Андрей Максимушкин - Варяжский меч
Лучше немедля бежать на полдень вдоль тропки туда, откуда пришли фризы, не дай Велес, они обратно рванут. Придется зайцем по лесу петлять или через заболоченный овраг перебираться. Малоприятное удовольствие — по пояс в тухлой воде брести. Впрочем, топота за спиной не слышно. Противник, видимо, прорвался сквозь засаду и идет дальше к шляху.
Незаметно начал накрапывать дождик. Капли стучали по ветвям, с характерным звуком били по листве. Это хорошо — дождь заглушает шум шагов. В такую погоду можно пройти в двух десятках шагов от непривычного к лесу человека, тот даже и не заметит ничего, пока ему в шею сулица не войдет.
Сам волхв дождя не боялся, с детства привык по лесам в любую погоду ходить. Наоборот, под дождем дышится легче, воздух чище, мир вокруг запахами благоухает. Падающая с неба вода с души всю грязь и коросту смывает. И думается лучше, мысли сами на возвышенный лад настраиваются.
Волхв бежал легкой размеренной рысью до самого вечера. От разгоряченного тела шел пар, вотола на плечах промокла насквозь, с головы по волосам стекали струйки воды. Велибор этого не замечал. Это все пустое, гораздо важнее с дороги не сбиться и встречных первым заметить. Острый глаз выхватывал из окружающей картины сырого, пропитанного водой леса следы некогда проходивших здесь людей.
Впереди узкое болотце, заросшее, загнившее русло речки. Сама река давно ушла, нашла себе другую дорогу, а старица осталась. Тропа упирается в гать из свежесрубленных бревен. Это саксы постарались, русы, когда отступали, все гати по бревнышкам разобрали или утопили, пригрузив камнями. Вот и свежие пеньки рядом торчат. Сразу видно: лес рубили неправильно, деревья брали первые попавшиеся, подношение лесному хозяину не оставили и души погубленных лесных великанов не задобрили. Одно слово — мертвобожники. Все вокруг себя оскверняют, везде нагадить норовят. Неудивительно, если леший на них обидится и в чащу заведет, заставит среди трех берез плутать.
За переправой на косогоре три свежих холмика. Сверху деревянные кресты торчат. Могилы. Как христиане здесь свою смерть нашли, неведомо. Лес молчит, не торопится рассказать, как дело было. По-хорошему, можно следы поискать, ничего не пропадает бесследно, всегда можно минувшее выяснить. Если спрашивать умеешь, тебе даже лес и болото все расскажут, но на поиски времени нет. Да и следы затоптаны. Фризы, как стадо зубров, прокатились. Ну и навь с ними! Нечего время на пустяки тратить. Пробормотав про себя короткий заговор от неупокоенных мертвяков, Велибор побежал дальше по петлявшей между деревьями тропке.
Дождь не прекращался. Серая осенняя морось неутомимо сыпала с темного неба. Казалось, воздух вокруг пропитался водой, человек как будто попал во владения Морского Хозяина. И небо тяжелое, твердое на вид, плотное. Ни одного светлого пятнышка. Это если зарядило, так до утра будет сыпать. Одно хорошо — не одному Велибору в лесу неуютно, саксам сейчас тоже паршиво, хочется закутаться в плащ, натянуть на голову шапку или колпак и сидеть в сухом теплом жилье, нос на улицу не высовывать.
Рать Оттона Рыжего уже четвертый день пробивается сквозь засеки и заслоны, восстанавливает мосты, наводит переправы через реки и болота. Князь Белун постарался — все пути-дороги в округе уничтожил, все мосты и гати разобрал, даже часть бродов успели размыть. Где можно было, вдоль наезженных шляхов засады встали, русы засеками и заслонами дороги перекрыли. И погода в помощь, на дорогах грязь непролазная, реки и болота вздулись. Сама земля полабянская крепостью стала. Тяжело саксам идти, каждый шаг приходится кровью оплачивать, но идут. Рыжий настырен, знает, если не сейчас, то никогда до горла Белуна и его князей не доберется.
Ближе к закату, когда сумрак сгустился, а тени слились и закрыли собой землю, Велибор нашел себе пещерку на склоне покатого лога, под корнями вывороченной ветром березы. Укрытие подходящее, от дождя защищает, луж на полу нет, песочек хорошо воду впитывает. Натаскать в пещерку, скорее даже просто яму, лапника, соорудить на корнях дерева навес из свежих веток и пучков рогоза да осоки с ближайшей болотины — никакое ненастье нестрашно. Самое то получилось, ночь провести можно.
Костер волхв разводить не стал, хотя надо было немного погреться и одежду просушить. Поблизости могут саксы и прочая Оттонова нечисть водиться. От сырых дров дыма много, костер издалека видно. Ну как заглянет кто на огонек, да еще компанией? Нет, лучше померзнуть, зато шкура целее будет. Наскоро перекусив хлебом, копченой рыбой и сыром, волхв извлек из заплечного мешка волчью шкуру, завернулся в нее, забился в пещерку поглубже и свернулся клубочком, укрыв ноги вотолой. Топор и одну сулицу Велибор положил рядом с собой, так чтобы можно было легко дотянуться.
Ночь прошла спокойно, никто рядом с убежищем не шастал и сон священника не тревожил. Или обереги были сильные, или Боги не забыли своего верного служителя, или, что скорее, — зверье издали чувствовало запах человека и обходило стороной ложок с пещеркой. Кто его разберет, как все было на самом деле.
Пробудившись при утренней заре, Велибор выполз из своего укрытия, размял затекшие за ночь мышцы. Холодно! Пока спал, чуть в ледышку не превратился. Немного попрыгать вокруг старого дуба, разогревая тело и разгоняя кровь по жилам, и можно отправляться в путь. Завтракать волхв не стал, припасов было мало, только на одну трапезу. Умылся и напился свежей водой он у первого попавшегося лесного ручья.
Вскоре человек вышел к краю леса. Остановился на краю ковыльного поля, огляделся по сторонам. Дальше пришлось идти осторожнее, можно было наткнуться на врагов.
А солнце между тем уже поднялось над верхушками деревьев. Огромный багровый, огненный шар висел над землей. Небо чистое, дождь прекратился еще ночью, а свежий ветерок с моря разогнал тучи. Постепенно становилось теплей. Живительный Хорс согревал землю, щедро дарил свет и тепло всем, кто под солнцем ходит.
Да, места кругом знакомые. Чутье лесовика не подвело: вышел, куда надо. Впереди широкое поле, за ним темнеет стена леса от горизонта и до горизонта. Поле степными травами заросло, только изредка можно распаханные наделы углядеть. Места необжитые, граница рядом. Правее в половине поприща озеро, слева из леса речка Неть выбегает. Если двинуть вдоль леса или по шляху, что по полю идет, можно к Лабе и городу Битков выйти.
Именно под стены града и лежал путь Велибора. Пообещал вчера утром князю Белуну пробежаться по лесу, разведать, что у великой реки творится. Пользы от этого особой не было. Князь и так дюжину доглядчиков к Лабе отправил, из них половина руянские храмовники Свентовида. Спорить с ними, кто больше выведает да подсмотрит, дохлое дело. Просто волхву хотелось самому взглянуть, как осада Биткова идет, сколько на город воинов оттянуто. Да и надоело ему в стане, если честно.
Среди вечного столпотворения, в человеческой сутолоке Велибор чувствовал себя неуютно, привык за свою жизнь к одиночеству. Никогда никому не признавался, но в многолюдных местах и больших городах Велибор быстро уставал, куда уютнее ему было одному в дороге или среди небольшой сплоченной компании спутников. Тогда видишь всех окружающих, и они не расплываются в одну серую массу, шумную, говорливую толпу. Когда кругом громко говорят, не слышно голоса Богов. Человек глохнет от шума и толпы.
Посреди поля тянулась наезженная дорога, широкий торный шлях. Даже осенью, в сезон дождей, по нему удобно идти, утоптанная тысячами ног и колес земля давно приобрела свойства камня и никогда не размокает. Но сегодня Велибору и в голову не могла прийти мысль воспользоваться этим путем. Наоборот, он пошел по опушкам леса, рядом со спасительными кустами, внимательно осматриваясь по сторонам и постоянно оглядываясь и прислушиваясь: не едет ли кто по шляху со спины.
Шагал Велибор быстро, благо дорога пустынна. Только один раз пришлось нырнуть под куст ракиты и переждать, пока по шляху проедет отряд конных в полсотни копий. Шли они налегке, без броней и шлемов, двигались в сторону Лабы. Выждав, пока верховые скроются за изгибом дороги, Велибор продолжил свой путь. Вскоре он вышел к поросшему лесом холму в излучине небольшой речушки. Здесь пришлось задержаться, пусть речушка неглубокая, но лезть в холодную воду не хотелось. На счастье, недалеко обнаружилось упавшее дерево, мостом перекинувшееся с берега на берег. Поблагодарив берегиню за этот подарок, волхв легко взбежал на возвышенность.
Отсюда уже можно было разглядеть город. Похоже, четыре сотни дружинников и находников боярина Гремича еще держались. На надвратной башне развевался стяг велиградского князя — медведь с секирой в лапах. Эх, видно плохо. Кусты и ветки мешают, а ниже спуститься — опять хуже будет видно, город не разглядишь.
