Кристин Каст - Призванный
Большими печатными буквами на нем было выведено: «КТО Я?» и подпись.
Откровенно удивившись, я посмотрела Ауроксу в глаза. Он, не мигая, выдержал мой пристальный взгляд, а затем тихо произнес, чтобы его услышала только я:
— Мне бы хотелось узнать.
Я не могла отвести взгляда от его необычных глаз цвета лунного камня. И по какой-то идиотской причине так же шепотом ответила ему:
— Мне тоже!
Я выхватила из рук Аурокса листок и поспешно отошла, пытаясь не думать, а просто делать, что велено.
Даллас и его банда выглядели подавленно. Они едва взглянули на меня и Стиви Рей, но я заметила, что они ничего не написали на своих листках, что было определенно плохим пассивно-агрессивным знаком. Я засунула эти листки в самый низ стопки на обратном пути к первым рядам.
Танатос взяла работы, поблагодарила нас и сказала:
— Этой ночью я изучу ваши вопросы и уже завтра начну обсуждать их с вами. А до конца урока давайте займемся темой, о которой, полагаю, все вы задумывались: о Запечатлении со спутником или Супругом.
Я ожидала, что Танатос выдаст нам стандартную речь в духе «просто отказывайтесь», как нам говорили о Запечатлении в первый же день в Доме Ночи, но оказалась неправа. Она откровенно рассказала об удовольствии и красоте правильного Запечатления и о трагедии неправильного. Ее рассказ звучал интересно и забавно (как сухой английский юмор). Мне показалось, что я едва успела моргнуть, как уже раздался звонок.
Я слегка задержалась, поджидая Афродиту, которая продолжала горячо, но уважительно обсуждать Запечатление с Танатос. Афродита пыталась доказать, что Запечатление не всегда основывается на сексуальности. Танатос же настаивала, к ужасу Афродиты (поскольку у той было недолгое Запечатление со Стиви Рей), что сексуальное влечение — неотъемлемая часть Запечатления.
Танатос наконец завершила дискуссию, сказав:
— Афродита, неважно, признаешь ты что-то или нет: от этого оно не становится менее истинным.
— Постараюсь проследить, чтобы Зои попала на второй урок, — кисло отозвалась Афродита.
— Хорошо, юная Пророчица. — Хотя на лице Танатос и не было улыбки, в ее голосе она явственно слышалась: — Спасибо за такую оживленную дискуссию. Жду с нетерпением ее продолжения на завтрашнем уроке.
Афродита кивнула и нахмурилась, и едва мы вышли за пределы досягаемости слуха Танатос, заявила:
— Оживленная дискуссия, моя прекрасная задница! Вовсе я не собираюсь продолжать дискуссию о лесбийских Запечатлениях. Никогда!
— Не думаю, что она это имела в виду, Афродита, — осторожно заметила я, силясь не улыбаться.
Но Пророчица была права, урок получился интересным — намного интереснее, чем Вампирская социология с Неферет.
Афродита открыла дверь.
— Я так рада, что мне удалось повеселить плебс, и… — И тут мы оказались в центре хаоса.
— Давай же, птицепарень! — орал Даллас. — Ты не можешь вечно прятаться под юбкой Стиви Рей!
Накачанный Джонни Би как мог держал Далласа, но тот пинался словно безумный.
— Я не прячусь, ты, заносчивый дурак! — крикнул Рефаим.
Стиви Рей бульдожьей хваткой вцепилась в его руку и пыталась оттащить от Далласа.
— Я приведу Дария и Старка! — бросила Афродита и умчалась прочь.
— Эй, парни, а ну-ка прекратите!
Я встала между соперниками и их группами поддержки.
— Иди на хрен, Зои, это не твоя драка! — зашипел на меня Даллас. — Ты считаешь себя лучше других, но для нас ты ничего не значишь!
Он дернул головой в сторону банды красных недолеток, которые стояли неподалеку и с ухмылками наблюдали за побоищем.
Я удивилась тому, что меня так задели его слова.
— Я не считаю себя лучше других!
— Не позволяй ему доставать тебя, Зет! Он ничего из себя не представляет: просто ничтожный грустный мальчик, ряженый в вампира, — сказала Стиви Рей.
— А ты просто шлюха! — заорал на нее Даллас.
— Прекрати так ее называть! — попытался вырваться из хватки Стиви Рей Рефаим.
— Все знают, что ты злишься, потому что она больше не с тобой! — крикнула я Далласу, думая, каким же полным придурком он стал.
— Нет, я злюсь потому, что она встречается с этой ошибкой природы! — парировал он.
Я заметила, что хоть Даллас и боролся и орал, он не отводил взгляда от места на стене, к которому постепенно отходил. Я проследила за направлением его взгляда и увидела на стене одинокую розетку — одну из тех промышленных штуковин с тройным штекером.
Вот черт!
— Я не ошибка природы! — Рефаим, казалось, вот-вот взорвется. — Я человек!
— Правда? А давай-ка подождем рассвета и все вместе посмотрим, какой ты человек! — презрительно усмехнулся Даллас и еще ближе отступил к стене.
Пытаясь двигаться как ни в чем ни бывало, я сделала пару шагов к розетке и в панике задумалась, какую из стихий лучше призвать, если понадобится противостоять электричеству.
— Мне подходит! — говорил в это время Рефаим. — Неважно, человеческими или птичьими глазами, я с удовольствием посмотрю, как ты сгоришь!
— Мечтай-мечтай, кретин! — Даллас рванулся к розетке, почти вырвавшись из стальной хватки Джонни Би, а я споткнулась и начала заваливаться назад.
Но тут сильные руки подхватили меня и не дали шлепнуться на задницу. Одним движением Старк поставил меня на ноги и зажал между собой и стеной, а затем повернулся к Далласу.
— Уходи! — Старк не повышал голоса, а говорил ледяным, спокойным и очень опасным тоном.
— Это не твоя драка! — ответил Даллас, но уже перестал пытаться вырваться из цепких рук Джонни Би.
— Если здесь замешана Зои, то моя! И ты должен понимать, что я останусь победителем. Каждый раз. А теперь уходи!
— Заканчивайте!
Голос Дракона Ланкфорда, ворвавшегося в коридор в сопровождении нескольких сынов Эреба, включая Дария, прогремел словно голос генерала, созывающегося разбежавшееся войско. Маленький отряд тут же разделил Далласа и Рефаима. Лицо Фехтовальщика напоминало грозовую тучу.
— Даллас, встань здесь!
Дракон указал на место перед собой, а затем, едва взглянув на Рефаима, добавил: — А ты здесь, — и указал на место рядом с красным вампиром.
Парни подчинились ему, хотя Даллас все равно смотрел на Рефаима с ненавистью. Рефаим же не сводил глаз с Фехтовальщика, который сурово заявил, обращаясь к ним обоим:
— Я не потерплю драк в этой школе! Это не человеческая средняя школа! Я требую, чтобы вы были выше подобного поведения! — Дракон переводил взгляд с одного на другого. — Понимаете?
— Да, — быстро и четко ответил Рефаим. — Я не хочу никому причинять неприятностей.
— Тогда уходи, потому что пока ты здесь, неприятности будут всегда! — крикнул Даллас.
— Нет! — Дракон хлестнул словом, будто кнутом. — В этой школе больше не будет никаких неприятностей, а то тебе придется держать за них ответ передо мной!
— Ему здесь не место, — сказал Даллас, но уже более сдержанным голосом. Сейчас он выглядел скорее обиженным, нежели опасным.
— Я согласен с тобой, Даллас, — кивнул Дракон. — Но Никс — нет. А пока Дом Ночи служит Никс, мы будем следовать ее выбору, даже если она выбирает прощение, а мы не можем так поступить.
— Не можете или не хотите?
Голос Стиви Рей привлек всеобщее внимание.
Она подошла к Рефаиму, взяла его за руку и повернулась к Дракону.
Мне показалось, что она выглядит могущественной Верховной жрицей, разозленной настолько, что вот-вот изрыгнет пламя, и я порадовалась, что ее стихия не Огонь, а Земля.
— Рефаим не трогал Далласа. Он лишь вступился за меня, когда Даллас обозвал меня шлюхой, проституткой и другими плохими словами, которыми я не хочу осквернять свой рот. Если бы здесь стоял не Рефаим, а кто угодно другой, вы бы не встали на сторону Далласа!
— Я могу понять Далласа и других учеников, которым сложно принять Рефаима, — сухо произнес Дракон.
— Вам стоит принять его, как сделала это Богиня, — воспарил над толпой шелковистый голос Неферет. Все повернулись и увидели ее в конце коридора. Рядом с ней стояла Танатос.
— Судя по всем свидетельствам, Богиня высказалась за принятие Рефаима, — сказала Танатос. — Даллас, тебе придется подчиниться решению Никс, как и вам, Фехтовальщик.
— Его и так нормально принимают, — раздраженно бросила Стиви Рей. — Как я уже пыталась объяснить, воду мутил Даллас, а не Рефаим!
— Ссоры прекратятся, — сказал Дракон. — Думаю, я ясно выразился.
— Вы также ясно выразились, что вам не по душе присутствие Рефаима в школе! — заметила Стиви Рей.
— Фехтовальщик не обязан любить всех учеников, — покровительственно кивая головой, сказала Неферет. — Он клялся защищать нас, а не пестовать.
— Но также он обязан быть честным и справедливым, — возразила Танатос. — Дракон Ланкфорд, верите ли вы, что способны быть честным и справедливым по отношению к Рефаиму вне зависимости от ваших личных чувств к нему?
