Анатоль Нат - Бабье царство.

— Ну, а хорошая, — угрюмо спросила её Илона, бросив на Изабеллу неприязненный взгляд.

— Хорошая та, что с этого дня вы свободны. Все. На днях прошло совещание в городском Совете где было постановлено освободить вас из плена за ту сумму выкупа, что готово предъявить руководство республики в счёт погашения ваших долгов.

— Желаете узнать?

— Ну? — донёсся до Беллы чей-то нетерпеливый возглас из задних рядов.

— По сотне за голову, — флегматично бросила Белла в ахнувшую от неожиданности толпу. — И за пять спокойных лет, без набегов с той стороны реки на левобережные земли.

— А кто-то хотел и пять тысяч с нас поиметь? — всё тот же, уже насмешливый голос из глубины строя всё никак не унимался, желая детально разобраться в происходящем. — Как с этим быть?

— Никак, — равнодушно отозвалась Белла. — Это уже наши личные договорённости с местными властями и вас они никоим образом не касаются.

Поэтому с сегодняшнего дня вы можете проваливать на берег Лонгары и ловить перевозчика к себе домой. Но учтите, что в город вам проход запрещён. И дабы не нарываться на неприятности, вам туда не следует соваться.

— А одёжка? — тут же перебил её голос из смешавшейся толпы амазонок. — А жрачка?

— Жрачка только та, что у вас в лагере осталась, — равнодушно заметила Маша, оглядывая взволнованное море голов амазонок, окруживших коляску. — Можете взять на первое время сколько на своей спине унесёте. Одёжка только та, что на вас. А на другие шмотки у вас, как вы понимаете, нет денег. Нет ни у кого, ни единой монетки. Вы только отработали долги и всё, — Маша внимательно присмотрелась к взволнованным лицам амазонок, — можете уезжать. Имеете полное право.

Но если кому нужны деньги, то может остаться. Она их может заработать тут, на дороге, или там, на горельнике. Ни в город, ни в его окрестности, кого-либо из вас пускать запрещено. С нас хватит проблем, что вы создаёте. До Рвицы вас проводят, чтобы не разбежались или конфликта какого с местными не было. Если кто вздумает скрыться, чтобы остаться, то быстро о том пожалеет.

— Вот значит, как, — угрюмо заметила так и стоявшая всё это время возле коляски Илона. — Ну и что же мы будем делать у себя на берегу, дома, без единой серебрушки в кармане? Что-то я плохо верю в то, что нас примут обратно в Стражу. Особенно после того разгрома, что вы нам учинили на том вашем Девичьем поле, а потом ещё в заливе. Да и судьба командира легиона Тары нас что-то не вдохновляет. А после мятежа соваться на тот берег что-то охоты совсем мало.

— А чем вам не нравится судьба Тары, — усмехнулась понимающе Изабелла. — Почётная отставка с не менее почётной последующей службой не менее почётным рядовым в самом дальнем и самом глухом непочётном гарнизоне посреди гнилых болот верховий Лонгары. Чем плохо. Да и чего вам бояться, — усмехнулась она. — Ведь не вы же говорили правду в лицо Совету Матерей. Ведь не вы же уличили их в продажности. Чего вам то бояться? — насмешливо посмотрела она на притихшую враждебную толпу.

— У вас открываются прекрасные перспективы, — продолжила Маша после недолгого молчания, когда накал страстей достиг казалось уже практически высшей отметки. — Или нищета в батраках, но зато у себя дома, или служба в глухих, богом забытых гарнизонах. Чем же вы так недовольны?

— Ну и тут, конечно, вы, — недобро взглянула на неё Илона, — такие добренькие с хорошей работёнкой и высокой оплатой. Я вас правильно поняла? — зло уставилась она на баронессу, а потом, переведя взгляд обратно на безмятежно глядящую на неё Машу, спросила:

— Ну и что же это будет за работёнка, что вы для нас подготовили?

Маша, чуть повернув в её сторону свою голову, минуту, не менее, глядела ей прямо в глаза, а потом медленно проговорила:

— Умная. Это хорошо.

— Так вот, тем, кто не захочет больше возиться на обустройстве дороги, можем предложить поработать наёмниками. Есть тут у нас парочка упрямых кланов подгорных ящеров в предгорьях, что не хотят покидать насиженные места. Вот нам бы и хотелось их оттуда сковырнуть. Хоть в прямом, хоть в переносном смысле. Оплата обычная для таких дел, плюс премиальные в случае успешного исхода. Если кого заинтересует, милости просим. А пока пакуйте свои вещички и собирайтесь в город. Возле него, в хорошо знакомом вам дворе, прекрасно известной вам крепости, назначен для вас сборный пункт. Берлог к вашим услугам, девочки.

Спустя час, когда они возвращались обратно в город, сопровождаемые толпой весело галдящих амазонок, радостно обсуждавших будущие перспективы службы в дальних гарнизонах, Изабелла решила всё-таки поинтересоваться у Маши:

— Ну и на что ты рассчитывала, когда им предлагала послужить, или поработать у нас?

— На их трезвые головы, — мрачно буркнула Маша. — Козе понятно, что ничего хорошего их дома не ждёт, да и здесь, в других владениях, тоже. Так ведь нет же. Не остались даже на время, чтобы заработать себе хотя бы на одёжку. Так и идут в арестанских робах, как будто это у них другой одежды нет.

Баронесса, хмыкнув что-то про себя, несколько минут безразлично рассматривала бредущих за коляской амазонок, нагруженных немногочисленным имуществом, а потом неожиданно заметила:

— А им, однако, идёт эта их рабочая одежда. Подправить кое-что по мелочи и вполне, вполне. Очень даже неплохая униформа получилась бы. Кто это им шил рабочую одежду? — заинтересованно посмотрела она на Машу. — У этого человека явно хороший вкус, да и стиль рабочий тщательно выдержан. Очень практичная и удобная одежда. Не даром же они даже не стали переодеваться, когда им вернули их вещи.

Маша, удивлённо посмотрев на баронессу, оглянулась на гомонящую сзади них толпу, а потом, присмотревшись, перевела удивлённый взгляд обратно на баронессу.

— Действительно, прям, как униформа какая-то, — немного растерянно заметила она. — И на самом деле им идёт.

Наверняка Дашка, паршивка руку приложила, — легонько хлопнула она ладошкой по коленке. — Что-то я такое помню, что она носилась с проектом какой-то одежды. То ли для курсантов, то ли для ещё кого. Точно! — восторженно хлопнула она себя по коленке. — Дашка, зараза! Больше просто некому. Вот же паршивка! — восхищённо заметила Маша. — Стоило только отвернуться, как она уже у нас за спиной в ателье хозяйничает.

Ну я ей покажу, паршивке, как без старших в подобные дела влезать, — тут же мстительно заявила Маша. — Не отведав мочёной хворостины, она сегодня спать не ляжет.

Хотя бы предупредила, что материал берёт. Может, он у нас для чего-нибудь нужного припасён был, а она его без спросу взяла. Две сотни амазонок одеть, — схватилась она в ужасе за голову. — И ещё половна из тех что на горельнике. Ведь я же хорошо помню, что кое у кого из той группы, на горельнике, я видала точно такую же амуницию. Как я тогда не обратила на это внимание.

Она балдеет от амазонок, — тут же пояснила она удивлённо глядящей на неё баронессе. — Прям тащится. Как узнала, что мы их перевели на тюремное положение, так прямо разревелась вся. Никак не могла успокоиться. Вот, видимо и решила немного подсластить им пилюлю, пошив изящную рабочую одежду. Хотя, — задумалась она. — Быстро столько одежды не пошьёшь, значит, она работала не одна. Точно! — весело хлопнула она ладонью по колену. — Светика с Лизонькой припахала. Вот шельма, — восхищённо покрутила она головой. — Уже как хозяйка вертит девчонками.

— Надо будет и себе у неё заказать нечто подобное, — заметила баронесса, ещё раз, внимательно присмотревшись к одежде идущей рядом амазонки. — Вот только кое-что всё-таки изменить не мешало бы.

Пояса не хватает, — пояснила она Маше, кивнув на амазонку, — для оружия, для спичек, да и карманов бы побольше под штуковины разные.

— Ты вообще-то слышала, что я сказала, — удивлённо посмотрела на неё Маша. — Это рабочая одежда, — потыкала она пальцем в идущую рядом амазонку. — Рабочая, а не военная.

— Ну и что, — насмешливо посмотрела на неё баронесса. — Была рабочая, а сделаем военную. Надо только побольше разных карманчиков пришить в удобные места. Да и как рабочая, она ещё не совсем пригодна. Панамки не хватает, — ткнула она в сторону идущей рядом с их коляской амазонки. — Лето как раз на носу.

— Причём здесь панамка, — возмутилась Маша в полный голос. — Тут бы курточка не помешала, чтоб от весеннего холода прикрыться, да плащика непромокаемого с капюшоном от дождя. Тулуп нужен от мороза, а без панамки то уж, как-нибудь можно и обойтись.

— Ага, — насмешливо хмыкнула баронесса. — А голову от солнца, что защищать будет, лопух, что ли?

— Косынка, — возмущённо фыркнула Маша. — У всякой уважающей себя женщины должна быть косынка.

— Тото же они есть у этих, — насмешливо кивнула Изабелла в сторону уже внимательно прислушивающихся к их громкому спору амазонок. — Да что спорить, — махнула она на Маню рукой. — Давай спросим. Эй, — крикнула она ближайшей к ним амазонке, так же, как и соседние с ней, внимательно прислушивающейся к голосам, доносящимся из коляски. — Ты, ты, — кивнула она настороженно посмотревшей на неё амазонке. — А ответь ка мне на один вопрос. Что тебе лучше иметь, косынку, или панамку?