Пауки и иерархи (Рейн 6) - Валерия Веденеева
Несколько минут я ощупывал ее поверхность где мог дотянуться, силой воли давя рвущиеся ругательства — поминать Ишту и его детей-бесов в Первом Храме Пресветлой Хеймы было бы откровенным богохульством — но мест, которые могли бы запускать тайный механизм движения плиты, не обнаружил. Обидно же выбраться из каменного мешка, дойти почти до поверхности и в этом месте застрять!
Плита, кстати, была идеальной гладкости — никакой не новодел. Такую даже всестихийной магией не разобьешь — что, конечно, я тоже попробовал сделать.
Зашипев от досады, я наконец оторвался от плиты и, спустившись чуть ниже, сел на ступеньку.
Что это вообще была за лестница, ведущая в подземелье? Ей ведь явно пользовались до того, как кто-то поставил стену-новодел. И лестница тоже — я потрогал ступень, на которой сидел — была изготовлена из идеально гладкого камня, который отчего-то нисколько не скользил под ногами.
В памяти всплыли слова Теагана, сказанные о первом воплощении богини совсем недавно: «Наши предки отдавали ей все, что могли».
Все, что могли…
Не тридцать процентов резерва, а все.
При этом у меня не возникло ощущения, будто эти самые предки приносили себя в жертву. Да и Теаган сказал бы тогда иначе, что-нибудь вроде «кто-то из предков», «герои-предки» или даже «древние святые». Нет, звучало так, будто он имел в виду всех или почти всех магов из первого поколения переселенцев, прибывших на этот континент вместе с богиней. И они, стало быть, приходили в Первый Храм и спускались по этой лестнице, чтобы отдать весь свой резерв? Это ведь не смертельно для мага, и даже не болезненно. Просто какое-то время не получится призвать силу.
Но ждать полного опустошения резерва, чтобы проверить свою теорию, мне совсем не хотелось. Во-первых, я представления не имел, сколько времени это займет — внутренний водоворот вроде бы казался мне чуть меньше, чем прежде, и вроде бы двигался он чуть медленнее. Но именно что чуть. Такими темпами сидеть мне тут до ночи, если не до следующего утра. А учитывая, как быстро мой резерв восстанавливается, может и того дольше.
А потом мне взбрела в голову довольно глупая идея, но поскольку никаких других все равно не было, я решил попробовать.
— Эм, — сказал я вслух и запнулся. Богиня тут отсутствовала, так что и обращаться к ней казалось бессмысленно. Получалось, что мне предстояло просить сам Первый Храм. То есть здание. Пусть сколь угодно священное и легендарное, но все же здание. Точно, глупейшая идея как она есть… — Послушай. Может, выпустишь меня, а? Будь так добр. Я тебе уже много магии отдал. И это…
Договорить я не успел — плита над головой плавно и бесшумно начала расходиться в стороны.
Глава 2
Я рванул к выходу, через мгновение оказался на свободе и только тут осознал, что слышу голоса, неожиданно громкие и злые. Еще мгновение мне понадобилось, чтобы понять, что голоса эти принадлежат яростно спорящим Теагану и настоятелю Первого Храма. Оба, как оказалось, стояли примерно в пятнадцати футах от того места, где меня выпустила плита. Мое появление они не заметили, поскольку плита открылась бесшумно, и, кроме того, меня от них почти полностью скрыло несколько колонн.
Я быстро огляделся, но, кроме этих двух жрецов, Храм казался пустым.
— Или дайте разрешение на обыск, или я обвиню вас в убийстве! — было странно слышать, как изменился голос Теагана, всегда такой спокойный.
— Обыск в святом месте⁈ У вас серьезные проблемы с головой, дорогой Теаган, если вы думаете…
— У меня проблемы⁈ В Храме бесследно исчезает человек. Маг! И вы предлагаете это просто так оставить?
— Уверяю вас, он ушел отсюда на собственных ногах. Вот сейчас явится гонец и…
— Хватит! Если думаете, будто у меня не осталось влияния…
Вмешиваться и прерывать спор я не собирался — когда еще доведется послушать искреннее общение жрецов, обсуждающих меня… ладно, не совсем меня, а мое исчезновение, но все равно интересно. Да, вмешиваться я не собирался, но то ли я шевельнулся как-то особенно шумно, то ли Теаган умел ощущать на себе чужие взгляды, поскольку в этот момент, резко оборвав свою речь, он развернулся — и уставился прямо на меня.
— Рейн?.. — проговорил он недоверчиво. — Откуда вы… Как?
— Вон оттуда, — я показал на все еще открытую плиту.
— Что? — забыв о настоятеле, Теаган быстрым шагом подошел ко мне и наклонился над провалом и лестницей. Выпрямился. — Как вы там оказались? И зачем? Я думал…
— … Что меня убили? — перебил я, но жрец моей невежливости, кажется, и не заметил.
— Да, именно так.
Я бросил быстрый взгляд на настоятеля. Тот тоже приблизился и теперь слушал наш разговор с непроницаемым выражением лица. Его, кстати, проем не особо заинтересовал.
— Светлейший Октара, — позвал я его. — Вы ведь знаете, что это такое. Расскажите нам.
— Вы смеете меня обвинять?.. — начал он гневно.
— Вовсе нет! Никаких обвинений. Но вы настоятель Первого Храма и уж кому как не вам знать о скрытых в нем… — я хотел сказать «ловушках», но в последний момент поправился, — тайнах.
Октара попытался посмотреть на меня сверху вниз, но несмотря на его рост, получилось плохо — я все же был малость повыше — и проговорил гневно:
— Знаю, но не собираюсь ничего рассказывать чужаку. Вам здесь вообще не место.
— Не место? Разве в священных писаниях не сказано, что Пресветлая Хейма повелела открыть для людей двери всех своих святилищ? Не припоминаю, чтобы она делала исключение для Первого Храма.
Ноздри настоятеля зло раздулись, но на это он ничего не сказал. Лишь бросил острый взгляд на Теагана, и я понял, что, если бы не молодой жрец, стоящий рядом, Октара уже позвал бы ближайших Достойных Братьев и повелел схватить меня за злостную ересь.
— А попали в подземелье вы тоже здесь? — спросил Теаган, показывая на лестницу.
Я покачал головой и подвел его к тому месту, где провалился.
— Через несколько минут после того, как вы со светлейшим Октарой ушли, эта плита разошлась под моими ногами. Я бы даже сказал — вовсе исчезла. А когда я упал, вернулась.
— Но вы нашли выход…
— Да, — согласился я,
