Аттестат зрелости (СИ) - Рюмин Сергей
В трубке стихло. Видимо, Пушкарский переводил дух.
— Виктор Иванович, — пользуясь моментом, проблеял Зотов. — Я Вас не понимаю. Вы, может, спутали меня с кем-то…
— П*зда тебе, полковник! — уже спокойным тоном сообщил Пушкарский. — Возможно, мне тоже. Но тебе раньше.
Трубка запищала длинным противным гудком. Так в ВЧ-связи отражался конец сигнала, когда собеседник клал трубку.
Зотов откинулся на спинку кресла, дрожащей рукой достал носовой платок, промокнул лоб. С минуту он думал, что лучше — выпить рюмочку коньяку или положить под язык таблетку валидола. Остановился на валидоле. Сердце и так колотилось, как после километрового кросса на время в далёкой юности. На задворках сознания крутилась мысль насчет целителя, но, как он не пытался сосредоточиться, вспомнить не получалось.
* * *Через три дня в областное Управление КГБ приехали два невзрачных инспектора из Центрального аппарата с предписанием о проведении внеплановой проверки оперативно-розыскной деятельности по линии работы 5-го отдела.
Первым делом инспекторы прошерстили всё: оперативные дела и разработки, личные дела оперативных источников, даже бухгалтерскую документацию, касающуюся выплаты вознаграждений сексотам.
После этого инспекторы опросили всех по данной линии работы, начиная от начальника Управления и заканчивая оперуполномоченным Ершовым. Вопрос был один — про народного целителя. Все разводили руками, дескать, знать не знаю, ничего не ведали. Даже Ершов. Только Устинов наотрез отказался от разговора с инспекторами.
— Я написал рапорт об увольнении, — пояснил он. — Генерал его подписал. Со дня на день жду подтверждения из Москвы. Так, что лесом, товарищи проверяющие, лесом!
— Уволиться можно по-всякому,- попытался надавить на него один из инспекторов. — Можно по-хорошему, а можно и с волчьим билетом. Так, что даже в дворники не возьмут.
— Не возьмут в дворники, возьмут в сторожа! — отрезал Устинов.
— Кому и за что было выплачено вознаграждение? — спросил другой инспектор, демонстрируя ведомость на 1000 рублей — единственный подозрительный документ, который они нашли.
— Оперативному источнику за информацию о воровском общаке общей суммой свыше 30 миллионов рублей, — ответил Устинов. — Спросите у руководства, они знают.
Увы, никто из руководства этот документ прокомментировать почему-то не смог.
Захватив эту ведомость, инспекторы убыли в Москву, напоследок не удосужившись даже побеседовать с начальником Управления.
Такого показного неуважения никто из сотрудников Управления припомнить не мог.
Впрочем, через месяц за обилием текущих дел и различных мероприятий об этом стали забывать. Тем более, что никакого акта о выявленных недостатках в работе оперативного состава Управления инспекторами не составлялось и претензий не предъявлялось.
Глава 6
Самбо, паспорт, фарцовщик
Никто из комитетчиков ни дома, ни в школе, ни в спорткомплексе «Динамо» не появился и в четверг. Неужели получилось? А почему бы и нет? Зотов же, согласно данному ему внушению, должен уничтожить все документы обо мне. Устинов и Ершов, надеюсь, будут молчать. Очень надеюсь. Иначе, действительно, останется только бежать.
Уроки я отсидел как всегда. Меня не спрашивали, я не рвался отвечать. С утра после первого урока Мишка поинтересовался:
— Ты нормально?
— Нормально, — отмахнулся я. Общаться ни с кем никакого желания не было.
— Точно?
— Точно!
После уроков я поспешно ушел домой, не дожидаясь друзей. Они собрались за пирожками, только уже в домовую кухню. А у меня времени было в обрез.
На секции отзанимался вместе со всеми. Тренер разве что только сообщил, что соревнования в субботу там же. Приходить в то же время. Захватить с собой в обязательном порядке документы и динамовскую фирменную форму, которую он мне выдал.
— До трех освободишься точно, — сказал он мне. — Две схватки. Может, даже раньше. Я тогда твою грамоту у судей заберу. В следующий вторник у меня сам возьмешь.
— Вы так говорите, Геннадий Николаевич, как будто я уже вышел в полуфинал! — съязвил я.
— А разве нет? — осклабился Смирнов. — Нет у тебя там достойных соперников. Так считай, ты на финишной прямой!
Этот спич он выдал на построении при всей нашей группе товарищей, что отнюдь не поспособствовало укреплению взаимоотношений в коллективе между мной и остальными. Впрочем, меня это уже мало беспокоило. Я твердо решил «завязать» после «города», несмотря на то, что выиграю я его или нет.
Как и в прошлый раз, в «Блинную» меня не позвали. Даже не попрощались, когда начали расходиться. Меня это ничуть не задело. Я пошел звонить директору завода.
— В субботу к часу дня пришлите машину к главному входу Центрального спортивного комплекса. Сразу после соревнований я поеду к вам, — сказал я в трубку.
— Хорошо, — согласился Николай Васильевич. — Я тоже думаю, что удобней будет у меня дома, а не там…
Наверное, он подумал про квартиру Альбины. К ней я, кстати, сегодня не поехал. Завтра на работу ей планировал звякнуть. Чтоб не забывала.
А дома ждал сюрприз. Maman после приветствий даже за стол не посадила, объявила:
— Иди к тёте Маше. Там тебя кто-то из милиции ждёт уже целый час.
— Только не надолго! — крикнула она мне в спину. — А то ужин остынет.
Как выяснилось, ждал меня Вениамин Вениаминович Шишкин собственной персоной, который сидел с тётей Машей за столом на кухне. На столе красовалась полупустая бутылка «Каберне» и полшоколадки.
— Проходи на кухню, — скомандовала тётя Маша, открывая мне дверь. — Садись, сейчас чай пить будем.
— Не, тёть Маш, — отказался я. — Я ужинать пойду. Только с секции вернулся.
— Как у тебя дела, самбист? — Шишкин встал, шагнул навстречу, протянул руку.
— Нормально, — отвечая ему рукопожатием, сказал я. — Соревнования у меня.
— Знаю, поздравляю с выходом в четверть финала.
Шишкин сел, пригласил меня садиться. Тётя Маша убрала со стола бутылку, фужеры, оставив на тарелке кусочки шоколада.
— В школе как? Успеваешь? — продолжал допытываться милиционер. — Никто не обижает?
Я пожал плечами. С чего эти все вопросы, интересно?
— Вениамин Вениаминович, а что случилось-то? — поинтересовался я. — Есть вопрос ко мне какой? Так скажите, что ходить вокруг да около?
— Тебе 16 исполнилось? — строго спросил Шишкин. — Почему паспорт не получаешь? Знаешь, что можешь нарваться на штраф?
— Так это в течение месяца, — пожал плечами я. — Выдастся свободное время, схожу обязательно.
— Не выдастся, а иди немедленно! — приказал милиционер. — Прямо завтра после школы. Завтра тебя в паспортном столе ждут. Заполнишь заявление и принесешь фотокарточки. По срочному заказу они делаются в фотоателье за час. Понял? В 16.00 чтоб как штык был у начальника паспортного. Я договорился.
— Понял, — ответил я. Если уж пошла такая маза, надо пользоваться.
— И еще, — Шишкин усмехнулся. — У тебя какие планы после школы?
— Я еще не думал, честно говоря, — удивился я. — В институт, наверное, поступать буду. Комитетчики тоже вон интересовались…
— К себе на работу звали? — нахмурился Шишкин.
— Сначала на учебу, — соврал я. — Предлагали направление в Высшую школу КГБ.
— Ну, а ты что?
— Отказался, — скривился я. — Не по мне такая работа. Не нравится.
— А к нам не хочешь? — всё-таки задал вопрос Шишкин.
— Нет, — откровенно ответил я. — Тоже не хочу.
— Ладно, — кивнул головой Шишкин и добавил. — Тут Марию Гавриловну на праздничный концерт приглашают на день милиции, грамоту вручать будут за содействие в поимке особо опасного преступника.
Тётя Маша хмыкнула, сдерживая смех, потом вставила:
— Товарищ капитан мне вместе с приглашением даже револьвер мой с документами принёс обратно.
