Кассандра Дженкинс - Оковы Древнего Н-Зота
Он услышал вой топора.
Яркое сияние ослепило Вариана. Он понимал, что должен отшвырнуть кинжал прочь. Но его пальцы продолжали сжимать оплавленную рукоять.
Он рывком откатился в бок. Лезвие топора со свистом пронеслось совсем рядом. Он до сих пор ничего не видел. Но боли не было тоже, значит, он даже не ранен.
— Отец.
Вариан окаменел.
— Где ты, Андуин?
— Рядом с тобой, — голос и правда звучал близко. — Опусти клинки на землю, отец. Ты должен довериться мне. Не хватайся за оружие, когда увидишь меня. Прошу тебя.
— Но что случилось с тобой, Андуин, если ты в который раз просишь меня об этом? Каким ты стал?
— Сначала оружие.
Вариан опустил кинжал, затем меч на землю. Рычание Гарроша отдалилось и почти стихло.
— Я верю тебе, Андуин…
Он вдруг появился из Света, словно вышел из-за портьеры, за которой так любил прятаться в далеком детстве. Совсем рядом с ним и опустился на одно колено. Андуин улыбался.
Сердце Вариана остановилось.
— Кто?… Кто сделал это с тобой? — прошептал он.
Он мог смириться с собственными шрамами, но не был готов увидеть подобное на теле сына.
— Я расскажу тебе, — пообещал Андуин. — Но запомни, орки здесь не причем. Вождь Орды спас меня от гибели. Только благодаря ему я покинул Грим-Батол. Я был там, отец, в крепости. Все это время. Я никогда не был в Оргриммаре.
— Я должен благодарить его?
— Для начала согласись на переговоры, — ответил его внезапно повзрослевший сын. — Достижением будет, если вы выслушаете друг друга.
— Я уже вел переговоры с Ордой.
— Даже оркам нужно давать второй шанс, отец.
Вариан коснулся отросших, спутанных волос сына.
— Ты когда расчесывался-то в последний раз, Андуин? — спросил он с улыбкой. — Таких лохматых принцев не берут на переговоры высшего уровня.
— Кажется, еще в Штормграде, — улыбнулся в ответ принц.
Глава 14. Вспомнить всё.
Имя Джайны Праудмур он впервые услышал в подводном городе, выстроенном на дне Великого Моря в опасной близости к Великому Водовороту. Произнесла его королева Азшара, задумавшая пленить смертную волшебницу. Среди мирмидонов и даже мурлоков нашлось немало желающих услужить королеве.
В Зин-Азшари не было ее портретов. Из мурлоков, как и из мирмидонов с их перепончатыми лапами, не вышло бы художников. Они были хладнокровными — в буквальном смысле — разведчиками. Правительница Терамора даже не подозревала, что мурлоки наблюдают за ней и днем, и ночью. Ни один шаг Джайны не ускользал от их внимания.
Нелтарион держался в стороне от всего этого. Тогда ему, как и королеве, должно быть, казалось, что его появление в Зин-Азшаре случайность. Вначале он желал как можно скорее покинуть подводное королевство и оттого не сразу разобрался, какое же чувство остановило его. Он принял его за простое любопытство.
Ведь с того дня имя Джайны Праудмур звучало в Зин-Азшари все чаще.
Воображение рисовало Нелтариону мудреную седовласую старушку, возможно, использующую магию, чтобы сохранить моложавый вид. Смертные годами изучали волшебство, заклинание за заклинанием. Способностей леди Праудмур опасалась даже сама Азшара, а значит, ушло не одно десятилетие прежде, чем волшебница стала той, кем стала.
Затем мурлоки поведали королеве о дружбе леди Праудмур с Вождем орков. Согбенная старушка в воображение Аспекта Земли превратилась в крепко-сбитую, облаченную в зачарованную броню, правительницу сурового болотистого края, способную сражаться наравне с орками. В перерывах между сражениями она, должно быть, поглощала фолиант за фолиантом, укрепляя магические силы, решил Нелтарион.
А затем — и эти сведения шпионам Азшары пришлось добывать дольше других, — они узнали, что всего несколько лет назад Король Мертвых нарек Джайну Праудмур своей невестой.
Многие дни спустя, когда они с Джайной нашли приют в городе мурлоков, а Нелтарион вспомнил, кем он был и какую угрозу нес миру, его мысли вновь вернулись к сопернику с Севера. От Ледяного Трона только лужица талой воды и останется, если на то пойдет, думал он. Эта странная, неподдающаяся логике мысль внушала ему спокойствие.
Обычная ревность, позже осознал он, низшее чувство и обратная сторона возвышенных светлых переживаний. Однако бессмертная жизнь совершенно не подготовила его ни к тому, ни к другому.
К пленению Джайны готовились долго, но в конечном итоге все планы спутались. Однажды ночью мурлоки-разведчики объявили, что леди Праудмур взошла на борт корабля и покинула Терамор. Для умеющего телепортироваться мага путешествие по морю было необычным решением, даже ошибкой, учитывая планы заговорщиков, о которых она, впрочем, конечно же, не знала. Такую удачу не следовало упускать, решила Азшара.
Той ночью Зин-Азшари переполняла магия — зачарованные амулеты, заговоренные доспехи, наложенные на оружие заклинания. И даже эта подготовка могла не сработать, ведь речь шла о похищении сильнейшего мага Азерота.
Нелтарион ждал этого мига не меньше самой Азшары. Он готовился испытать разочарование при встрече с настоящей волшебницей, увидеть совсем не то, что услужливо рисовало распаленное воображение. В те дни, благодаря мурлокам, он знал о ней гораздо больше, чем о себе самом.
Пока нетерпеливая королева с шорохом чешуйчатой юбки мерила комнату в ожидании пленницы, Нелтарион глядел в окно. Когда мирмидоны, наконец, привели ее, он почти не различил шагов Джайны, хотя вслушивался изо всех сил. Наверное, все еще рассчитывал на чеканный шаг железных сапог.
Азшара рассмеялась за его спиной, непонятно чему. Минуты тишины тянулись неправдоподобно долго. Нелтарион глядел вдаль.
— Вы кажетесь разочарованной, леди Праудмур, — заговорила Азшара. — Ожидали увидеть пыточную камеру?
В ответ Джайна молчала. Почему? Она что, немая? Ни шороха, ни звука не раздавалось из-за спины.
— Вы вновь разочарованы, — продолжала одна только Азшара. — Увы, я не чудовище и не монстр. История несколько изменила мой образ в назидательных целях.
Как же. От самого Нелтариона Азшара не считала нужным скрывать истинный облик, но что же Джайна? Какими будут ее первые слова? Будут ли это угрозы? Стоит ли Азшаре опасаться могущественного — и бывшего ли? — возлюбленного леди Праудмур? Может быть, ей на выручку уже спешит флотилия орков?
— Я приветствую вас, королева Азшара, — наконец, произнесла Джайна. — Ваши слуги со всем почтением, какое только было возможно при штурме судна, сопроводили меня к вам. Надеюсь, такое же почтение будет оказано и всем членам моей команды.
Ни то, ни другое, ни третье. Джайна Праудмур, как всегда, неожиданна и непредсказуема. Аккуратная, медленная и преисполненная затаенной силы речь. Согбенная плененная старушка говорила бы иначе. Этот звонкий, чистый голос не мог принадлежать закаленной и огрубевшей в боях женщине.
Нелтарион почувствовал, что улыбается.
От доброжелательного веселья Азшара перешла к угрозам, но Нелтарион знал, это блеф. До поры, до времени, пока силы, которым нужна Джайна Праудмур, не изменят приказа, ее жизни ничего не угрожает.
Нелтарион взглянул на нее лишь мельком, когда быстрым шагом — будто она могла прочесть его мысли! — пересек комнату. Он так и не смог представить эту хрупкую светловолосую девушку в коротком белом платье рядом с орком. Не смог найти объяснения тому, почему такая юная волшебница внушает опасения самой Азшаре. И уверился, что кое-кто на далеком Севере многое потерял, лишившись этой женщины.
В тот миг, под сводами дворца Зин-Азшари, ничего не значащее имя вдруг обрело значение, силу и облик. Выдуманная личность уступила настоящей, превышающей даже самые смелые фантазии. Джайна была невероятно хороша в своей простоте и естественности в этой залитой радужными бликами комнате в их первую встречу.
Уже тогда он готов был защищать ее от мирмидонов и обезображенной королевы, от высших сил, что задумали это похищение, и даже целого мира, если зайдет так далеко.
А на деле, она нуждалась в защите от него самого. Смерть — его второе имя.
Теперь Нелтарион понимал, не было иного способа сломить его. Его ничто не связывало с этим миром после векового заточения в огненной темнице. Культ Сумеречного Молота, конечно, преследовал свои цели. Им нужна была война смертных, а Джайна могла остановить ее. Без Джайны этот мир сначала погряз в войнах, а затем сгорел в огне Смертокрыла. Она многое значила не только для него, для всего Азерота.
Их с Джайной история, по сути, началась задолго до встречи. В тот самый день, когда черный дракон впервые повернул против собратьев в небесах над осажденным дворцом высокорожденных, за стенами которого очаровательная королева Азшара приступила к призыву демона Саргераса в мир Азерота.
Многим позже, в игре света и теней, под сводами Грим-Батола ослепший Аспект Времени скажет ему, что в этом времени не должно быть Нелтариона Защитника.
