Твое… величество! (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна
Положила на ладонь, вгляделась в искристую глубину камня. Странно, так странно. Обычно красные камни она не любила, они казались ей кровавыми и неприятными. А вот этот — нет. Он напоминал лежащий на ладони лепесток большой розы. Уютный и бархатистый. Не ядрено-красный, а с бордовыми отблесками, как пионы, и махровый, теплый… хороший такой оттенок, так и хочется пальцем погладить!
— Это тебя даровал людям Многоликий? Так странно…
Рубин молчал. Да Мария и не ждала ответа. Она вела пальцем по острой грани, до овального угла. Камень загадочно вспыхивал в ее ладони алыми отблесками.
Магия…
Да, магия. Настоящая, может, в чем-то предвечная и изначальная. Не огненные шары и не ледяные вихри, не академии и не драконы, нет. Второй облик.
То существо, которое живет внутри нас.
Живет, радуется жизни, помахивает небрежно хвостиком, или там, клыки скалит…
Клыки⁈
Мария почувствовала во рту какое-то неудобство. Провела языком по небу, по десне…
И опять не сдержалась, вспомнив всю народно-татарскую терминологию. Было, отчего!
В монастыре в окнах были стекла. Не везде, нет, часть окон была затянута пергаментом, но вот у королевы стекла были. И в темном неровном отражении Мария отчетливо видела главное.
Из-за первого ряда самых обычных человеческих зубов, выдвигались два острых и длинных клыка. И Мария готова была поклясться своей чешуей, что они еще и ядовиты. В обычном состоянии они явно будут сложены и прижаты. А вот если ей захочется кого-то укусить — распрямятся.
И яд, надо полагать, гюрзы.
Это что с ней такое происходит⁈
Она теперь зоомутант? Зооморф? Или как это вообще называется? Женщина-змея?
Ой, мамочки…
Подарочек⁈
Да твою ж налево так!!!
Это и есть то самое, что ей обещал загадочный тихий голос? Подарок, который она получит?
Ну… спасибо! Ей-ей, не намного лучше золотого касания! Ядовитое кусание, чтоб его! Вот как ей теперь с кем-то целоваться? Сразу насмерть?
Слов у Марии не было. А клыки были. И шипение тоже.
С-сюрприсссссс! Радоссссссть! Сссссчассссстье!
Глава 5
Сколько от себя ни таись, а натуру не спрячешь. Вот и Диана так же….
Смотрела она сейчас на мужчину, и вздохов не сдерживала, благо, никто ее, кроме верной Эсси, и не слышал, и не видел.
Да и мужчина того стоил.
Эрр Расмус Вейнард!
Темные волосы, голубые глаза, и весь он такой… вот такой… просто — ах!
Диана так навалилась на подоконник, что тот жалобно хрупнул под объемистым бюстом.
— Кто там? — Эсси подошла, встала рядом.
— Эрр Вейнард!
Эсмеральда, как девушка практичная, пожала плечами.
— Зачем он тебе, у него за душой ветер свищет, пыль разносит? У него ни денег, ни поместья толком, один титул… пустой человек.
— Красивый!
— Это дело, да, — согласилась Эсмеральда. — Что хорош, то безусловно, эти способности у него, говорят, выдающиеся.
Диана вздохнула.
Бюст послушно колыхнулся.
— Ты так королю вздыхай, — строго напомнила Эсси. — Сама знаешь, измена его величеству приравнивается к измене государству, и карается смертью.
— Ну, я же пока не королева…
— А с такими мыслями можешь и вообще не стать. Думаешь, Иоанн — полный дурак?
Как-то так Диана и думала. С малолетства усвоив, что мужчины или дураки сами по се6бе, или становятся дураками, когда поглядят на ее выдающиеся… достоинства. Она их и выпячивала, и подчеркивала, и вырез делала поглубже, и мушки клеила, а что? Если действует?
Если стоит ей показаться вот так, и подышать поглубже, как у мужчин гульфики расти начинали сами по себе. И шевелиться так… отчетливо. Диане это льстило.
Вот и Иоанн… а что он — железный? Только и успевай его по рукам бить, чтобы не вовсе уж распускал их!
Но ведь и Диана не железная.
Что ей — не хочется, что ли? Чтобы молодой и сильный мужчина, чтобы они рядом, кожа к коже, тело к телу… Эсси — это совсем другое! А вот с мужчиной…
Эсмеральда только головой покачала, и решительно утащила кузину от окна.
— Не надо, Ди.
— Ты мне еще указывать будешь?
— Я — нет. А вот дядя расстроится.
Виталис Эрсон был извечным страхом Дианы. Та сглотнула, и послушно отправилась к вышивке.
Ну его… но ведь хорош же!
Но дядя…
— Приказать воды горячей принести? Искупаешься? — предложила Эсси, понимая, что Диану надо на что-то переключить.
— Да.
— И масло? Розовое?
— Давай.
К вечеру Диана пахла так, что рядом стоять было сложно. Но Иоанну нравилось, а это главное. Виталису Эрсону Эсси так ничего и не сказала, кстати. Зачем? Ей же в результате и достанется за недогляд. А в чем она-то виновата?
В том, что Диана, как та сучка, хочет на случку? Так ей не девяносто лет, ее понять можно. Ей бы роту гвардейцев, чтобы ее с утра до вечера в казарме, а справится ли с ней король? Это Виталису власть дороже воздуха, а вот Диане…
Ох, не кончится это добром.
Как выйдет Диана замуж, так надо будет сразу бежать из столицы, да побыстрее, да подальше. Авось, целее будет!
* * *К утру Маша уже успокоилась, и чувствовала себя вполне-вполне прилично. А что такого?
Ну, клыки. Ну, ядовитые.
И что?
Это ж шикарная возможность! Пришла, укусила, никто ничего и не понял. А если нельзя прийти и укусить, можно приползти и цапнуть. Вспоминая классика, никто и не поймет, что случилось.*
*- А. К. Дойл. Пестрая лента. Прим. авт.
Одна беда.
Всех — не перекусаешь. Допустим, сведет она мужа в могилу. А дальше что? Если кто помнит, что началось в истории после смерти Ивана Грозного, называлось это одним словом.
Звиздец.
И королеву вдовую на ноль помножат, никакой яд не поможет. И принцессу выдадут замуж, за кого сами пожелают. Кому родная история не близка, вспоминаем, какой гадюшник творился в Англии после смерти Генриха Восьмого. Тоже помер мужик, не оставив наследника. То есть наследник считай, сразу после папаши и помер. И тоже — началось. То одна на троне посидела, то вторая, то третья, и все законные, и все за свой зад боялись так, что чуть островок не выморили.
А Марии еще жить хочется. И для Анны нормальной жизни хочется. Так что кусаться — не наш метод, разве что сильно доведут. Но при дворе и не кусаться не получится. Она не белая и пушистая, она теперь на полном серьезе черная и чешуйчатая. И если с цветом еще можно поиграть, то с принципом — нет.
Сама по себе змея кусаться не будет. И на человека не кинется просто так. Ей тот человек триста лет не надобен, не ее это кормовая база. Но попробуйте к ней полезть! Вот тогда и получите полный заряд яда из всех клыков.*
*- лично разошлась с одной милейшей гадюкой. Случайно ее потревожила, не задела, но рука оказалась сантиметрах в десяти от змеи. Хотела бы — цапнула. Я извинилась и отошла, она уползла. Прим. авт.
Но при дворе ее в покое не оставят. Ее будут провоцировать, а она, согласно змейской натуре, будет кусаться в ответ. Пока хватит яда.
А что с ней сделают, когда яд закончится? Согласно терверу, сволочей в мире бесконечное множество, а змея — одна, всех не перекусает, раньше от натуги помрет. Вот, то-то и оно.
На место отравленных придут новые, и получится у нее дубль два. Не дадут ей пожить спокойно, просто — не дадут!
И что ей сделать?
А, несколько вариантов. Первый — она умудряется как-то сбежать из Эрланда вместе с дочерью. Да так, чтобы их потом не нашли.
Сможет?
Сейчас уже сможет. Но вопрос, куда бежать и как там жить, все равно остается открытым.
Второй — помириться с мужем. И вместе с ним строить коммунизм. То есть растить дочь, выдавать замуж… Мария вспомнила фигуру супруга, и передернулась. Нет, вы лучше сами вот с этим. Мария на такой героизм не способна.
Третий — отравить мужа и править самостоятельно. Увы, нереально. Чтобы править, нужны деньги, нужны войска, а у Марии уже здоровье не то. Ежели Екатерину Вторую вспомнить, Мария тоже не потянет такой ценой лояльность гвардейцев покупать. Тогда уж лучше Иоанн, одна штука. Расслабиться и думать об Эрланде… нет, столько она не выпьет!
