Марина Ефиминюк - Наследница
– Ну, хоть накормите?
– Скажи спасибо, что мы тебя на съедение горным тиграм не оставили, – с иронией посоветовал Влад.
– Здесь нет тигров, – огрызнулся противник.
– Вот ведь свезло.
В горах темнело быстро и одним махом. Вроде только смеркалось, как вдруг окрестности погрузились в темноту, моментально перебравшуюся в салон. Лица попутчиков сгладились и потеряли четкость, только на потолке ярко и весело подмигивал зеленоватым огоньком магический кристалл.
Улицы селения тоже оказались неосвещенными, и единственным источником света для возницы являлся фонарь со слабым трещащим кристаллом на козырьке каблучка. Охотника мы высадили у ладного особняка, принадлежавшего местному старосте, но не успели тронуться с места, как услышали крик:
– Стойте!
Он раскрыл дверь кареты, сунул голову в криво нахлобученной шапочке и спросил:
– Добрая фея, дай расписку, что выполнишь мои желания!
– Сейчас у доброй феи испортится настроение, и тогда она натравит на тебя судебного заступника за вымогательство, – пророческим тоном пообещала я.
– Понял, – откланялся любитель привидений, но тут же снова заглянул к нам: – Точно не накормите?
Когда мы, наконец, остались в карете вдвоем и повернули в сторону единственного, по словам вымогателя, постоялого двора у подножия горы, то я спросила:
– Как долго меня не было?
– Достаточно долго. Когда они вернулись на курорт, то Пруденс поняла, что вас перепутали, и подняла тревогу. Все думали, что ты была в карете с принцессой, но ты оттуда не вышла, и начался переполох. Я тут же поехал к молельной.
– Мы с Пруденс так похожи, что нас постоянно кто-нибудь путает.
– Именно поэтому не стоит снимать следящий кристалл, – нравоучительно заметил Влад.
– Да я и не снимала, – недоуменно пожала я плечами. – Похоже, в молельной камень затух, а потом вообще лопнул…
Я замерла, вдруг поймав себя на мысли, что, очевидно, он полагал, будто на мне надето обручальное кольцо, отданное им вчера. Немедленно горячие объятия под дождем обрели совершенно иной смысл. Он думал, что я приняла его!
– Оказывается магические кристаллы такие хрупкие, – вымолвил он странным голосом. И хотя меня скрадывала темнота, я все равно попыталась спрятать руку с магическим кольцом в складках еще влажного платья.
Рекомендуя единственный постоялый двор, любитель мертвых невест обмолвился, что «заведеньице явно не тянуло на столичную Грант-Отелю», но когда мы вкатили во двор, то обнаружили, что он был заставлен каретами, забрызганными грязью и омытыми дождем.
– Он вроде говорил, что здесь жуткая дыра, – удивилась я, насчитав пяток экипажей, притом не из дешевых.
Когда мы вошли в едальню, откуда уходила лестница на второй этаж к комнатам для постоя, то нарвались на шумную пирушку. Маленький зал с грубо сколоченными из досок столами утопал в полумраке. Свечи, прилепленные к деревянной круглой лампе на потолке, не справлялись с плотной темнотой, подступавшей из углов.
Едва мы перешагнули через порог, как дорогу перегородили дородные мрачные сунимы. Влад моментально спрятал меня за спину, чтобы принять удар в случае чего на себя, и мне пришлось встать на цыпочки, чтобы выглянуть из-за его плеча. Догадка оказалась верна, и на плащах у разбойников действительно поблескивал вышитый герб личной охраны Его Высочества.
– Эдмонд здесь…
За телохранителями маячил испуганный хозяин постоялого двора.
– Мы на ночлег, – пояснил Влад.
– Сегодня здесь закрыто, – объявил один из стражей.
– Я с леди Анной Вишневской, – тихо произнес Горский, впервые за время повторного знакомства назвав меня согласно бабкиному титулу. Как ни странно, это сработало, и здоровяки расступились. К нам кинулся хозяин, явно никогда не видевший такого числа аристократии в одном месте, особенно в деревенском постоялом дворе.
– Мы хотим две комнаты, – начал Влад.
– Осталась только одна, – покачал он головой.
Горский замялся, но от усталости я согласилась бы спать в хлеву, лишь бы там было сухо, а потому поторопилась согласиться:
– Берем.
В номер нас взялась проводить бледная девица в чепце. Когда мы поднимались по лестнице, она держала свечу над головой и беспрестанно оглядывалась, проверяя, не отстали ли мы. Из едальной залы доносились возбужденные крики, и я невольно бросила вниз быстрый взгляд. За одним из столов, прямо перед Эдмондом, изрядно хмельные денди из свиты принца боролись на руках. Поединок выглядел и жалким, и смешным, ведь руки у избалованных аристократов походили на тощие макаронины, никаких крепких жил под рубашками. Хлоп! И один ударил кулаком противника по столешнице.
– Я выиграл! Мне задавать вопрос! – Он оглянулся в поисках жертвы. – Ваше Высочество, правда и рюмка?
– Правда, – хохотнул он, прихлебывая из высокой глиняной кружки какой-то напиток.
– Как она на вкус, Анна Вишневская? И впрямь походит на ледяную вишню?
Чего?! Я точно приросла к деревянным ступенькам. В ожидании правдивого ответа в помещении установилась выжидательная тишина.
– Она вкуснее, – наконец произнес Эдмонд с лукавством в голосе, и комната зашлась восторженным воем. Оглохнув от унижения, я сжала в кулаках складки влажного платья.
– Анна, иди за нимой горничной… – Влад мягко подтолкнул меня в спину, заставляя подняться на одну ступеньку, поближе к девушке со свечой.
– А ты? – Неожиданно стало ясно, что он собирался спуститься в едальную залу. – Ты же не хочешь его поколотить?
Влад принялся спускаться, на ходу закатывая рукава, и на меня нахлынула паника.
– Ты с ума сошел? – Я повисла у него на локте. – Если ты ударишь принца да еще при свидетелях, то он тебя повесит. То, что они говорят, просто пьяный треп. Умоляю тебя, давай сделаем вид, что ничего не слышали!
– Считаешь, что достойна пьяного трепа? – стряхивая меня с руки с ледяным высокомерием отозвался Влад.
В бессилии я проследила, как он исчез из поля зрения, а внизу вдруг воцарилось гробовое молчание. Но пугающая пауза закончилась неясным шумом, и секундой спустя раздался грузный грохот от упавшего на пол предмета. Бросившись к перилам, я увидела, что Влад схватил Эдмонда за грудки, вздернул на ноги, и тяжелая лавка, очевидно, на которой восседал принц, перевернулась.
Мужчины сцепились подобно бойцовым псам в приснопамятной клетке – намертво. Вокруг сгрудились стражи, один даже направил Горскому в спину заряженный болтом арбалет. Однако охрана бездействовала, видимо, получив какой-то знак от королевского отпрыска.
– Хочешь меня ударить по-настоящему? – спросил Эдмонд, жаждавший, чтобы Влад его ударил и посильнее, лучше до крови, и тогда смертная казнь моему фальшивому жениху была обеспечена.
– Ты даже не можешь представить как сильно, – процедил в ошеломленной тишине тот и с силой отшвырнул противника. Принц неловко взмахнул руками, задев кувшин, и плюхнулся на пол. Из перевернутого сосуда прямо на штаны будущего короля текла струйка вина.
– Ваше Высочество! – бросились к нему прихлебатели и охранники.
Видимо, подниматься с грязного пола на глазах у подданных было ужасно оскорбительно, но больше задевало, что противник отказался от драки и одним движением продемонстрировал, чем бы конфликт закончился. Его Высочество побили бы и, скорее всего, сильно.
– В петлю его! – процедил Эдмонд, поднявшись на ноги. Влада скрутили в считаные мгновения, и вот он смотрел на взбешенного принца из униженной скрюченной позы.
– Стойте! – выкрикнула я. Невольно все задрали головы, но, видимо, в густой темноте полуслепого помещения разглядеть девичью фигуру оказалось непросто.
С бешено колотившимся сердцем я сбежала по лестнице и, влетев в едальную залу, немедленно ощутила, что подошва все еще влажных туфель прилипает к залитому вином полу.
– Леди Вишневская собственной персоной, – прокомментировал Эдмонд и указал в сторону скрюченного жениха: – Вы, я смотрю, не разлей вода.
– Отпустите его, Ваше Высочество! – потребовала я с пылающими от гнева щеками.
– И не подумаю, нима Анна.
– В таком случае уже завтра королевский дом получит иск за то, что принцесса, десяток ее куриц и столько же недалеких лакеев бросили единственную наследницу дома Вишневских во время грозы в горах.
Никто, естественно, не пошевелился.
– Не отпустите? – изогнула я брови. – Сомневаетесь, Ваше Высочество, что я натравлю судебных заступников? Лично мне в выходке вашей супруги видится злой умысел. Интересно, что подумают судьи?
Эдмонд нехотя сделал знак охране, и Влад оказался на свободе. Он повел плечами, растер запястья.
– И еще, – тихо произнесла я. – Извинитесь.
