцо. И дрожь эта сопровождалась противным скрежещущим гулом.

— О господи… — прошептала Андро. — Лезь немедленно вниз и забирай свой дурацкий кирпич.

— Мы уже перешли на ты?

— Лезь в колодец! — повторила она свой приказ. Каменное кольцо вибрировало все сильнее. И гул нарастал. Звук становился все выше, пронзительней.

— А вдруг я провалюсь вниз вместе с камешками — а?

— Я спускалась, и ничего со мной не было! На гранитном ядре можно стоять. Давай!

Атлантида должен был с нею согласиться. Ясно, что колодец готов был терпеть камни, которыми его завалили, но почему-то отрицательно относился к осколкам кирпича.

Атлантида ухватился за край и спрыгнул. Почувствовал, как ядра под его ногами отвратительно дрожат — будто они живые и трясутся от страха. Платону тоже передалась эта мерзкая дрожь. Он посветил фонариком. К счастью, обломок кирпича провалился не слишком глубоко. Платон достал его и протянул Андро. Она швырнула «возмутителя спокойствия» обратно в кучу. Дрожь колодца стала постепенно стихать. Звук, рвущийся из каменного жерла, тоже стих. Но лучше здесь не задерживаться.

Атлантида уселся на пол «мастабы». Надо было обдумать положение. Никакого плана действий у него не имелось. Можно попробовать разбирать дальше, вдруг им повезет, и они все-таки вырвутся на поверхность. Конечно, от этого решения за добрый парсек разило авантюризмом. У Андромахи тоже пока не возникло дельных идей…

Они возились с завалом еще полчаса. Безрезультатно. Вскоре все внутреннее помещение «мастабы» было завалено обломками кирпича, а никакого просвета не образовалось. Однако и воздух не иссякал. Хотя дышать стало тяжело, причиной тому была пыль, висевшая в воздухе и заставлявшая пленников непрерывно кашлять и чихать, а не недостаток кислорода. Объяснение напрашивалось само собой: где-то в «мастабе» существовала вентиляция, и она до сих пор работала. Платону припомнились многочисленные детективы из старинной жизни, когда по вентиляционному ходу народ проникал повсюду, даже в суперсекретные здания разведок. Камней они с Андро нагребли уже столько, что образовалась насыпь, доходящая до края колодца. Обследовать стену можно было без труда — почти до самого потолка. Через пятнадцать минут Атлантида нашел то, что искал: белый кружок света от ручного фонарика уперся в квадратную плитку, отличимую от прочих лишь тем, что вся она была усеяна черными дырочками. Правда, плитка находилась не под потолком, а гораздо ниже. В дело был пущен нож, и вскоре крышка вентиляционного отверстия упала на пол. Открылся довольно широкий ход.