Даррен Шэн - Кардинал
Несколько недель назад – даже несколько дней – я бы весь извелся. Страдал бы оттого, что нарушил свой кодекс чести, не позволяющий убить невинного. Я тешил себя иллюзией, что останусь чист, участвуя в грязных делах. Теперь иллюзия развеялась.
В это промозглое царство мертвых вошел человек, который, возможно, когда-то был Мартином Робинсоном, а вышел исключительно и только Капак Райми. У меня не осталось сомнений насчет своей личности. Я убийца, чудовище, человек, который пойдет на все. Я аюамарканец, про́клятый приспешник Кардинала. Я считал, что в глубине души, чем бы я ни занимался, я все же не злодей. А на деле оказалось, что я такое же зло во плоти, такой же головорез, как Кардинал, Паукар Вами и прочие. Осталось только выяснить, как я стал этой проклятой, извращенной пародией на человека.
И ответ меня ждал только в одном месте. Поэтому, заглянув напоследок в дом и приведя себя в порядок, я вернулся на станцию, уже не озираясь в поисках возможных шпионов. Теперь им бы пришлось пенять на себя, попадись они мне на пути. Я ехал обратно в город, к Кардиналу. Там я встречу смерть, это ясно, но прежде Кардинал мне все объяснит. Я его заставлю. И горе тому, кто попытается меня остановить. Никакому смертному не выстоять против бездушного чудовища по имени Капак Райми.
аюамарка
Поезда пришлось дожидаться почти сорок минут. Несколько из них я потратил на звонок Аме.
– Капак! – вскрикнула она. – Это правда ты? Боже, когда ты не позвонил, я… Где ты? Что случилось с…
– Ама, – перебил я, – слушай внимательно. Беги из города и не возвращайся. Поняла?
– Хорошо, – без колебаний согласилась она. – Где встречаемся?
– Мы не встречаемся. Все кончено. Мы больше не увидимся.
Она недоверчиво хохотнула:
– Да ладно, Капак, брось дурить.
– Помнишь, что я тебе говорил? Что никогда не трону невинного?
– Помню, – тихо отозвалась она.
– Я солгал. И тебе, и себе. Я убийца, Ама, бессердечный и кровожадный.
– Неправда. Я знаю тебя, Капак. У тебя есть принципы. Ты…
– Утром я убил женщину, – оборвав возражения Амы на полуслове, произнес я. – Беззащитную, невинную вдову. Она встала у меня на пути, и я ее убил, зверски и беспощадно. Раскроил череп лопатой и столкнул в раскопанную могилу. Беги, Ама. Теперь тебе придется бояться не только Кардинала, но еще и меня.
– Капак, – прорыдала она, – ты не понимаешь, что…
Я повесил трубку. Потом со вздохом ткнулся лбом в стену телефонной будки. Тяжело далось. На протяжении всего разговора порывался признаться Аме в любви, назначить прощальную встречу, последнее страстное свидание. Но такой роскоши я себе позволить не мог. Потому что, когда любовные утехи закончатся, Ама может меня не отпустить. Вцепится и будет умолять остаться. Или попытается заставить. А в этом случае…
Поднимется ли у меня в гневе рука на Аму? Вряд ли. Но кто может сказать наверняка? Поэтому я должен порвать с Амой навсегда. Я непредсказуем, я больше не знаю, чего от себя ожидать.
Поезд притащился почти пустой, но по мере приближения к городу постепенно заполнялся, собирая жителей ближайших окраин, готовящихся отпахать очередной рабочий день. Пока он неторопливо перебирал колесами, я погрузился в раздумья.
Кто я? Копия, зомби, призрак или настоящий Мартин Робинсон? Откуда я взялся – из летающей тарелки, из лаборатории, из могилы? Что меня ждет по возвращении – реальность или все же сон? Вдруг убийство Ди – это попытка моего больного мозга навсегда оторвать меня от действительности?
Я закрыл глаза, отгоняя бредовые мысли. Не имеет значения. Скоро я буду в городе, где меня ждут ответы – или смерть. Думать незачем. Расслабившись, я урвал несколько часов сна.
На вокзале меня никто не караулил. Я постоял на перроне, как год назад, вдыхая дым и гарь. Но тогда я готовился к новой жизни, а теперь готовлюсь с ней расстаться.
Мне на плечо легла чья-то рука. Я обреченно развернулся к своему конвоиру – и в очередной раз вздрогнул от неожиданности, увидев вечную ухмылку Паукара Вами.
– Я тебя так рано не ждал.
– Что вы здесь делаете? – нахмурился я. – Вы же сказали, что уезжаете.
Он пожал плечами:
– Передумал.
– Почему?
– Не здесь, по дороге обсудим, – обгоняя меня и направляясь к ближайшему выходу, ответил он. – Хоть Кардинал и отменил награду за твою голову, неизвестно, может, это просто уловка. Хвоста за нами вроде нет, но утверждать не берусь. А торчать тут на мушке у вероятной дюжины снайперов незачем.
Убедительно. Я поспешил за ним, оставив вопросы на потом. Мотоцикл ждал снаружи. Вами, не спрашивая, куда ехать, прыгнул в седло и взревел мотором, пока я пристраивался у него за спиной.
– Я так понимаю, вас не Кардинал за мной выслал, – поделился я догадкой, когда мы понеслись сквозь поток машин в объезд вокзала.
– Какое там! – хмыкнул Вами. – Я прикончил его человека. А он не любит, когда пешки кидаются друг на друга без разрешения.
– Тогда откуда вы узнали, что я приеду?
– От наших слепых, разумеется. Они поведали мне, что ты вернешься. Когда точно, они не знали, но знали куда. Сказали, что имеет смысл потратить время и обеспечить тебе безопасный проезд через город. – Он свернул в переулок. – Только будь я проклят, если понимаю, как они меня отыскали.
– А вы не спрашивали?
– Я с ними напрямую не разговаривал. Они подослали парламентеров, которые сами ни сном ни духом. Тех я обоих попытал на всякий случай, но они и под пытками не раскололись.
– Куда вы меня везете? – спросил я, когда мы свернули в очередной узкий проулок.
– Не задавай дурацких вопросов, – хрюкнул он.
Вами высадил меня у входа во Дворец и, порывшись в кармане, вручил мне крохотный передатчик:
– Нацепи. Я тоже хочу послушать. Задаром я, что ли, жилы рвал? Мне причитается разъяснение.
– А почему вы думаете, что будет разъяснение?
– Посланцы от слепых передали, что через тебя мне откроется истина.
Я прицепил передатчик под воротник рубашки. Паукара Вами я не воспринимал как союзника – в случае чего он вырвет мне сердце и глазом не моргнет, – но он несколько раз спас мою жизнь, так что я перед ним в долгу.
– Удачного разговора, – ухмыльнулся Вами и покатил прочь.
В вестибюле меня встретили ошарашенными взглядами. Улыбнувшись обомлевшему администратору, я попросил аудиенции у Кардинала. Девушка нажала кнопку переговорного устройства, в изумлении глядя, как я сбрасываю и сдаю обувь. Через несколько секунд появился Форд Тассо – лицо мрачнее тучи, глаза потемнели, кулаки сжаты.
– Вернулся, значит, – прорычал он.
Я пожал плечами:
– Соскучился.
Он злорадно ухмыльнулся:
– Суровый ты парень. Есть в тебе что-то… Хоть ты и прикончил Винсента, а меня заставил побегать впустую. Может, мы даже подружились бы, сложись все по-другому. Мне будет тебя не хватать.
– Я еще не умер, – напомнил я.
– Да?
Мы зашли в лифт и поднялись на пятнадцатый. В коридорах на нас бросали изумленные взгляды украдкой. Мое появление всех ошеломило. У двери в кабинет Кардинала Форд откланялся, бросив на прощание:
– Свидимся!
– Думаете?
– Конечно. Вытаскивать трупы – моя обязанность.
Я вошел.
И, поглядев на заплывшее и изувеченное лицо Кардинала, моментально обрел доказательство того, что наша драка, мое исцеление и год в городе – все было наяву. Он сидел, сложив ладони домиком, прикрыв глаза тяжелыми веками и сжав рот в узкую полоску на бесстрастном лице.
– Хорошо выглядишь, мистер Райми.
– И чувствую себя тоже, мистер Дорак, – в тон ему ответил я. – Ни царапины, ни пореза, ни треснувшей косточки. Наверное, я сверхчеловек, раз могу исцелиться за ночь, а сломанная шея для меня такой же пустяк, как сломанный ноготь. Надо бы раскошелиться на страховку из тех, что я впаривал. Попадаешь под страховку, забираешь деньги – раны тут же затягиваются. Я миллионером стану.
– Неплохая идея, мистер Райми, – похвалил Кардинал и тут же полюбопытствовал: – Расскажи, что тебе удалось выяснить.
– Горбатого даже могила не исправит. Чтобы пробиться наверх, надо идти по трупам. «Сейчас» не имеет смысла без «тогда». Все бывает. Я убийца.
– Те трое в доме, – промурлыкал он. – Отличная работа. Что ты почувствовал, когда их убил?
– Радость. Наконец-то размочил счет.
– А теперь?
– Теперь ничего.
– Замечательно. Ты небезнадежен.
– Еще бы, – саркастически усмехнулся я.
– Чую в твоем голосе скептицизм, – поддел он, загадочно блеснув глазами.
– Чую в вашем насмешку. Вы меня дразните. Мы же оба знаем, что я пришел сюда умереть.
– Знаем?
– Я пошел против вас, предал вас и избил. Я труп. Это понятно. Я только хочу услышать правду. А когда расскажете, можете слить меня в канализацию, только не надо сейчас языком трепать попусту. Устал я от этого.
– Мистер Райми… – Кардинал со вздохом побарабанил пальцами по подлокотникам своего нового кресла, которое старому и в подметки не годилось. – Сколько гонора. Сколько упрямства. Сколько ошибочных выводов. Садись. – Я недоверчиво уселся. И только тут заметил свою марионетку на столе. – Не собираюсь я тебя убивать. Это была проверка. Хотел посмотреть, как ты отреагируешь, увидев свое имя вычеркнутым, как поступишь, куда подашься, когда скрыться будет негде, как скоро вернешься. Суровое, жесткое, кошмарное испытание. Но ты его прошел. – Он сделал паузу, предоставляя мне слово. Я молчал. И он продолжил, видя, что я не собираюсь ничего говорить. – Я вижу, о чем ты сейчас думаешь. Хочешь узнать, какова награда. Но разве и так не ясно? Вот… – Он обвел рукой кабинет. – Дворец, город, моя империя. Я же говорил, что мне нужен преемник. И что ты – один из претендентов. Тут я слегка смухлевал, ты был единственным, я собирался оставить это все только тебе. Если пройдешь испытание. И ты прошел.
