Питер Бретт - Копье Пустыни
– Ренна! – Илэйн отпрянула от сестры, как от подземника.
Ренна покачала головой и сплюнула через перила крыльца.
– Была бы ты чуток посмелее, сама бы его прикончила, когда мы с Бени были еще малы.
Илэйн молча смотрела на нее большими глазами, но Ренна не понимала, виновато или потрясенно. Она отвернулась, глядя на двор.
– Я тебя не виню, – сказала она, помолчав. – Будь я посмелее, я бы убила его в ночь, когда он меня испортил. Но мне было слишком страшно.
Она обернулась и посмотрела Илэйн в глаза.
– Но теперь я никого не боюсь, Лэйни. Ни Рэддока Стряпчего, ни Гаррика Рыбака, ни этого вестника. Он, похоже, неплохой человек, но если окажется таким же, как папа, я избавлю мир от него. Уж поверь мне.
Через несколько часов прискакал Меченый. Ренна ждала на крыльце. Она подошла к Сумеречному Плясуну, который вставал на дыбы и поднимал пыль.
– Не будем терять время. – Меченый протянул ей руку, не удосужившись спешиться.
– Ты даже не попрощаешься?
– В Бруке начинается веселая жизнь. Лучше никому не знать, что я не просто украл тебя у Джефа и Лэйни Тюков.
Ренна покачала головой:
– Твой отец заслуживает большего.
– Я не стану говорить ему, кто я такой, – сверкнул глазами. Меченый.
Ренна не испугалась:
– Хотя бы скажи ему, что его сын жив, иначе ты не вправе судить, кто заслуживает метки, а кто нет.
Меченый нахмурился, но спешился. Ренна была права, и он это знал, хотя ему было неприятно это признать.
– Мы уезжаем! – крикнул он, и все высыпали во двор. Меченый отыскал взглядом отца и кивнул. Джеф отделился от толпы.
– Однажды я встретил в караване Арлена Тюка из гильдии вестников, – сообщил Меченый, когда они остались наедине. – Возможно, это твой сын. Фамилия распространенная, зато имя редкое.
Джеф просиял:
– Правда?
– Это было много лет назад. Кажется, он работал в компании метчика Коба в Форте Милне. Возможно, там о нем что-то знают.
Джеф схватил руку Меченого:
– Да светит над тобой солнце, вестник!
Меченый кивнул, высвободился и подошел к Ренне.
– Не будем терять время, – повторил он.
На этот раз девушка кивнула и позволила усадить себя на Сумеречного Плясуна. Меченый сел в седло перед ней, и она обхватила его за талию. Они рысью выехали на дорогу и повернули на север.
– Разве Свободные города не на юге? – спросила Ренна.
– Я знаю, как срезать, – пояснил он. – Так быстрее и не придется ехать через город.
Сумеречный Плясун пустился в галоп. Ветер развевал волосы Ренны. Она радостно засмеялась, и Меченый присоединился к ней.
Арлен и вправду помнил все тропки и пастбища северных ферм Тиббетс-Брука. Не успела Ренна оглянуться, как они уже выехали на главную дорогу из города. Даже ферма Мэка Выгона осталась позади.
Они скакали до конца дня и значительно приблизились к Свободным городам, когда Меченый наконец натянул поводья. Это было за четверть часа до заката.
– Мы не припозднились? – спросила Ренна.
Арлен пожал плечами:
– Круги разложить успеем. Один я бы, может, и вовсе не остановился.
– Тогда не останавливайся. – Ренна проглотила страх при мысли о ночевке под открытым небом. – Я обещала не задерживать тебя в пути.
Не обращая на нее внимания, Меченый спешился и достал из седельных сумок два переносных круга. Один он разложил вокруг Сумеречного Плясуна, другой – на небольшой прогалине и быстро выровнял метки.
Ренна сглотнула, но промолчала. Оцепенев, она сжимала нож и высматривала зловещую дымку. Арлен взглянул на нее и заметил, что ей не по себе. Он оторвался от работы, подошел и порылся в седельных сумках.
– Вот же он! – сказал он наконец, встряхнул плащ, набросил его Ренне на плечи, завязал на шее и поднял капюшон.
Ее щек коснулась неописуемо мягкая, словно шерстка котенка, ткань. Ренна привыкла к грубой сермяге и даже не подозревала, что материя может быть такой тонкой. Девушка опустила взгляд и снова ахнула. Плащ был расшит крошечными стежками, которые складывались в сотни меток.
– Это плащ-невидимка, – пояснил Арлен. – Пока ты в нем, демоны тебя не заметят.
– Правда? – изумленно спросила она.
– Клянусь солнцем, – ответил Арлен, и Ренна внезапно осознала, что до сих пор судорожно сжимает нож. Она разжала пальцы и впервые за последний час вздохнула полной грудью. Костяшки пальцев ныли.
Арлен вновь наклонился над кругами и быстро закончил работу. Ренна тем временем вырыла ямку, развела костер и достала корзину Илэйн. Они поужинали холодными пирогами с мясом и ветчиной, свежими овощами, хлебом и сыром. Подземники время от времени бросались на метки, но Ренна доверяла опыту Арлена и не обращала внимания.
– Тебе неудобно в седле, пышное платье мешает, – заметил Арлен.
– Что?
– Я не могу пустить Плясуна во весь опор из-за того, что ты неправильно сидишь, – пояснил он.
– Он может еще быстрее? – недоверчиво спросила Ренна.
– Намного, – рассмеялся Арлен.
Она прильнула к нему, обвила руками за шею:
– Если ты хочешь стянуть с меня платье, Арлен Тюк, то так и скажи.
Она улыбнулась, но Арлен отпрянул, схватил ее за талию, снял с колен, как Ренна сняла бы Женку-Царапку, вскочил и попятился:
– Рен, я не для этого взял тебя с собой.
– Ты не воспользуешься случаем? – удивилась она.
– Нет.
Он достал из седельной сумки набор для шитья, бросил Ренне и отвернулся.
– Разрежь юбку, и поскорее. Сегодня ночью есть другие дела.
– Дела?
– До рассвета ты должна убить демона, иначе я оставлю тебя в первом попавшемся городе.
– Готово, – сказала Ренна. Она сняла нижнюю юбку и укоротила верхнюю, сделав высокие разрезы по бокам. Арлен сидел на краю круга и покрывал метками стрелу. Он обвел взглядом обнаженные бедра Ренны.
– Нравится? – спросила она и усмехнулась, когда он смущенно вздрогнул и посмотрел ей в глаза. – Подойди к костру, здесь лучше видно.
Арлен мгновение разглядывал свою ладонь, задумчиво потирая меченые пальцы. Наконец он покачал головой, встал и подошел к девушке:
– Рен, ты мне доверяешь?
Она кивнула, и он достал кисть и густые, вязкие чернила.
– Это воронец, – пояснил он. – Он окрасит твою кожу на несколько дней. Может быть, на неделю.
Осторожно, почти ласково Арлен убрал с ее лица длинные волосы и нарисовал метки вокруг глаз. Затем осторожно подул, чтобы высушить краску. Его лицо было близко, и Ренне хотелось прильнуть к его губам, но она не посмела. Воспоминание о том, как он ее отверг, обжигало огнем.
Закончив рисовать, Арлен взглянул на нее:
– Что ты видишь за пределами света костра?
Ренна осмотрелась. Ночь была непроглядно черной.
– Ничего.
Арлен кивнул и положил ладони ей на глаза. Его руки были загрубелыми, изрезанными шрамами, но удивительно нежными. Кожу Ренны покалывало от его прикосновений, и девушка задрожала от удовольствия. Арлен убрал руки, и покалывание стихло, но метки вокруг глаз Ренны налились жаром.
– А теперь что ты видишь?
Ренна изумленно огляделась. Деревья и травы мерцали, из земли сочилась ленивая дымка.
– Все! Больше, чем солнечным днем. Все так и светится.
– Это магия. Она поднимается из Недр. Во всем живом мерцает искорка магии.
– Душа?
Арлен пожал плечами:
– Я не рачитель. Подземники пропитаны магией. Теперь ты увидишь, как они сияют.
Ренна повернулась на шорох в кустах и обнаружила лесного демона. Еще недавно он был невидим, но в залитом магией мире ярко светился. Ренна посмотрела на свои ладони. Они едва заметно мерцали. Сумеречный Плясун сиял ярче, метки на его копытах и упряжи горели, как звезды в небе.
Но ярче всех светился Арлен. Метки на его коже переполняла мощь. Казалось, они написаны светом и никогда не погаснут.
– Слишком много меток. – Арлен заметил ее взгляд и надел капюшон. – Я впитал столько магии демонов, что никогда уже не буду обычным человеком.
– Неужели ты хочешь отказаться от эдакой силы? – удивилась Ренна.
Арлен озадаченно помолчал, открыл и закрыл рот.
– Может, и не хочу, – наконец признал он. – Но я сделал выбор, когда был не в себе, а теперь уже поздно что-то менять.
Он указал на Ренну.
– Ты тоже не в своем уме.
– Не тебе, Арлен Тюк, решать, в своем я уме или нет! – возмутилась она.
Он не обратил на нее внимания – как же это бесило! – взял копье и протянул ей. Ренна с сомнением посмотрела на оружие и не стала его брать.
– Гласные справились, – напомнил Арлен.
– Я знаю, но буду сражаться только моим ножом.
По крайней мере, колющие и режущие метки Ренна успела нанести. Она показала Меченому нож.
– Острый, – отметил Арлен, попробовал лезвие большим пальцем и поранился до крови. – Бриться можно.
– Папа заботился о нем больше, чем о собственных детях.
Арлен посмотрел на нее, но промолчал. Он повертел нож, изучая метки.
– Неплохо, – признал он с оттенком раскаяния. – Не хуже любых других. Надо бы добавить, но для начала достаточно.
