Анатоль Нат - Долгое путешествие на Юг.
— А не пошёл бы ты с таким уважением и ростом, знаешь куда! — зыркнул на него исподлобья Сидор. — По-моему, у меня был с вами разговор, чтобы вы своими языками лишнего не трепали. И не разносили откровенную брехню: и про мои зверства над пленными рыцарями, и про нашу совместную торговлю, в частности.
— Ну, извини Сидор, — равнодушно зевнул Бугуруслан, снова отворачиваясь в тщетных поисках свободного полового. — Так получилось. Опять ребята на радостях перебрали и расхвастались. Надо же им было о чём-то поговорить. Тем более что эта тема всем интересна. Вот и трепало дурачьё языками, не подумав. Сам понимаешь, так хорошо расторговаться, такие деньги получить, не всегда выходит. А тут, откровенная пруха прёт. Вот им башку от радости и сорвало. Мелют чего не попадя, не думая.
Бугуруслан, не оборачиваясь, виновато развёл руками.
— Вы оба прям, как та кляча из анекдота, — Сидор, едва сдерживая злость, холодно смотрел на обоих.
Снова отвлёкшихся от разговора с ним, Бугуруслан с Виталиком активно высматривали в полусумраке трактира каких-то своих знакомых.
— "Извини, мужик, не шмогла", — медленно пробормотал он, видя, что те его не слушают.
Нашли что-то любопытное? — холодным тоном, глядя на обоих егерей в упор, негромко полюбопытствовал он, не заметив никакой ответной реакции на свои слова.
— Половой, скотина, куда-то пропал, — с огорчённым видом повернулся к нему атаман.
— Не интересно, что я говорю? — холодно поинтересовался Сидор.
— Да брось ты, Сидор, фигнёй страдать, — с лёгким оттенком раздражения повернулся к нему Виталик. — Было бы из-за чего скандал затевать. Ну, сказали ребята пару слов кому-то, чего-то, не подумав. Ну и что. Через пару дней все об этом просто забудут, и всё пойдёт снова по-прежнему. Всего делов то.
— Из-за этой пары слов, из-за этой фигни, за которую болтунам следует вырывать языки, я сегодня убил человека, — ледяным тоном отрезал Сидор. — И это, мне не понравилось.
— Ну не любите вы меня, — угрюмо заметил он, глядя на них тяжёлым, слегка осоловевшим взглядом, — так и хрен бы с вами. Но зачем же, имя моё порочить?
— Да кто же его порочит-то, — в сердцах воскликнул Бугуруслан, неожиданно громко грохнув пустой кружкой по грязной столешнице. — Ну, сказал же, что случайно так вышло! Ну, извини! Сколько же можно извиняться, достал ты уже своими детскими обидками. Ей богу!
— А не надо извиняться, — тихо проговорил Сидор, окатив его ледяным взглядом. — Просто не надо делать тех вещей о чём мы договорились. Не надо трепать языком. Только и всего.
И вот ещё что, — угрюмо продолжил Сидор, пьяно набычив голову. Холодные, слегка пьяные глаза его пронзительно смотрели на мужиков ледяным, холодным взглядом. — Давно хотел с вами поговорить, да всё как-то случая не было. Теперь время пришло, — кривая гримаса исказила его лицо.
— Наши ребята жалуются, что вы присваиваете себе львиную и лучшую часть трофеев, совсем не соразмерно присваиваемой вами доле трофеев.
— И поэтому ты решил создать ещё одну, третью конную группу, чтобы меньше от нас зависеть, — насмешливо заметил Бугуруслан, мельком переглянувшись с Виталиком. — Постепенно выдавливаешь нас из дела? Или чтобы тебе доставалась львиная, как ты её назвал, часть трофеев? Или никак не можешь забыть, что тебя обнесли в делёжке рыцарской добычи с Девичьего поля?
Бугуруслан раздражённо смотрел на Сидора. Отставив пустую кружку на край стола, в кучу стоящих там точно таких же, он взмахом руки подозвал наконец-то нарисовавшегося в поле зрения полового. Приняв от него пару пивных кружек, с края которых свисали хлопья густой пивной пены, он с наслаждением, как истосковавшийся по влаге путник, отхлебнул белую пивную шапку, крякнув от удовольствия.
— Люблю пенку снять, — зажмурив глаза, с блаженным видом заметил он.
— Хоть здесь и не такое хорошее пиво, как у нас дома, — с искренним сожалением заглянул он в полупустую кружку, — но тоже ничего. Небось, всё свое пиво давно уже продал? — неожиданно сменил он тему, бросив на Сидора хитрый взгляд.
На слова Сидора он похоже серьёзного внимания не обратил.
— Эко хватился! — Сидор равнодушно посмотрел на осторожно сдувающего пену, довольного Виталика. — Последнюю партию у меня ещё неделю назад расхватали. С руками, можно сказать отрывали. Впору уже за новой посылать. Да всё не с руки как то. Никак караван достойный не соберём в сторону гор. А десяток телег в горы и обратно гонять — один геморрой.
— Ну, так мы бы и сходили, — вкрадчиво заметил Бугуруслан, бросив на Сидора косой, внимательный взгляд. — У нас тоже, почитай, что всем расторговались. Работаем уже на чужом материале, а на этом сам знаешь, многого не заработаешь. Да и своё дома лежит мёртвым грузом, гниёт помаленьку. Пора бы и в дело пристроить. Благо, что здесь его с руками хватают. Надо, надо возвращаться.
— Надо подумать, — Сидор, недовольно поморщился, нехотя кивнув головой.
— Чего тут думать, — неожиданно воодушевился Виталик. — Если боишься, что домой в город ребята смотаются, то напрасно. Наше слово твёрдое, нет, так нет, — щёлкнул он себя ногтем по зубам на приблатнённый манер. — Да и делать там нам пока что нечего, так что, за сохранность тайны своего перевала можешь не беспокоиться.
— Ну, и ребят ещё раз предупредим, чтоб туда не совались. Не малые дети, чай, понимают, что к чему.
— Ему про Фому, а он про Ярёму, — Сидор равнодушно хмыкнул. — Да я не беспокоюсь Мне то что. Теперь этот вопрос так остро не стоит, как в самом начале. На то, что вы кому-то там проболтаетесь, мне теперь уже по большому счёту, плевать. Верить вам на слово, как показала практика, глупо. Вы настоящие хозяева своего слова. Когда надо было — его дали, когда стало не надо — взяли обратно. Полная свобода и демократия. Либирилизьмь называется.
А то, что вы в город не появитесь в ближайшие пять-десять лет, я и так совершенно точно уверен. Если не дураки и жить хотите, то ноги вашей там не будет.
— Угрожаешь?!
Бугуруслан от неожиданности закашлялся, чуть не подавившись вытащенным из тарелки Сидора куском какой-то местной вяленой рыбёшки, которую только что самозабвенно тормошил своими белыми, крепкими как сталь зубами.
— Ты это чего, Сидор, — удивлённо уставился он на него, от неожиданности снова подавившись куском рыбины и ещё больше закашлявшись. — Что-то это на тебя не похоже.
Прокашлявшись, он бросил на Сидора прищуренный, откровенно насмешливый взгляд.
Ничего не ответив, Сидор мрачно посмотрел на пустое дно своей кружки.
— Половой, скотина, вечно шляется где-то, — негромко буркнул он. — Вы кое-что забыли, или своими тупыми башками не подумали, — продолжил он флегматично.
Вы забыли, что в нашем милом, уютном городке живёт моя жёнка, урождённая баронесса де Вехтор, которая, не в пример мне, — Сидор уже совсем равнодушно зевнул, — к вопросу честного и незапятнанного имени дворянина относится гораздо более жёстко и принципиально, чем я, даже в самых буйных своих фантазиях.
Вы забыли, что она урождённая шляхтянка. С соответствующим воспитанием.
Так что вы можете мне верить, можете не верить, — равнодушно посмотрел он на скептически глядящих на него мужиков, — но, как только до неё дойдут слухи о том, что вы полощите имя баронов де Вехтор направо и налево — она вас убьёт. Просто и без затей. Так что, у вас, ребята, есть только одна возможность сохранить свои тупые бошки. Это не появляться в городе ближайшие лет десять, а то и все двадцать. Так что, и о разглашения в городе тайны о наличии нового прохода под горами, на этот срок я могу с вашей стороны совершенно не беспокоиться.
— Ты чё Сидор? За бабью юбку прячешься? А как насчёт сам-сам-сам.
Весёлый Виталик насмешливо смотрел на даже растерявшегося от подобной наглости Сидора. Дождавшись когда тот, постепенно наливаясь бешенством, медленно сузил глаза, каменея лицом, он весело продолжил, с удовольствием наблюдая за его реакцией.
Не боись, наше слово твёрдое, в ближайшее время мы никуда отсюда не дёрнемся. Больно уж здесь место хлебное, торговое. Так что, пока хорошего капитала не наживём, никуда отсюда не поедем.
— Капитала? — тихо, сквозь судорожно стиснутые зубы выговорил Сидор, глядя на них белыми от бешенства глазами. — Кстати, хорошо, что напомнил, поговорим о капитале.
С сегодняшнего числа вам придётся самим платить за торговое место на ярмарке и самим выставлять там свой товар. Хватит! Ко мне уже подкатились с утра из городского магистрата с требованием заплатить за торговые места, как обычному торговцу. Мол, я продаю своё дворянское имя в обмен на торговые скидки, а это прямое нарушение дворянских прав. И поэтому, видите ли, я должен платить как все. И мне, ре-бя-та, — по слогам, зло и чётко выделил Сидор обращение, — это очень не понравилось. Мало того, что вы постоянно полощите моё имя направо и налево, приписывая мне, бог весть что, так теперь меня ещё по вашей милости, пытаются лишить дворянских привилегий по неуплате местных налогов за торговлю на рынке.
