Клариса. По ту сторону холста - Олла Дез
Его голос звучал так спокойно, как будто мы и не обсуждали жизненно важные вопросы. А может жизненно важные наши отношения были только для меня? А он между тем продолжил.
— Ты не сможешь теперь жить в этом замке. Но, Клари, я куплю тебе другой. Ничуть не хуже. Уверяю тебя. Где-то бывать вместе мы тоже не сможем. Но я буду у тебя бывать каждую свободную минуту.
— Нет.
— Что?
— Я сказала, нет. Мне не нужен домик на окраине, куда ты будешь приходить по ночам, скрываясь от толпы журналистов, сурового тестя и красавицы жены. На этом наши отношения закончены.
— Ты не сможешь уйти, Клари. Тебе плохо без меня. Тебе больно без меня. Ты нуждаешься во мне. И эти цепи ты не сможешь разорвать. Поэтому ты будешь делать, так как я скажу, — его голос звучал так уверенно, что мне вдруг ужасно захотелось что-то сломать.
И я что бы погасить это сумасшедшее желание с силой сжала один из браслетов на руке. Мягкий металл треснул, а мне стало легче. Я швырнула сломанную вещь в сторону и уверенно произнесла:
— Нет. Я больше не хочу тебя видеть. Мы больше не будем вместе. Наши отношения закончены.
И мне вдруг стало чуть легче. Как будто порвалась одна из нитей, связывающая нас. Но, по всей видимости, именно это и произошло. Потому что герцог вдруг поднес руку к виску и потёр его.
— Как ты это сделала? Ты порвала одну из нитей. Но как? — он был явно потрясен.
Но на этот вопрос у меня не было ответа. Я не знаю, как. Но я это сделала. А он вдруг продолжил совершенно другим тоном. Ласковым и чарующим:
— Клари, любимая. Ты все не так поняла. Я не оставляю тебя, мы не расстаёмся. Мы по-прежнему будем вместе. Я тебе обещаю, ты даже не сильно и почувствуешь разницу. И потом, через лет пять, Изабелла родит наследника, и мы с ней, скорее всего, разъедемся. А мы снова сможем жить вместе. Стоит только чуть потерпеть.
— Я так понимаю, что ты этой ночью уже показывал ей, как ты умеешь делать наследников. Именно поэтому ты просил, что бы я переночевала у мэтра. Ты сегодня переспал с ней? — грубо спросила я.
— Да.
И он тут же схватился уже обеими руками за виски. Потому что я ощутила жуткую боль от его измены и порвала еще одну нить. А он посмотрел на меня потрясенно.
— Клари, я был вынужден. Она настаивала на этом. И не соглашалась объявить о помолвке, пока мы не станем любовниками.
— Бедняжечка. Да тебя просто изнасиловали в извращенной форме. Подай на нее в суд. Хотя, ты же на ней женишься. Так что наслаждайся.
— Клари…
— Я тебе больше не Клари. Так меня зовут только близкие мне люди, Ваше сиятельство. А вы теперь к ним не принадлежите. Я покину ваш дом в течение часа. Надеюсь, что мы больше не увидимся. Поздравляю с помолвкой, Ваше Сиятельство. И желаю счастья в браке.
Скорее всего, я порвала этими словами еще одну его нерушимую нить, так как герцог опять поморщился.
— Ты не сможешь. Ты придешь ко мне просить принять тебя обратно через пару дней. И я приму. И всё забуду. Даю тебе три дня, Клари. А потом возвращайся.
Я кивнула, развернулась, и быстрым шагом вышла из кабинета, устремляясь в свои комнаты. Я там никогда не ночевала. Они состояли из спальни и главное гардероба. Довольно обширного. И вот сама не знаю почему, но там находились два баула способные вместить очень много. Первым делом я, схватив свой походный саквояж, стала собирать все драгоценности, что мне дарил герцог. Я должна гордо их оставить? Ага. Сейчас. Мне еще ребенка содержать, и на дорогу деньги нужны. Потому что решение созрело еще там в кабинете. Мне нужно уехать и срочно. Буду считать это алиментами на последующие двадцать два года. А если родится девочка, то и все двадцать пять. Еще и на приданое хватит.
Потом выдвинув баул, я стала складывать свои вещи. Все. Баулы были магические и сжимали все вещи, выдувая весь воздух, как пылесос. В результате у меня всё влезло. Закрыв два баула, я уселась и огляделась. Я собрала все. Теперь в комнате не осталось ничего, принадлежащего мне. Теперь к эмакум Кокорине. Она поможет с доставкой багажа к мэтру. Как он сказал, три дня? Я уложусь в два.
Когда я под завывания и причитания эмакум Кокорины выходила из замка, неся с собой саквояж с драгоценностями, я почувствовала, едва вступив на мостовую и закрыв ворота, как порвалась еще одна нить.
Уже к вечеру все два баула были доставлены, и я стала перебирать их на предмет того, что я беру с собой. А что оставляю у мэтра. Я чувствовала, что должна уехать. Я люблю Рихарда, несмотря ни на что. И мне и в самом деле плохо без него. Он прав. Если я не уеду, то приползу к нему через три отведенных мне на это дня. Но он не знает о ребенке. Этот малыш все меняет, придает мне сил и желания бороться.
Его Сиятельство герцог Рихард де Алеманьа придумал просто бесподобно. Иметь прекрасную во всех отношениях жену, богатую, родовитую и красивую. С такой женой можно появиться, где угодно и не слышать шепотков за спиной. А еще и я любовница под боком, привязанная нитями силы к нему намертво. Так, чтобы не ушла и не сопротивлялась. Не устраивала скандалов и сцен. Очень удобно. Только вот я не собираюсь в этом участвовать. Ни за что. Пока Рихард был свободен, я была согласна мирится с очень многими вещами. Но теперь он женат или почти женат. И это все меняет.
И я еще поборюсь за счастье, свободу и возможность жить, как хочу я.
Эпилог. «Ночная терраса кафе» Винсент Ван Гог
«Когда ты просыпаешься утром и знаешь,
что ты не один, и видишь в утреннем полумраке
рядом с собой другое существо,
мир кажется тебе куда более приветливым».
Из письма Винсента Ван Гога младшему брату Теодорусу.
Эттен, декабрь 1881.
Я
