Дядя самых честных правил 10 - Александр Горбов
* * *
Вернувшись на съёмную квартиру, я отправил Таню спать. Мне же после боя ложиться совершенно не хотелось. Я уселся в гостиной, сварил себе кофий и сидел до самого утра. Подумать было о чём, и десятка ночей бы не хватило на это. Но вовсе не о проблемах с императрицей и хитрых интригах высшего света: ещё несколько дней — и я уеду отсюда, оставляя эту шелуху за спиной. Пусть сами разбираются! А вот перспективы моего княжества требуют самого вдумчивого осмысления.
На первом месте текущей повестки стоит война с испанцами. Они считают почти всю Америку своей вотчиной, и договориться, увы, не получится. А потому нужно бить первым, не дожидаясь, пока они соберутся с силами. И так бить, чтобы гордые гранды бежали, теряя тапочки. Не просто отогнать от территории княжества, а захватить часть освоенных ими земель. И только после этого переходить к дипломатии, имея на переговорах запас для торговли. Осталось лишь поставить на поток производство броненосцев — воевать я могу только технической мощью, а не массой войск.
Остаток ночи я чертил в блокноте Знаки и схемы. Взяв за основу wand де Гуа, сделал наброски универсальной пушки и генератора магических щитов. Концепцию нужно будет ещё проработать, но на первый взгляд вышло очень неплохо.
Вдобавок я вчерне накидал схему производственной линии, наподобие той, что видел в Венецианском Арсенале. Толковых инженеров у меня немного, и нужно максимально облегчить им работу.
— Доброе утро, Константин Платонович!
От чертежей меня отвлёк вернувшийся Киж. Мертвец выглядел слегка потрёпанным, но довольным.
— Докладываю! — он шутливо встал навытяжку. — Сегодня ночью в Петербурге произошли ужасные несчастные случаи. И все как один с масонами! Очень неаккуратно эти судари ходят по крутым лестницам.
— А рукав у тебя почему в саже?
— Не у всех в доме лестницы нашлись подходящие, — наигранно вздохнул он, — а кого-то пришлось долго уговаривать. Кстати, они мне по доброте душевной некоторые интересные бумаги отдали. Не желаете посмотреть?
Киж вытащил из-за пазухи стопку мятых листов и выложил передо мной. Я нехотя взялся их листать, проглядывая по диагонали, но уже через минуту погрузился в чтение.
Это были письма и записки членов ложи, в которых обсуждались возможные пути свержения не только Екатерины, но и Павла. Императоры не нужны — так и сквозило в тексте. Россия должна управляться советом достойнейших, а не фигурой на троне. Обговаривалось многое: проект конституции, список благонадёжных гвардейцев, организация отвлекающего бунта с лже-Петром Третьим во главе и ликвидация нелояльных дворянских родов.
Кроме того, масоны посылали группы крепостных куда-то на север для «проведения ритуала». Что именно там происходило, из писем было неясно, но то и дело сквозили жалобы — расходный материал заканчивается слишком быстро, шлите ещё орков, чем моложе, тем лучше. Знай я заранее, чем они занимаются, стоило бы устроить им серию допросов. С другой стороны, расследовать масонские дела мне было совершенно некогда. Тем более есть люди, которые обязаны этим заниматься по должности.
— Вот что, Дмитрий Иванович. Возьми эти бумаги и отвези Шешковскому. Скажешь, это мой прощальный подарок ему.
— Эээ… Константин Платонович, мы же скрываем, что приехали в столицу. Специально этого смешного Бубликова спаивали, чтобы он не сообщил о вашем отсутствии.
— Появляться в столице мне никто не запрещал, — я усмехнулся. — А Бубликова мы водили за нос, чтобы Шешковский не всполошился из-за моего отъезда. Получил бы телеграмму, начал меня искать, путался под ногами и спугнул Панина раньше времени. А сейчас вопрос с масонами решён, и он уже ничем помешать не сможет. Наоборот, пусть все заинтересованные стороны знают, что случилось. Вспомнят, чем закончился мой предыдущий визит в Петербург, и хорошо подумают, прежде чем косо смотреть в сторону Алеутского княжества.
— Аа-а-а… — протянул Киж и уважительно посмотрел на меня. — Вот оно что. Тогда поспешу к Шешковскому, чтобы застать его дома. Передать что-то на словах?
— Скажи, что посылать ко мне Бубликова было крайне неуважительно с его стороны. Он или забыл за десять лет, что я не обычный провинциальный помещик, или решил, что с потерей Таланта я стал никуда не годен. Вот и напомни ему, что не надо так делать.
Киж глумливо ухнул и кивнул.
— Всё, иди. И не задерживайся, нам пора возвращаться в Злобино.
* * *
Едва Киж ушёл, как жизнь снова сумела меня удивить. На этот раз неожиданностью стал визитёр, появившийся на пороге квартиры.
— Доброе утро, ваша светлость.
Посетитель поклонился. Уважительно, но без раболепия.
Потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, кто же это такой. Бесцветный голос, мутно-серые глаза, невыразительное лицо. И всё тот же серый потёртый камзол, делающий его похожим на амбарную мышь.
— Доброе, сударь. Давненько мы с вами не виделись. Кажется, со штурма Зимнего дворца опричниками Гагариных.
— Славные были времена, — он улыбнулся, и его лицо ещё больше стало похожим на мышиную мордочку. — Столько событий и возможностей, столько новых тайн появилось.
— Согласен. Чем обязан вашему визиту? Насколько я знаю, ваш прошлый начальник умер. Или вы теперь служите другому вельможе?
— Ах, Константин Платонович! Да где же найти хоть чуточку похожего на покойного Алексея Петровича? — он тяжело вздохнул. — Знали бы вы, как обмельчали нынешние царедворцы! Никакого размаха мысли и действия. Мелочные склоки, безвкусные интриги, глупые многоходовочки. Ей-ей, мне порой кажется, что во время тех событий вы уничтожили всех старых титанов, оставив только карликов.
— Предлагаете мне их воскресить? — я рассмеялся.
— Нет, что вы, Константин Платонович. Не стоит тревожить покой этих достойных людей. Тем более многих уложили в могилу за дело, и я бы не хотел видеть их снова, — он посмотрел на меня, будто оценивая, и переменился в лице, став серьёзным и собранным. — Я хотел предложить вам свои услуги, ваша светлость. Вы отбываете в своё княжество, но по-прежнему будете зависеть от столичных дел. А с моей помощью вы останетесь в курсе событий и сможете доносить вашу точку зрения нужным людям. Поверьте, я не обману ваших ожиданий: уметь собирать сведения и находить самое важное — мой конёк.
— Интересное предложение, сударь, — я выделил голосом последнее слово.
Человек-мышь на мгновение задумался, улыбнулся
