Ник Кайм - Саламандры: Омнибус
— Стой! — закричала она зверю, скорее чтобы подбодрить себя, чем задержать его. Как и следовало ожидать, орк продолжал бежать. Афина выстрелила. Первый выстрел ушёл в молоко, второй попал в торс зеленокожего. Тот хрюкнул, но не замедлился. Она стреляла вновь и вновь, опустошая энергоячейку пистолета, и молилась о попадании в что-нибудь важное.
Орк обгорел и истекал кровью, но был жив. Зажужжал временно опустевший пистолет. Афина бросила его и выхватила шоковую дубину. Дорвавшийся до добычи орк замахнулся тесаком, чтобы снести ей голову. Сестра спешно отскочила и ударила его по колену.
Зверь хохотал, собираясь убить их, когда за ним из дыма возникла тень. Время словно замедлилось, когда Афина увидела вспышку выстрела и поняла, что очередь болтера попадёт и в них.
— Трон, нет! — она закричала, бросаясь на землю и молясь, что послушница сделает то же самое.
Сразу после выстрела Афина услышала крик. Это была Бетениэль.
— Цель слева, — пламя с рёвом вырвалось из болтера Немиока, разрывая пытавшегося вылезти из кратера орка. За ним из подствольный пусковой установки последовала граната, которая перелетала через ось мчащегося на хвосте грузовика и поджарила водителя.
Другой орк, выбежавший из раскалённого дыма, рухнул без половины черепа.
— Угроза устранена, — сообщил Варик, водя оружием из стороны в сторону в поисках цели.
Они продвигались через лагерь, методично расстреливая всех зеленокожих на своём пути. Зачистить после обстрела Избавление Императора. Не сдерживаться. Так приказал капитан Виньяр.
Слева очередь тяжёлого болтера разорвала толпу оглушённых зеленокожих мародёров, оставив от них кровавые клочья. Брат Драго не обратил внимания на бегущих через его линию огня людей, когда начал стрелять по разбитой машине и тварям, пытавшимся снять с кузова тяжёлый стаббер. Всё исчезло в огромном взрыве и злых вспышках ленточной пушки.
Из облаков дыма спикировал лэндспидер. Он низко завис, поднимая пыль работающими на холостом ходу двигателями, и нацелил установленный на носу тяжёлый огнемёт на разрушенное здание.
Когда спидер начал разворачиваться, покрытая порезами и хромающая женщина закричала.
— Внутри ещё заперты люди!
— С дороги, — зарычал пилот, выпустив в развалины струю раскалённого прометия. Шатаясь, горящие орки и люди выбирались наружу. С сопротивлением было покончено, когда стрелок развернул установленную на борту штурмовую пушку и зажал спуск. Из вращающегося ствола вырвалась очередь высокоскоростных снарядов, которые превратили окна домика в стеклянную бурю и убили всех внутри. Затем десантник обратил свой гнев на горящих беглецов.
Жуткий смех раздался из шлема Немиока, радующегося убийствам.
— Сотрём их с лица земли! — взревел он, заметив группу сбежавших от обстрела орков. Немиок отцепил гранату и метнул в них.
Когда ксеносов поглотил взрыв, он окликнул Варика, — Брат, я хочу освятить свой клинок кровью этих тварей!
Варик кивнул, сжимая стальной хваткой цепной меч.
Орки, пусть и потрепанные, всё равно ринулись в бой, размахивая тесаками и рубилами. Варик отсёк голову одному, пока его боевой брат пронзал другого. Немиок выпотрошил третьего прежде, чем Варик прикончил последнего, разрубив от паха до грудины поганую тварь.
Убрав цепной меч в ножны, Немиок направился по узкой улице к площади.
— Стой! — но крик Варика пришёлся в глухие уши, и он ринулся наперехват брата.
Немиок вышел между двух дымящихся блокгаузов и прицелился в спину зеленокожего. Тот был уже ранен, где-то потерял руку и принял не один выстрел. Зверь рвался к добыче, которую Злобный Десантник не видел и видеть не хотел. Он застрелил орка, взрыв снарядов разорвал спину до костей. Когда зеленокожий упал, Немиок увидел в перемазанном кровью визоре двух женщин, которых узнал. Он убрал палец со спускового крючка, но было уже поздно.
Бетениэль мертва. Глаза широко открыты, и она лежит на спине в растущей луже крови. Её задел лишь осколок, но этого оказалось достаточно для смертельной раны. Афина держала послушницу в руках, шепча молитву.
— Святая Катерина, молю тебя, приведи сию верную воительницу к Императору. Защити её душу в путешествии к Золотому Трону…
Афина не плакала. Её решимость была тверда как мрамор. Сестра плотнее сжала оружие Колбера и встала. Не чувствуя ни страха, ни сомнений, она направилась к гиганту в чёрно-жёлтой броне.
— Ты — позор аквилы, — сплюнула Афина, вскидывая лазпистолет.
Выстрел был почти в упор, но Немиок только крякнул и пошатнулся. Он сорвал шлем, забыв о битве вокруг. На лице под ним застыла маска чистой ненависти.
— За это проявление силы я позволю тебе увидеть моё лицо перед казнью, — зарычал Злобный Десантник, выпустив из рук повисший на ремне болтер, и обнажил клинок. — Будет действительно больно.
От удара в неприкрытую челюсть Немиок потерял равновесие, а выпавшая из руки спата вонзилась в землю.
— Ты и так опозорился.
Немиок выглядел так, словно собирался потянуться за другим оружием, но замер, когда его брат покачал головой.
— Нет чести в хладнокровном убийстве невинных, — Варик повернулся к Афине. — Убирайся. В зоне боевых действий не место для сестры милосердия. Останься в живых и принеси хоть какую-то пользу, — он забрал пистолет и раздавил его. — Я не стану сдерживаться, если ты ещё раз прицелишься в моих братьев.
Она кивнула, поняв, чем ради её жизни пожертвовал Варик.
Афина бросилась к Бетениэль. Их нашла другая группа беженцев и помогла положить тело в полугусеничный транспорт Имперской Гвардии. Они поехали на юг, прочь от орков и гряды Дьявола. На окраине лагеря всё ещё кишели спускающиеся с гор зеленокожие.
Сестра не знала, что заставило Варика вмешаться. Возможно в космодесантниках было больше сострадания, чем она полагала. Неважно. Сострадание не принесёт победу. Это сможет сделать только Яррик.
Наверху вновь начался обстрел, унося мысли и прижимая орков к земле. Пройдёт несколько часов, прежде чем закончится битва. Погибнут ещё многие гражданские. Лишь немногие познают избавление Императора.
Варик держал брата на виду, пока не удостоверился, что его гнев утих.
— Ты об этом пожалеешь, — сказал Немиок.
— Ты зашёл слишком далеко.
Раздался частый стук тяжёлых двигателей, и они посмотрели на небо, чтобы увидеть, как вдали заходит на посадку эскадрилья десантно-штурмовых кораблей.
— А вот теперь будут проблемы… — прошептал Варик.
Зелёные как лес корабли украшала голова рычащего огненного дракона. Они принадлежали Саламандрам.
Виньяр сорвал перчатку, откинувшись на троне в казармах Злобных Десантников — сумрачном железобетонном здании, обустроенном с аскетизмом, который и следовало ожидать от ордена пуритан. Капитан держал знамёна и трофеи при себе. Они были единственным, что украшало пустую комнату кроме широкого стола-стратегиума, на котором были разложены груды карт и инфопланшетов.
Один из них, доклад об обстреле Избавления Императора, и просматривал капитан, не считая нужным смотреть на безмолвно стоявших рядом воителей.
— Сколько погибло людей?
— Примерно четыре тысячи, сэр.
— А орки?
— Полностью истреблены.
Виньяр положил планшет и улыбнулся двум воинам.
— Приемлемые потери.
— Также серьёзно повреждены здания.
— Не важно, — отмахнулся капитан. — Зеленокожие бегут, Злобные Десантники торжествуют.
— А что штаб Армагеддона? Я слышал они собирались наложить на нас санкции.
Виньяр презрительно расхохотался.
— Брат Варик, Дестриеру напомнили о его месте и цели в этой войне. С его стороны больше не будет проблем.
Воины задержались, отчего капитан спросил, — Что-то ещё?
Варик ожидал обличающего рассказа Немиока о произошедшем с сестрой Афиной, но ответ удивил его.
— Нет, сэр, — прохрипел он сквозь сжатые зубы.
— Тогда можете идти.
Воины отдали честь, повернулись и вышли.
Виньяр рассматривал карты на стратегиуме, планируя следующую атаку, когда услышал, как открылась дверь казармы.
— Передумал, Немиок? — спросил капитан, поднимая взгляд, но увидел другого. Виньяр оскалился. — Ты.
Перед ним стоял воин с кожей цвета оникса, облачённый в зелёный как лес доспех. С широких плеч свисал чешуйчатый плащ, закреплённый под позолоченными наплечниками. Броню украшали драконы и пламя, молоты и наковальни. А голос был глубоким как сама бездна.
— Я разговаривал с полковником Дестриером, — сказал воин, — а также стал свидетелем применения излишней силы в Избавлении Императора и узнал о гибели гражданских.
— На любой войне есть побочный ущерб, — возразил Виньяр. — Если бы я не действовал так решительно, то по лагерю бы всё ещё носились орки. Вдобавок трусы недостойны пощады.
