Мария Артемьева - Темная сторона Москвы
— Что вы имеете в виду? — спросил Бурлаков.
— Я? — удивился старичок и еще сильнее насупился. — Абсолютно ничего! Я всего лишь констатирую факт: с начала года третье самоубийство. Так и запишите себе! И майор Шагрень тут абсолютно ни при чем.
— А кто такой майор Шагрень? — непонятно для чего поинтересовался опер Бурлаков. Он оглядывал двор в надежде, что наконец-то явится местный участковый. Но во дворе никого не было. Зеваки разошлись.
Старичок выступил из-за скамейки и, вальяжным жестом заставив опера подвинуться, уселся рядом с ним.
— Вы слышали, как называют этот дом? — спросил он, указывая рукой вперед. И, не дожидаясь, пока Бурлаков раскроет рот, сам ответил: — Дом смертника, или Дом самоубийцы. И это не случайно, как вы понимаете!
Оперуполномоченный удивился. Потом у него мелькнула мысль, что перед ним, скорее всего, городской сумасшедший; усмехнувшись, он решил не подначивать полоумного — пусть сам выкладывает свои бредовые теории. Быстрее угомонится. Он промолчал. А старичок и врямь как будто не нуждался в собеседнике. Спокойно глядя перед собой, он продолжал излагать:
— Из тех, кто когда-то получил или купил здесь квартиры, не осталось и половины. Те, что не умерли, предпочли выехать. Сменили место жительства. Боже мой, чего тут только не делали! Интеллигентные, казалось бы, люди… Поверите ли, я сам был свидетелем — вызывали экзорцистов! Толпами тут всякие телепаты ходили; батюшка все углы святой водой кропил. Цыганка была, потомственная ясновидящая была, шаман был, да! Еще и эти, как их? Уфологи… Вроде бы и Алана Чумака кто-то вызывал; но он, говорят, не приехал. То ли занят был другим делом, то ли сумму такую астрономическую запросил… Но это неважно! Хуже то, что не помогло ведь ничего!..
Нет, вы, конечно, можете что угодно думать. Москва — город-мегаполис, город-монстр. Тут все так угнетающе воздействует на психику. И все-таки! В этом доме среднестатистические показатели превышены. Да вот я вам сейчас продемонстрирую!
Старичок покопался во внутреннем кармане пиджака и вытащил оттуда исписанный и основательно потертый на сгибах листок бумаги в клеточку. Развернув его, он зачитал с трагическим выражением на лице:
— За период с октября 1999 года по февраль 2000 года:
Октябрь — 13-летний Федор. В предсмертной записке на имя матери ссылался на насмешки сверстников.
Ноябрь — 16-летний подросток, причина не выяснена.
Январь 2000 года — 50-летний мужчина. Причина не выяснена.
Февраль 2000 года — 17-летняя девушка. Наркотических средств в крови не обнаружили, несчастную любовь родители и подруги исключают.
Февраль 2000 — на глазах у сына с 4-го этажа выбросилась 60-летняя женщина. Причина: ссора с невесткой. Что скажете? Вы чувствуете, как это все… Как бы это выразиться?
— Не мотивировано? — подсказал Бурлаков. Он заинтересовался. Чем дальше, тем менее сумасшедшим казался ему старичок.
— Да! Вы прямо-таки в точку выразились. Именно: не мотивировано! С одной стороны, все местные суициды случаются, как и положено суицидам, осенью и весной. Но ни одну здешнюю смерть нельзя назвать «ожидаемой» или хотя бы «понятной»! Они все будто бы беспричинны.
Нет, в самом деле! Как могла пойти на самоубийство, например, двадцатитрехлетняя девчонка да к тому же — молодая мать?! А она выпрыгнула из окна с трехлетней дочкой на руках в сентябре 1999 года!
В предсмертной записке жаловалась на ссору с матерью.
Оно конечно, ссоры в семьях случаются порой жестокие. Но покончить счеты с жизнью, держа на руках малышку?.. Молодые мамаши обычно на такой радикализм не способны, разве что нарушение психики имеет место. Но нет! Вполне нормальная была девочка, из благополучной семьи, умница.
Или взять парнишку семнадцатилетнего — повесился на своем балконе весной 1999 года. Думали: может, наркотики? Нет! В его крови ни наркотических, ни психотропных средств не обнаружили.
Нелепые смерти, понимаете? Одна за другой…
Вот и нынешняя… Пенсионерка Соломина. Абсолютно здравая женщина, врач, между прочим. В районной поликлинике несколько лет отработала, все ее знали.
— А может, какая-то болезнь? Хроническая, неизлечимая. Как раз врачи иной раз более пессимистично смотрят…
Сочувственную, как казалось Бурлакову, реплику старичок счел явно неуместной: он оглянулся на оперуполномоченного с таким презрительным изумлением, что Бурлаков запнулся.
— Скажите, вы действительно верите, что это самоубийство? — раздраженно повторил свой вопрос старик. И замолчал, глядя на Вадима.
Испытывая некоторую неловкость, опер увернулся от допроса, пояснив, что не дело милиции верить или не верить.
— Дело милиции — факты, — сухо сказал он.
Старичок энергично закивал головой.
— Факты. Вот именно. Так вы имейте в виду, это реально установленный факт: все, кто искал в этом доме аномалию, хоть какую бы то ни было, ничего не нашли. Здесь только одна-единственная аномалия фактически зафиксирована. Знаете, какая?
Вадим пожал плечами.
Старичок нагнулся и прошептал в самое ухо молодому оперу:
— В доме по Осеннему бульвару, вон там… живет президент Ельцин. Депутаты государственной думы, министры, спикер парламента и еще куча разных шишек. Если вы хотите, чтоб люди перестали умирать, обратите внимание на этот факт. И еще вон к тому зданию присмотритесь хорошенько!
Старик указал рукой на заброшенную серую коробку, прижатую сбоку к серой девятиэтажке номер 16/1. Вздохнул, скептически глянул на оперуполномоченного и неожиданно откланялся.
Спустя три минуты явился, наконец, и участковый. Увидев под липой озадаченного оперуполномоченного Бурлакова в форме, он подошел и опустился на скамейку рядом с ним.
Бурлаков рассказал участковому о болтливом старике.
— Я так и не понял, кто он такой! Старик сам не назвался, а я как-то… не спросил, — признался опер.
Участковый покосился на молодого коллегу и, подумав, сказал:
— Знаю я его! Майор Шагрень. Фамилия такая дурацкая… Ты знаешь чего? Если не хочешь себе карьеру испортить с самого начала, забудь об этом старике прямо сейчас.
— А что такое?
— Он отставник. Всю жизнь электроникой занимался, в каком-то почтовом ящике[15] до перестройки работал. Потом на пенсию ушел. Но до сих пор всюду свой нос совать пытается. Соображает, конечно, неплохо. Только лезет куда не надо. В нашем отделении уже не одного любопытного из-за него с должности сняли. Моего предшественника вообще поперли, когда год до пенсии мужику оставался… Я тебе по добру советую: не лезь ты в это дело, хуже будет!
— Да никуда я еще не лезу! Ты по-свойски-то хоть объясни, что за чертовщина у вас тут творится? Действительно, что ли, Дом смертника?
— Учти: я тебя предупредил! Шагрень этот — вроде доктора Менгеле,[16] тот еще типчик. Чем он там в своем ящике занимался, это кошмар полный. Изучал, говорит, электромагнитное воздействие на поведение человека. Есть такие электромагнитные излучения, которые подавляют нормальные инстинкты у людей, в том числе страх смерти.
Электромагнитные импульсы могут резко понизить планку мотивации у обычного человека. В этом случае малейшая жизненная неудача становится причиной депрессии. Случайность, ерундовина какая-нибудь, пустяковая провокация окружающих — и нормальный вроде бы человек слетает с катушек…
И вот эта самая смертельная электромагнитная частота — та же самая, которую инициируют спецслужбы по периметрам охраняемых объектов государственного значения.
— Зачем… ини… циируют? — спросил ошарашенный Бурлаков, споткнувшись на трудном слове.
— Чтобы от «прослушек» защитить. От радаров обнаружения, от электронных детонаторов и всяких других хитростей цивилизации. Вон, смотри! В том здании когда-то местный отдел ГИБДД сидел. — Участковый указал рукой на кирпичную коробку, про которую ранее старик Шагрень уверял, что к ней «стоит приглядеться».
— Когда в этот район Ельцин переехал, — шепотом сказал участковый, — знаменитости всякие, министры и депутаты… кто-то это здание занял. Аппаратуры понавезли. Какой, кто? Государственная тайна. Мы туда не суемся, уже научены… И тебе соваться не советую. Все равно ничего не докажешь. Может, люди от электромагнитной волны помирают. А может, нет. Какие доказательства? Статистика? Цифры? А где они? Под сукном упрятаны. И вон еще в землю зарыты. В бо-о-ольшом количестве.
Зеленый друг
Ул. Студенческая, аптека
У каждого человека есть непременно своя мечта.
Елена с детства мечтала похудеть.
Она перепробовала столько различных способов сбросить вес, что на этой почве могла бы защитить диссертацию. Но, к сожалению, ей ведь не диссертация была нужна!
