Все оттенки ночи. Страшные и мистические истории из переулков - Анна Александровна Сешт
– Помоги мне, – прошептала я ему.
Отец, утробно зарычав, бросился ко мне. Бен кинулся ему наперерез, сбил с ног.
– Надеюсь, у тебя есть план! Я не смогу его удержать! – крикнул он.
Я бежала, на ходу вытаскивая цепочку из кармана. Бен из последних сил держал папу. Не теряя ни секунды, я прыгнула него, навалилась всем телом. Призрак вопил и мотал головой, пытаясь вывернуться и укусить меня или Бена. Быстрым движением я застегнула цепочку у него на шее.
Все тут же прекратилось. Тело папы обмякло. Бен откатился в сторону, распластавшись на полу, как морская звезда. Грудь его тяжело вздымалась и опускалась. Генри, прихрамывая, подошел ко мне, сел рядом. Рукав его пиджака разошелся по шву, на лбу запеклась кровь, рубашка была вся в грязи. Он обхватил меня за плечи, я уткнулась в его шею. Мелисса, привалившись спиной к стене, все еще держалась за горло. На ее шее уже начали проступать синяки. Папа медленно перевернулся. Утерев пот с лица, он ощупал цепочку на шее.
– Что это было? – спросил он.
* * *
– Хотите сказать, что мы, как братья Винчестеры, должны сжечь кости Кевина Стенбейка? – снова переспросил папа.
Он уверенно вел машину к кладбищу. В багажнике лежало несколько пачек соли, а в бардачке – коробочка с перстнем, помогавшим вступать в контакт с призраками. От перстня тоже следовало избавиться.
– Получается, что так, мистер Хартлесс, – подал голос Генри, сидевший сзади.
На скуле у него наливался огромный синяк. Папа не хотел брать нас с собой, но я не могла отпустить его одного, а Генри увязался следом, утверждая, что он теперь профессиональный боец с призраками. Мелиссу и Бена папа отвез к Бену домой, они больше не хотели участвовать в подобных приключениях, и я их понимала.
– Хотя, если бы мы были настоящими Винчестерами, то ехали бы сейчас на «Импале» 1967 года, – заметил Генри.
– Ты едешь на новеньком белом «Вольво», а не на старой, разваливающейся тачке, так что не жалуйся.
Обернувшись, я стукнула Генри по колену. Ремень безопасности натянулся.
– Никаких драк в моей машине! – пригрозил папа и добавил: – Никогда бы не поверил, что решусь на такое, если бы сам не увидел…
Полная луна светила над Ошкошем, когда мы подъехали к старому кладбищу «Пис Семетери». Оно было небольшим, с низкими покосившимися от времени надгробиями. Ветер завывал между могилами, закручивая клубившийся над землей туман. Липкие щупальца страха пробирались под одежду. Я плотнее закуталась в тренч и стала растирать предплечья. Меня передернуло. Земля под ногами была мягкой и рыхлой, казалось, наступи сильнее и провалишься вниз, в самую преисподнюю. Я включила фонарик на телефоне, чтобы рассмотреть первое надгробие.
С влажного камня пришлось стереть толстый слой пыли, и только тогда я смогла разобрать слова: «Элоиза Гаррис». Могил на «Пис Семетери» было несколько сотен… Такими темпами мы до рассвета не найдём Кевина Стенбейка.
Хлопнул багажник «Вольво». Я вздрогнула и обернулась. Держа в одной руке лопату, а в другой несколько пачек соли, папа направился к кладбищу. Генри нес в руках бутылку бензина и красную коробочку.
– Может, разделимся? – предложила я.
– Пирожок, ты посмотрела миллион триллеров. Неужели так ничему и не научилась? Разделяться опасно, – сказал папа.
– Пирожок? – хохотнул Генри, – Официально обещаю больше не называть тебя Милуоки. Будешь теперь «пирожком»!
– Еще одно слово, и тебе придется бояться не Кевина Стенбейка, – прошипела я.
Мы двинулись вдоль кладбища, обходя могилы и стараясь не спотыкаться о надгробия. Постепенно разговоры стихли, слышны были только шелест листьев, уханье совы и чавканье ботинок по мокрой земле.
Папа шел первым, мы с Генри – за ним. Генри, убрав коробочку с кольцом в карман пиджака, взял меня за руку. Слова были не нужны.
Мы внимательно читали имена на надгробиях. В конце кладбища находились самые старые захоронения, именно туда мы и направлялись.
– Когда умер этот Кевин Стенбейк? – спросил папа.
– Гугл утверждает, что в 1982-м. – Перейдя по одной из ссылок, я открыла скан страницы «Дейли Ошкош» от 2 ноября 1982 года и прочитала вслух: – «Кевин Стенбейк был найден мертвым 1 ноября 1982 года на берегу реки Фокс. Согласно отчетам криминалистов, он утонул в ночь с 31 октября на 1 ноября. Установлено, что причиной смерти Кевина Стенбейка стал несчастный случай». – Подумав, я спросила: – Генри, а бабушка никогда не рассказывала тебе, что тогда произошло? Когда он…когда он вселился в папу, то сказал, что она что-то такое сделала…
– Нет, бабушка лишь говорила, что они дружили, и всегда плакала, когда видела его фото в альбоме. А я никогда не расспрашивал, – пожал плечами Генри.
Мы продолжали идти к концу кладбища. Могилу Стенбейка найти не удавалось. Становилось все холоднее, ветер усиливался, завывал, кружа среди могильных камней.
И вдруг у меня появилась идея:
– Генри, может, позвонишь ей? Спросишь, где его могила?
– Джесс, ты с ума сошла? Два часа утра, – нахмурился Генри.
– Есть идеи получше? Будем блуждать здесь, пока призрак снова не появится?
– Ладно, – проворчал он, – сейчас позвоню.
Генри достал смартфон и набрал номер бабушки. Он отошел в сторону, чтобы поговорить с ней, но обрывки фраз, которые до нас доносились, не сулили ничего хорошего.
– Да, бабуль. Да, мы на «Пис Семетери». Где?.. Почему нельзя?.. Да, я нашел кольцо… Но… Что?! О, нет!
Генри нажал на красную кнопку, завершая вызов, и вернулся к нам. Увидев выражение его лица, я с недоумением уставилась на него. Папа обеими руками оперся на черенок лопаты и спросил:
– Генри, в чем дело?
– Я думал, бабушка скажет, что мы спятили и посмеется, но она сказала, чтобы мы немедленно убирались с кладбища, потому что… Потому что Кевин Стенбейк умер в 2.39. Она ужасно рассердилась, узнав, что мы пользовались кольцом. И она уже едет сюда, чтобы…
Генри не успел договорить. Невидимая сила подхватила его и швырнула в другой конец кладбища. Послышался глухой стук, Генри вскрикнул. Подхватив лопату, папа побежал к нему, бросив мне перед этим пачку соли.
– Насыпь круг и стой в нем, пока я не вернусь! – велел он, убегая.
– Ну уж нет, – огрызнулась я ему в спину.
Запихнув пачку соли в тренч, я поспешила за папой, стараясь не потерять из виду его белую куртку, мелькавшую вдалеке. Я включила фонарик на телефоне, чтобы лучше его видеть. Папа нырнул под одну ветку, затем под другую… и исчез.
– Папа!
