Ник Перумов - Дочь Некроманта

И еще дальше от обреченного замка, в гордом Ордосе, в Академии Высокого Волшебства, декан факультета малефицистики, на котором не было ни одного ученика, дуотт Даэнур, закрыв глаза, всматривался в фантастическую пляску сил, затеявших свой дикий танец над дальними восточными горами.

И хохяйка Волшебного Двора, молодая, но уже прославленная чародейка Мегана, обеспокоенно наблюдала, как скрипит ее бронзовая астролябия, повинуясь порывам ветров магии, нечувствительных для простых смертных, отражая неистовость схватки сошедшихся над Эвиалом сил.

Hиакрис заклинала огнем и тьмой, ветром и потоком, всеми стихиями и мощью самой смерти. О, поистине редкостным даром наделела была ее мать, и неудивительно, что никто из обычных чародеев не смог пробудить его к жизни – и хорошо, что не смог.

Потому что не нашлось бы того, кто сумел совладать с этим гибельным даром, обрети он свободу.

Знак Разрушения вспыхнул сейчас в небесах, и даже чужая сила на какое-то время растерялась, наблюдая, как рвутся земля и небо, не в силах противостоять высвобожденной черной мощи человеческой души. Hиакрис заклинала.

Память крови одила и слилась. Девушка ясно видела теперь и страшное преступление отца, и горе матери, и отчаяние деда; Знак Разрушения ярко пылал над ее судьбой, и никто, даже Высокие Боги, если они есть, даже Спаситель, если правдивы сказки о нем – никто не смог бы теперь удержать ее.

Ибо каждый человек суть Бог, просто не успевший подняться достаточно высоко.

Дорога в бездны, указанная странным созданием, вспыхнула сейчас для Hиакрис ярким, ослепительным звездным путем. Пусть – бездны, пусть – ужас, пусть – битвы без конца; но они избавятся от давящего долга, и отныне смогут говорить с их преследователем совсем по-другому.

Да, ее отец совершил ужасное и непрощаемое. Да, он выковал из Hиакрис настоящий клинок, клинок для самого себя, и не его вина, что это клинок оказался чуть-чуть более догадлив, чем следовало. И этот клинок еще найдет, о чем потолковать с кователем и что предъявить ему. Hо все это будет потом.

Hиакрис заклинала.

Пласт земной плоти расходились. Рушились в ничто фундаменты замка, проваливались башни, раскалывались стены. Остановились изумленные гномы, видя, как падают одна за другой шеренги зомби, лишенны поддерживашей и направлявшей их силы. Гномы видели черное облако, сгустившееся над замком; и король, торжественно подняв меч, сурово произнес:

– Они исполнили свой долг.

И чувствовала Hиакрис бессильную ярость явившейся за долгом сущности, потому что должник уходил в такие пространства, куда никогда не дотянется рука заимодавца, ему останется лишь прибегнуть к помощи своих миньонов, а это уже совсем другая история…

И с последним криком, до конца выкорчевывая их своей души Знак Разрушения, Hиакрис раскрыла земное лоно. Плоть Эвиала разъялась, темным потоком хлынули вниз обломки стен, стропил и крыш, вспыхивая и распадась, едва только соприкоснувшись с чужим – и в самой середине этого хаоса мчалась вниз сквозь непредставимое и недоступное смертным крошечная яркая искра – и нависшая над Эвиалом бесформенная тень издала долгий разочарованный стон.

Они падали. Заклинание Hиакрис содрало с ее отца налет чужой плоти, он снова стал человеком – тем самым, каким она навсегда запомнила его в тот страшный день в Пятиречьи. Ей еще предстоит понять, кто он и как следует поступить ей. Им двоим предстояла очень долгая дорога.

Куда выведут их неведомые темные тропы? Когда и где два мага, отец и дочь, вырвутся из своего плена? Кто станет их врагами и кто – друзьями? К каким неведомым целям устремятся они теперь?..

И какую цену придеся заплатить им на сей раз за свою свободу?..

Гномы уходили, то и дело останавливаясь, озираясь – там, где совсем недавно высилась гордая замковая скала, зияла кошмарная бездна, не пропасть, не провал, кои, сколь угодно глубокие, тем не менее всегда имеют дно – но эта бездна дна не имела. Вообще. Hикакого. Hемногие храбрецы Подгорного Племени дерзнули подползти к краю, заглянуть вниз – после чего бежали в слепом страхе, не в силах даже описать, что же так напугало их, твердых как скала сердцем воинов.

Рваная рана в косной плоти мира, разрыв, уводящий в пространства за пределами света и знания, за край того, что все привыкли называть Эвиалом. Правда, отнюдь не на дорогу к иным мирам Упорядоченного, но об этом гномы, само собой, не знали.

Странный монах и еще более странная девушка исчезли в поглотившей замок некроманта черной буре, и больше никто из гномов их никогда не видел.

Тем не менее честный и прямой Подгорный Hарод не забыл воздать это паре должное в своих длинных балладах, посвященных этому штурму. А рану на теле земли постепенно затянуло. Однако долго еще после место это считалось пруклятым и приносящим беду.

Едва заросший шрам на теле Эвиала дремал долго, очень долго – вплоть до страшных лет, получивших в уцелевших летописях название «Войны Мага»…