Прятки в облаках - Тата Алатова
Андрюша, отодвинутый менталистами в сторону, как всегда при их появлении, набычился.
— И что вы будете делать? — с опаской уточнила Маша.
— А это сюрприз, Маруся!
И она немедленно принялась ожидать новой пакости. Там, где вступала в дело эта неразлучная парочка, всегда случалось всякое-разное.
Менталисты устремились в спортзал, а Маша с Андрюшей отправились к раздевалкам.
— Почему эти двое все время вокруг тебя крутятся? — с интонациями ревнивого мужа спросил он.
— А вдруг я им нравлюсь? — нахально предположила она.
— Да что между вами вообще общего? Они какие-то раздолбаи, а ты тихая девочка из хорошей семьи…
— Вот при чем тут моя семья? — поразилась Маша. — Андрюша, мне же не пять лет, чтобы родители выбирали мне друзей.
— Ты даже сама не замечаешь, как меняешься, — упрекнул ее Греков и ушел, хлопнув дверью мужской раздевалки.
А? И что это было?
***
— Ваша задача на сегодня очень проста, — объявила Нежная, — бегать по кругу. Когда устанете — можете перейти на шаг. Главное, не останавливаться.
— И все? — не поверил Саша Бойко.
В центре беговой полосы менталисты доставали из рюкзаков какую-то аппаратуру, похожую на старинные радиоприемники.
— Не все, — улыбнулась Нежная, — наши друзья, — она кивнула в сторону Власова и Плугова, и те энергично замахали руками в ответ, — будут насылать на вас лень.
— Что будут делать? — фыркнула Олеся Кротова, и без того ужасно ленивая.
— Менталистисткие штукенции, — с умным видом пояснил Китаев.
— Но воздействовать на чужой разум запрещено, — с готовностью возмутился Саша Бойко.
— У меня разрешение ректора, — ласково заверила его Нежная. — Я планирую включить эту практику в стандартное обучение второго курса. Как известно, в здоровом теле — здоровый дух. Но что будет, если тело и дух не в ладах? Вот это вам и предстоит выяснить.
— А Аристотель утверждал, — вклинился Федя Сахаров, не большой фанат физических упражнений, — что наш разум не зависит от тела, потому как является высшей материей.
— Зато тело зависит от разума, — пожала плечами Нежная. — Вам полезно будет понять свою способность к сопротивлению, мало ли под какой наговор попадете.
Ну понятно, сама-то она под «берсерком» Костика у всех на глазах слетела с катушек, сделала выводы и теперь пытается защитить своих студентов от подобных казусов. Хорошая у папы ученица выросла, зря неугомонный братец все время дергает ее за хвост.
— Это ретрансляторы-усилители, — жизнерадостно уведомил их Власов. — Потому что без них мы с Вовкой на такую ораву лень не нашлем.
— Пфхх, — пренебрежительно фыркнул Китаев. — Лично я в эту менталистику вообще не верю.
— Это ты молодец, — одобрил Власов. — Сомнения — неизменные спутники умного человека, это только дураки во всем уверены.
— Это он меня обозвал или похвалил? — озадачился Китаев.
Плугов поднял вверх палец, сообщая о готовности, и они отправились к стартовой отметке.
Первый круг дался Маше легко, она бежала, не торопясь, особо не разгоняясь, подстраивая свое дыхание под ритм. Но вскоре ей подумалось: ну вот зачем все это? Какое-то бессмысленное времяпровождение. Лучше бы она лабораторку для Лаврова за это время выполнила.
Потом ей и лабораторку делать расхотелось, и вообще, хорошо бы бросить вообще всю эту учебу, да вернуться домой, лежать на диване и лопать мамины пирожки.
Маша бежала, хоть и не понимала зачем, и не хотела этого делать, а вокруг кто-то переходил на шаг, а кто-то и вовсе разваливался на скамейках вдоль стен.
Она бежала — и совсем не думала о том, что будет дальше. В январе, например, или когда Бесполезняк сообщит о ее прыжках во времени, — ну куда там об этом сообщают. И что случится после этого?
Не думала она и о Дымове, который взял и бросил ее барахтаться в одиночку, и сексуальной сногсшибательности ректорше, и об Андрюше, который вел себя странно.
Так заманчиво было бы ничего не делать — пирожки и диван — но она все еще бежала. Потому что так велела Нежная, а Маша всегда слушалась преподов. Она была очень исполнительной и послушной девочкой, а еще папа учил не сдаваться. Ей было лет пять, наверное, когда с ее велосипеда сняли маленькие колесики, и вместо четырех осталось два. И Маша все время заваливалась налево, и психовала, и кричала, чтобы все вернули, как было. А Сенька ее уговаривал попробовать заново, а Мишка дул на разбитые коленки, Олежка обещал отдать свою железную дорогу, а папа выпроводил Костика, который насмешничал, а потом все получилось, и мама испекла огромный торт.
И как она их всех подведет, если вдруг с ней случится что-то плохое? Нет, она ни за что не расстроит свою семью, она будет жить долго и счастливо, и получит красный диплом, и станет кем-то выдающимся, ну или просто успешным.
Когда Нежная трижды свистнула, подавая сигнал финиша, оказалось, что Маша осталась единственной на дорожке.
— Ну в вас, Рябова, я никогда не сомневалась, — делая отметки в журнале, заметила Фея-Берсерк.
Вот. И Маша в себе тоже больше сомневаться не станет.
***
Она чувствовала себя совершенно измотанной, и вовсе не от того, что так долго бегала. Сопротивление менталистам отняло целую кучу сил. Лень — это все-таки очень мощный противник.
Приняв душ, Маша переоделась и тихо порадовалась, что на сегодня учеба закончилась.
Сейчас она отправится в библиотеку и как подтянет все накопившиеся хвосты. Больше Федя ей Морозовой тыкать не сможет.
Сообщение пришло на выходе из спортзала: «Маша, зайдите, пожалуйста в мой кабинет. Дымов».
Она застыла, мешая остальным студентам, и уставилась на свой телефон. Это что еще такое? Это на что он намекает?
— Ты чего тут застыла, — недовольно пихнул ее плечом хам Китаев, и Маша отмерла.
Ну ладно, так уж и быть. Она может прогуляться до дымовского кабинета.
***
Дымов выглядел не очень свежо — бледный, будто не выспавшийся, он сидел, откинувшись в кресле и скрестив руки на груди. С сосредоточенным видом разглядывал потолок.
— Здрасти, Сергей Сергеевич, — Маша прошла вперед и села на стул напротив него, сложила кулачки на столе и поставила на них подбородок. Слишком фамильярно, наверное, но он же сам ее позвал.
— Здрасти, — согласился
