Адвокат Империи 7 - Ник Фабер
— Нож был. Пистолет тоже. Да можно вон, с балкона. Так я ещё не делал.
— Хорошо, — сказала она. — Где девушка?
— В пятой гостевой.
Эри встала с кресла и подойдя прямо ко мне, протянула руку.
— Ладонь дай, — приказала она.
Покосился на Браницкого и тот кивнул.
— Так надо. Для её заклинания, — пояснил он.
Вздохнув, я протянул руку.
Будто из пустоты в пальца альфарки появился серебряный нож с длинным и узким лезвием. Раньше, чем я успел сказать хоть слово, она полоснула лезвием по моей ладони.
И исчезла.
— Не переживай, парень, — сказал мне Браницкий. — Пошли, поговорим, пока она готовится.
Он встал и направился к балкону. А мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним, стараясь не шипеть от боли в порезанной ладони. Рана неглубокая, практически глубокая царапина, но болела знатно. Я пошёл следом за хозяином замка, но затем понял, что что-то изменилось.
Оглянулся и понял, что Лара в помещении уже не было.
— Эй, — позвал меня с балкона Браницкий. — Ну ты там идёшь или нет?
Тихо ругаясь сквозь зубы, вышел вслед за ним. Из моего рта тут же вырвалось облачко пара. Холодно…
— Эх, сколько с ней проблем бывает, — вздохнул граф, доставая из внутреннего кармана своего пиджака золотой портсигар. — Будешь?
— Спасибо, но я не курю, — отозвался я.
— Что, совсем?
— Ну, вот такой вот я.
Хмыкнув, Браницкий достал тонкую белую сигарету, сунул в зубы и прикурил от появившегося на кончике указательного пальца язычка яркого пламени.
— Зря. В сигарете есть куда более глубокая правда жизни, малец, чем кажется со стороны.
— Это, какая же.
— Знал я одного парня, — Браницкий затянулся и выпустил дымное колечко в направлении Альп. — Он всегда говорил, что нет более красивых отношений чем у сигареты и курильщика.
Он взял тлеющую сигарету кончиками пальцев и посмотрел на неё, как на крошечное произведение искусства.
— Она для него горит, и он для неё умирает, — произнёс он с каким-то странным сожалением в голосе.
— М-м-м, да он философ.
— Был. И ещё какой, — вздохнул граф. — Ну, чё? Как жизнь, парень? Что интересного?
Я даже скрывать своего удивления не стал.
— Серьёзно? Ты сейчас вот это спрашиваешь?
— А когда если не сейчас, — пожал он плечами и с видимым удовольствием затянулся сигаретой. — Посмотри на нас, парень. Два мужика. Стоим на балконе. Смотрим на горы. Только ты и я…
— И горбатая гора, — не удержавшись хмыкнул я себе под нос.
— Чё?
— Ничё, — усмехнулся я. — Так, к слову вспомнилось.
— Опошлил небось, — улыбнулся он и покачал головой. — Вот скажи мне лучше, после приёма не было проблем?
— В каком смысле? — не понял я. — У меня каждый день проблемы…
— Ну, не зна-а-а-а-а-ю, — протянул он с сигаретой в зубах. — Может, тебя кто убить пытался?
Вопрос был задан настолько буднично, что я даже не удивился.
— Нет. Вроде пока никто не попытался.
— Ну ты не переживай, ещё не вечер, — Браницкий стряхнул пепел за каменное ограждение балкона.
Подойдя чуть ближе, я глянул вниз. Высоко, однако. Видимо, замок находился на каком-то утёсе. Там внизу метров под двести пустоты было. Жуть.
Разумеется, что мой взгляд не укрылся от стоящего рядом графа.
— Высоты боишься?
— Нет, — поморщился я. — Скорее столкновения с землёй на очень высокой скорости.
— О, зришь в корень! А то есть идиоты. Оружие — это плохо. Оружие — это мерзко. И ведь все почему-то игнорируют тот факт, что убивает человек, который из этого оружия стреляет.
— То есть инструмент не виноват?
— То есть важно предназначение инструмента, — поправил меня Браницкий.
— Убить можно и мочалкой.
— Оригинально. Но ножом или пистолетом сподручнее. Тут главное — проявить фантазию. Даже не предназначенный для дела инструмент можно использовать… неожиданным способом…
— Слушай, это, конечно, всё очень интересно, но нам долго тут стоять?
— Пока Эри всё не подготовит. А пока ответь мне на вопрос. Почему ты так хочешь помочь этой девушке?
— А почему нет? — спросил я в ответ.
— Могу тебе сто причин назвать этого не делать, — отозвался с улыбкой Браницкий, но затем покачал головой. — Но ведь у тебя уже есть аргумент против, ведь так?
— Ага. Потому что я могу назвать всего одну причину.
— Потому что ты можешь это сделать, — закончил он за меня. — Хвалю, парень. Нет, правда. Молодец! Считай, что прошёл небольшую проверку, если тебе так больше нравится. В наше время люди порой слишком сильно зацикливаются на самих себе. Не обращают внимания на окружающих. А ведь порой нужно лишь протянуть руку для помощи. Но нет. Они скорее пройдут мимо того, кто упал на улице от сердечного приступа, и лишь единицы задумываются о том, чтобы остановиться в своём безумном круговороте повседневной жизни. Чтобы остановить её ради незнакомого человека.
Он посмотрел на меня. Затем перевёл взгляд на одну из башенок своего замка.
— О, похоже, что Эри готова.
— Наконец-то, — я повернулся обратно ко входу, но Браницкий схватил меня за плечо и остановил.
— Стоять. Перед тем, как вы с ней начнёте копаться в мозгах у этой малышки, будто слепые, что потеряли монетку, тебе надо кое-что знать. Запомни, парень. Это путь в один конец. Если накосячите, то другого шанса не будет.
— Что?
— О да, — улыбнулся он, и на его лице появилась отдающая сумасшествием улыбка. — Именно! Это игра с одной ставкой. С одной жизнью. Пан или пропал. Либо вытащишь её из того дерьма, в которое её засунули, либо магия Эри её мозги через блендер провернёт. А с мясным фаршем, с ним вот какая штука, Александр. Он ведь как жизнь. Его назад не провернёшь…
— И ты мне это только сейчас говоришь⁈ Раньше не мог сказать⁈
Он расхохотался.
— А сделай я это раньше, ты бы что? Отказался бы? Вот именно. Так что запомни одну вещь, Александр. Психика — она хрупкая штука. Чаще всего нам не хватает совсем чуть-чуть, чтобы впасть в безумие.
Его пальцы сдавили моё плечо, словно тиски, а улыбка превратилась
