Кассандра Дженкинс - Оковы Древнего Н-Зота
Твой сын, Андуин».
Внизу, другим почерком, было выведено: «Это Вождь Орды, Гаррош Адский Крик. Твой сын здесь. Это правда. Как и кинжал, который ты видишь перед собой. Эльф крови согласился доставить и послание и клинок в Дуротар. Ты вправе оставить мага в качестве заложника. Я надеюсь, что ты так и поступишь. Войска Оргриммара не возобновят сражения, пока ты будешь отсутствовать. Даю мое слово».
Слово орка. Много ли слово орка значит для Вариана? К тому же лживого орка, предлагавшего ему принца гоблинов.
Вариан еще раз прочел письмо сына.
«Орки не причастны к тому, каким я стал».
Невозможно испытывать леденящий страх такой силы под раскаленным солнцем среди красной пустыни. Тем не менее, Вариан ощущал его.
Резкий порыв ветра едва не вырвал свиток из его рук. Конь недовольно захрапел и помотал головой, наверное, в глаза попал поднятый ветром песок. В пустыне часто случаются бури.
Наконец Вариан поднял глаза.
— Здесь написано, что я должен арестовать вас.
Эльф не изменился в лице. Лишь поклонился.
— Так и есть, ваше величество. Вождь Орды предупреждал меня. Я понимаю, что это часть договора. Надеюсь, на вашу милость.
Вариан отдал приказ. Солдат надел на кисти мага блокирующие магию браслеты. Конвой повернул обратно к лагерю. Вариан послал одного из солдат вперед, чтобы к его возвращению генералы собрались в королевском шатре.
В лагере Вариан приказал обращаться с пленником как можно учтивей. Генералы уже ждали его. В затишье во время осады не так-то много дел. Приказы были короткие и ясные — быть наготове на случай нападения, но не атаковать первыми.
Оставшись в одиночестве, Вариан занялся обмундированием. Для начала снял длинный темно-синий плащ, который не был помехой во время спокойной военной службы, но мог помешать ему в битве.
Возможной битве, но Вариан предпочитал быть готовым ко всему и не быть застигнутым врасплох.
Он проверил крепления наплечников, щитков на голенях и снял шпоры. Обнажил меч, провернув рукоять перед собой. Клинок с тихим свистом разрезал сухой воздух. Затем Вариан вновь закрепил его за спиной, проверив перевязь.
Перед каждым боем гладиаторов он собственноручно надевал доспехи и проверял оружие. Он не изменил этой привычке. Пожалуй, единственно полезная привычка тех времен. Не считая умения сражаться за свою жизнь, разумеется.
Вариан заново перетянул волосы кожаной лентой, собрав их на затылке. Пальцы на миг скользнули по лицу, почувствовали грубую линию шрама на переносице. Чудо, что удар не пришелся по глазам. Какая-то доля секунды предрешила жить ли ему дальше или умереть там, на песке гладиаторской арены, под свист разгоряченных зрителей.
Вариан всегда помнил, ради кого поднялся с обагренного собственной кровью песка, поднялся во весь рост и обнажил клинок. Чья имя сорвалось с его губ за миг до того, как он с ревом бросился на соперника.
Парадоксально. В плену и сейчас он чаще думал о сыне, чем в Штормграде. Мысль об Андуине была первой и единственной. Она заставила его забыть о боли из-за глубокого пореза, раскроившем его лице надвое. Он выиграл тот бой. Разумеется, выиграл, если сейчас стоял здесь, под стенами столицы орков.
Закончив с доспехами, Вариан нашел послание Королевы драконов в нижнем ящике письменного стола, отведенном для не срочных донесений. Там же, на боку, лежала механическая белка гномьей работы. В его бумагах царил идеальный порядок. Он всегда знал, где лежит нужный ему документ.
«Этот камень зачарован для вас леди Джайной Праудмур», снова прочел он, разворачивая свиток. В тот раз он не коснулся зачарованного камня. Призыв Алекстразы не тронул его. Вариан не собирался присоединяться к битве против Культа Сумеречного Молота. Он считал, у него есть дела поважнее.
С возвращением волшебницы из Терамора Вариану еще предстояло разобраться.
Вариан сжал камень и закрыл глаза. Он привык к телепортациям, но не сказал бы, что научился получать от них удовольствие.
Когда он вновь открыл глаза, то увидел только дым. Черный дым клубился и стелился туманом, а ветер резкими порывами кружил красные листья. У Вариана промелькнула мысль, что он опоздал. От Гранатового Редута камня на камне не осталось. Или это ловушка, хитро продуманная Ордой.
Он обнажил меч и огляделся.
Слова из письма Андуина о том, что вовсе не орки похитили его, мигом исчезли из его памяти, как только он увидел этого орка и эту ухмылку. Гаррош не видел его. Он стоял лицом к оркам в фиолетовых балахонах, спиной к Вариану.
Устоять на месте? Это было выше его сил. Пойти навстречу к этому орку, который бессовестно лгал о судьбе принца, глядя ему в глаза, и при этом не обнажить клинка? Это не про него. Это что-то невероятное.
Во всю мощь своих легких Вариан Ринн при виде Гарроша Адского Крика взревел:
— Защищайся!
В ударе в спину не было чести. Даже сейчас.
Стоит отдать орку должное. Гаррош не упустил ни секунды. Он выхватил из-за спины топор и развернулся. Меч Вариана рассек воздух. Гаррош отбил удар рукоятью и отскочил назад. Вариан тоже. Орк направил изогнутое полумесяцем острие топора в сторону короля и усмехнулся.
Мерзкая надоевшая усмешка, обнажающая желтые клыки. Вариан сотрет эту усмешку. После того, как узнает, где его сын.
Вариан замахнулся. Меч высек искры, столкнувшись с топором, но увяз в его зазубренном обухе — остро заточенных шипах разной длины. Острие топора блеснуло в свете факелов — Гаррош отвернул его от себя. Вариан знал этот маневр. Если он позволит орку приблизиться, то изогнутая часть лезвия разрубит или посечет ему ноги. Зависит от силы, вложенной в удар, и расстояния.
Ему не доведется услышать прославленный вой этого топора. Он не даст Гаррошу взмахнуть этим смертоносным оружием, принадлежавшим его отцу, Громмашу Адскому Крику. Замахнуться так, чтобы воздух выл, проходя через отверстия орнамента пониже зазубрин на обухе. Мало из тех, кому довелось услышать этот вой, остался в живых. Вот почему этот топор звался Кровавым воем.
Вариан шагнул вправо, при этом надавив на рукоять. Клинок опустился ниже, вместе с ним и топор. Гаррош был близко. Очень близко. Он слышал его рычание.
Правую руку орка до локтя покрывала крепкая, плетенная кожаная броня. Вены на темном предплечье вздулись. Гаррош подцепил клинок короля, но Вариан не дал ему выбить меч из рук и теперь изо всех сил прижимал топор к земле.
И тогда внезапно разжал правую ладонь. Двуручный меч не годился для того, чтобы держать его одной рукой, но это ненадолго. Когда он ослабил напор, топор тут же взлетел вверх. Сильнее и выше, чем нужно для замаха.
Как раз так, как нужно Вариану.
Меч в левой руке он отвел ниже и чуть в сторону. Правой же достал из ножен на поясе кинжал Андуина. Конечно, он не оставил его в Дуротаре.
Один удар в правую руку, пониже шипованного наплечника. И Гаррош не сможет долго держать топор. Но сможет сражаться какое-то время.
Один сильный удар в стянутый кожаной броней бок. Будут задеты легкие или, если повезет, сердце. Какое-то время бой будет продолжаться, но не долго.
Один удар. В незащищенную броней шею орка. И все будет кончено. Самый сложный удар.
Гаррош не готовился к поединку. Это было видно, на нем не было качественной брони, положенной Вождю по положению. Его кожаный нагрудник знал лучшие дни. Волновало ли Вариана то, что в латных доспехах он явно был лучше подготовлен к этому поединку? Едва ли орков волновало, когда он в одной рубахе выходил против хищных зверей. Он вынес этот урок.
На границе сознания голос, похожий на голос Андуина, повторял, что нужно сложить оружие. «Отец, услышь меня, отец…».
Топор достиг наивысшей точки. Лучшее время, чтобы нанести удар и отскочить назад. Даже доспехи не спасут его от удара сверху такой силы.
Сердце, решил Вариан. Он всадит кинжал по самую рукоять в тело орка. И да помогут Гаррошу его предки.
Но дикарю и кровожадному монстру помог Свет.
Кинжал Андуина вспыхнул. Сталь заискрилась мягким белым светом. Вариан едва не выронил кинжал от неожиданности. Он взглянул на него мельком, но и этого было достаточно. Он совершил ошибку. Не нанес удара и не убрался вовремя из-под занесенного топора.
Сияние клинка стало ослепительно белым. Как белоснежные сугробы Нордскола в морозные солнечные дни, подумал Вариан. Таких дней на севере было мало, все чаще армию заметали метели и снежные бури, желая остановить их, не дать добраться до Ледяной Цитадели и Короля Мертвых. Бывший паладин Святого Света.
Какими нелепыми были эти страхи, понял король Штормграда за миг до гибели.
Он услышал вой топора.
Яркое сияние ослепило Вариана. Он понимал, что должен отшвырнуть кинжал прочь. Но его пальцы продолжали сжимать оплавленную рукоять.
Он рывком откатился в бок. Лезвие топора со свистом пронеслось совсем рядом. Он до сих пор ничего не видел. Но боли не было тоже, значит, он даже не ранен.
