Леонид Резник - Дом в центре
– За четыре года Седой оторвался от Балтии. А мусульман он ненавидит со страшной силой и ввяжется в любую авантюру, только бы им навредить.
– Я сказал. Оставь. Как думает разведчик, я знаю лучше тебя. Даже если десять лет пройдет. – Но вы найдете мне в помощь человека такого же класса, как Седой? – Это сложно.
– Что?! В сорокамиллионном государстве не найдется классного бойца? Почему же у израильской разведки такой невероятный авторитет?
Моше посмотрел на меня как-то странно, а я понял, что сморозил глупость. Это в нашем варианте у израильской разведки был авторитет!
– Ну, такие бойцы, как Седой, есть, наверное, в каждой сильной армии. Но ими не бросаются, как это сделали в Балтии. Вот у нас есть один хиджазец, Ави. Это из тех, про кого я знаю. Но Ави используют только в самых-самых ответственных операциях. – А у меня что – детские игры?
– Только сам шеф принимает решения об использовании Ави. Даже не надейся, что кто-то отпустит Ави в ваши ненормальные миры. Скорее шеф пришлет тебе еще один ящик «Финикии».
Я мысленно определил адрес, куда шеф мог засунуть свою «Финикию» вместе с ливанскими кедрами. Вслух я сказал:
– Пока Ави не нужен мне в других мирах. Пусть его и еще нескольких приготовят мне в помощь здесь. Мы должны любой ценой захватить офицера, который вернулся из нашего мира.
6. Рязань мусульманская
Рязань чем-то напомнила мне Ленинград. Звучит довольно дико, особенно если учесть, что столько мечетей и минаретов, как в Рязани, я вообще раньше не мог представить за один раз. Но Рязань, в отличие от Хеврона и других городов Израиля, где я успел побывать, располагалась на равнине и построена была с чисто российским (несмотря на ислам) размахом. Мне даже как-то легче стало дышать (или это из-за осенней прохлады?).
Высадились мы в центре, я вывел группу из трех человек напротив какой-то мечети, по открытке. Со мной шли двое бойцов и Ави, о котором Моше отзывался, как о супермене. Руководство поначалу очень возражало против операции в дружественной Израилю ОИР, но я настоял, объяснив, что без дополнительной информации не смогу вернуться в наш мир. Решено было замаскировать группу под представителей конкурирующего клана. Мы должны были выглядеть как наемники из южных провинций ОИР. Двоим моим спутникам это было совсем несложно: как хазарские евреи они просто изображали сами себя. Жгучий брюнет Ави тоже выглядел достаточно южно. А вот мне, в очередной раз, пришлось натереться «смуглым» гримом.
Недалеко от места выхода мои спутники облюбовали подходящую машину, открыли дверцу, завели. Даже самый слабый намек на какую-либо связь с резидентурой Израиля в Рязани исключался. Мы должны были действовать абсолютно автономно, рассчитывая только на себя. Потому и опустились до кражи.
Машина, не покидая центра, въехала в район вилл. Нет, не вилл. Куда больше здесь подходило «дворцы». Мне на ум почему-то опять пришел Ленинград. Ведь местные шейхи – это же, как в нашей России, – знатные дворянские роды. Вот у нас, в Питере, все эти нынешние Дома Культуры, пионеров, журналистов, писателей и прочих – бывшие особняки. А в Рязани у каждого семейства – совсем не бывший особняк, «обыкновенный» дворец. Вокруг дворцов – высоченные каменные стены, небольшие парки. Но последние этажи с орнаментами (никаких статуй, ислам!) видны даже из-за стен. Это хорошо, что этажей много. Убегать будет легко, главное – ворваться.
Шофер остановился у одного из дворцов, мои спутники вылезли, огляделись и направились к воротам.
– К младшему господину Бахтияру из военного министерства, – заявил один из нас, предъявляя документы.
Разумеется, я не понимал каждое слово, русский язык был искажен здесь достаточно сильно. Но я не нуждался в понимании, мы все обсудили заранее, основные варианты поведения просчитали.
– Кто к Бахтияру? – грозно уточнил охранник, поглядывая на нас, бездокументных. Пришлось и нам полезть за своими фальшивыми удостоверениями. Сошло, пропустили.
Пока мы не видели ни одного охранника, кроме стоящего на воротах. Обитатели дворца жили своей обычной жизнью. Слуги мыли автомобили, дети швыряли мяч в круглый деревянный щит… Все тихо и спокойно.
Дворецкий выслушал просьбу немедленно провести нас к Бахтияру и невозмутимо ответил: – Господин Бахтияр сегодня не принимает. – У нас дело государственной важности! – Не имеет значения.
– Вы что, хотите, чтобы… (неизвестно кто) рассердился на господина Бахтияра?
Дворецкий задумался, потом вышел и стал перекрикиваться с кем-то наверху. Вернулся он несколько обескураженный.
– Мне сказали, что Бахтияра нет. Около часа назад он покинул дом. Тоже по государственным делам. Проверьте, может быть, он у вас в министерстве?
– Не верю! – свирепо крикнул наш «старший». – Бахтияр дома, и если он так глупо себя ведет, я могу арестовать его. Вот фирман!
При виде фирмана, кожаной, с золотым и серебряным тиснением пластинки, дворецкий побледнел и громко позвал кого-то для выяснения.
Когда «кто-то» зашел в комнату, я сразу понял, с кем мы имеем дело. Это не мог быть никто другой, как местный «шеф безопасности». Почти двухметровый, бородатый аж до самых глаз, расслабленный и напружиненный одновременно. (Как одновременно? А черт его знает! Но именно такой.) На бедрах у него болталось по пистолету, а на поясе – кинжал в тридцать сантиметров длиной.
Наш «начальник» не снижая оборотов налетел на «шефа безопасности». Разговор шел очень быстро, я ухватывал лишь главное.
– У нас есть фирман, мы даже можем применить силу. До каких пор род Мустафаевых будет считать себя самым главным в государстве?
– Бахтияр выполняет особое задание тайной службы и не подчиняется никому, кроме их визиря.
– Тайная служба и военное министерство должны работать вместе, а не враждовать. И т. д. и т. п.
В конце «наш» сказал, что он удивлен нежеланием Бахтияра встретиться. Ведь никто не собирался его арестовывать, речь шла об обычной работе. Но если Мустафаевым нужен конфликт… Можно вызвать отделение солдат…
«Шеф» ухмыльнулся. Отделения будет мало. Да и Мустафаевы тоже могут кое-кого вызвать. Если братья Бахтияра приведут своих людей… Они ведь тоже служат в армии. Но лично он, «шеф», клянется своей бородой, что Бахтияр ушел час назад. – Мы знаем, что он не выходил из дома, – нахально соврал «наш». – Да, – согласился «шеф». – Но у тайной службы есть свои методы.
«Ушел в другой вариант, – подумал я, – по закону подлости. Не вчера и не позавчера, а за час до моего прихода!» Мои спутники оглянулись на меня. Все это выглядело так, словно именно я был настоящим командиром. Но я не мог ничего сказать! Хотя, и говорить особенно нечего.
Зачем мне был нужен Бахтияр? Через него я надеялся найти след, ведущий к моему варианту. Нет Бахтияра – нет следа. Все эти игры с бомбами будут проходить без моего участия. Нет Бахтияра… Стоп! Это когда-то уже было. Когда убили моего соседа, старичка Атланта. Я долго рылся в его бумагах и кое-что нашел там. Но как сказать по-рязански «бумаги»? «Кабинет Бахтияра»?
Размышления длились секунды. Я сделал властный жест рукой. В этом мире не знали памятников Ленину, поэтому и не могли обвинить меня в плагиате. Моя правая рука показала вверх и вперед, то ли на второй этаж, то ли в светлое будущее. В дополнение, я сделал шаг вперед, на «шефа».
– Мы должны лично убедиться, что Бахтияра нет дома, – «наш» очень верно истолковал мою пантомиму.
– Вы что не верите моей клятве? И с каких пор наша армия подчиняется гяурам? – наконец-то вычислили мое гяурское происхождение.
В ответ «шеф» получил пулю в лоб. Ави выстрелил из-за моей спины. Охраннику не помогли ни пистолеты, ни кинжал, ни огромный рост. Страшно. Никогда еще я не видел смерть с такого близкого расстояния: дыра во лбу – все, нет человека. А ведь был уверен, что проживет долго.
Один из разведчиков уже держал за шиворот перепуганного дворецкого. Они двинулись вперед. – Бумаги, – сказал я. – Мне надо посмотреть бумаги Бахтияра. – Где живет Бахтияр? Веди! – крикнули дворецкому. – Но меня… Его нет… – Веди!
Шум выстрела привлек несколько человек, шарахнувшихся в стороны от вида нашей компании. Прозвучал еще один выстрел, это Ави увидел вооруженного мужчину и убил его.
– Веди быстро! – скомандовал разведчик, успевший снять с пояса охранника его мачете.
Дворецкий перешел на трусцу. Я вытащил пистолет. Вокруг широкой лестницы, по которой мы поднимались, было слишком много неконтролируемого пространства. Выстрелить могли сверху, снизу, из-за тысячи колонн и углов. С широкой лестницы мы завернули на узкую. Потом – в длинный коридор.
– Вот. И вот. И там… – выдавливал из себя дворецкий. – Спальня, кабинет, а тут он с женами.
Сзади выстрелили. Еще раз. Наши ответили. Я открыл дверь в спальню. Ави возился с дверью кабинета. Потом стал стрелять в замок.
