Трепет и гнев - Карла Николь
Мгновение ослепительно, но длится всего несколько секунд. Свет рассеивается, впитываясь в их тела, словно космос. Ее сущность возвращается обратно к ней, теплая и тающая внутри. Как-то по-другому. Обнадеживающе. Сильнее. Ощущение и запах Джованни тоже здесь, внутри нее.
Вампир поднимается с ее тела, его глаза все еще ярко светятся, а на лице смешиваются практически все возможные эмоции. В его голове царит полный беспорядок: радость, облегчение, страх, сильное чувство вины, беспокойство. Каким-то образом она чувствует все это одновременно.
Селлина касается ладонями лица возлюбленного и делает глубокий вдох.
– Нам крайне необходимо поговорить с твоим отцом. Сейчас же.
Глава 34
Два раза… Размышляет Селлина. Не так «странно», как Нино и Харука, но все равно чертовски хорошо. Это не соревнование, но их связь, которая образовалась очень легко, дарила ей уверенность.
Сейчас, стоя рядом с Джованни перед его отцом, она нуждается в этой уверенности.
Джованни держит ее руку так крепко, что, если Селлина не будет следовать за ним, он просто ее раздавит. Беспокойство отражается в его широких плечах, возвышающихся над ней. Он смотрит вперед: никакой игры. На его лице читается ужас и слова: «Пожалуйста, не кричи на меня и не пытайся отнять это у меня», не то чтобы Доменико мог отнять ее у него в этот момент. Не без угрозы для жизни обоих.
Доменико и отец Селлины могли бы быть братьями, только отец Джованни выше, крупнее и более решителен. Когда он был моложе и здоровее, то напоминал Селлине очень красивого гладиатора или, может быть, итальянского викинга, если такие вообще могли существовать. Теперь, когда он сидит в своей кровати, она понимает, что он стал старше – его густые волнистые волосы посеребрила седина, телосложение по-прежнему внушительное, но уже не такое мускулистое.
Он смотрит на них двоих выцветшими ореховыми глазами, но в них нет гнева. Он молчит, что-то обдумывая в ярких золотых лучах солнечного света, наполняющих уютную комнату. Тело Джованни дрожит рядом с ней. Она поправляет их руки так, что пальцы переплетаются и крепче сжимаются.
В ответ на молчание Джованни она улыбается и склоняет голову.
– Доброе утро, ваша милость. Рада видеть вас снова.
Доменико становится серьезным и поджимает губы.
– Селлина, не называй меня «ваша милость». Я знаю, что прошло много лет с нашей последней встречи, но ты оскорбляешь меня формальностями… Кроме того, мы теперь, кажется, семья. – Его хмурый взгляд превращается в мягкую улыбку, и Селлина принимает это за положительный знак. Но когда Доменико смотрит на Джованни, выражение его лица становится жестким. – Ты связал себя узами брака с этим прекрасным молодым вампиром. Но ты не обсуждал со мной ни этого намерения, ни своего желания.
Джованни проводит свободной ладонью по лицу и делает вздох.
– Я прошу прощения, отец.
– Впервые я узнал об этом от Андреа во время телефонного разговора пару месяцев назад, – продолжает Доменико. – Я думал, когда же ты мне об этом расскажешь, о той глубокой привязанности, которую ты тайно питаешь к его дочери. Ты передаешь мне все аспекты бизнеса и общества – даже подробную информацию о своем брате. Но когда речь заходит о твоих личных делах, ты уступаешь Андреа?
В его тоне звучит упрек, но Доменико кажется не столько рассерженным, сколько обиженным скрытностью своего старшего сына. Джованни снова трет лоб и опускает голову.
– Мне жаль…
– Я ждал, Джованни. Это важное решение, которое ты должен был обсудить со мной – твоим биологическим отцом. Теперь ты стоишь передо мной, связанный. Для меня это немыслимо. – Он вздыхает и закрывает глаза. – Так вот почему ты не приходил домой последние четыре дня? Чтобы и дальше скрывать это от меня? Чтобы обмануть меня, как последнего дурака?
Селлина смотрит на своего молчащего спутника. Глаза Джованни по-прежнему опущены, он стоит рядом с ней, словно неустойчивая стена, находящаяся на грани краха и готовая к удару разрушительного шара-вышибалы.
– Иди сюда. – Решительно проговаривает Доменико. Джованни отпускает ее руку и направляется к большой кровати. Селлина делает шаг вперед, но останавливается, поднося ладони к щекам. Они и не подозревали, что соединятся во время второго кормления.
А может, в глубине души они знали? Селлина не читала «Жажду и желание», печально известную рукопись Харуки о формировании вампирских связей. Но в глубине своей души она не удивлялась. Девушка знала, что им не понадобится много времени, дабы их сущности соединились, сцепились друг с другом в метафизических объятиях и переплели свои кровные линии на всю жизнь.
Джованни опускается на колени у постели Доменико. Его обычно гордо расправленные плечи округляются, а голова опускается. Доменико смотрит на него сверху вниз.
– Когда твоя мать скончалась на войне от голода, вместе с ней умерла и половина меня. Такова природа связей. Удивительно, что я так долго прожил без нее. Равновесие моей природы почти разрушено.
Доменико поднимает большую руку и кладет ее на золотисто-коричневую голову Джованни. Плечи его сына вздрагивают от прикосновения, но он остается неподвижным.
– Этот сильный дисбаланс внутри меня… – Доменико вздыхает, выражение его лица смягчается. – Он проявился в моих действиях по отношению к тебе и твоему брату. Я знал об этом уже давно. Но я… я не знал, как мне решить эту проблему. Как исправить свои ошибки. Я был… очень суров к тебе и строг. Я требовал от тебя многого – до такой степени, что ты боялся сказать мне о чувствах, которые испытывал к дочери Андреа и что хотел бы создать с ней связь.
Доменико делает еще один глубокий вдох, но на этот раз на его губах появляется намек на улыбку. Он поглаживает своей большой рукой макушку сына.
– Ты сделал хороший выбор, и я не сержусь на тебя. Мне жаль, что я довел наши отношения до такого состояния. Ты многим пожертвовал, чтобы поддержать наше королевство… и меня. Я благодарен. Поздравляю с вашим союзом. Пусть он будет благословенным.
Сердце Селлины бьется где-то в горле, когда Доменико переводит взгляд на нее.
– Когда мне ожидать внуков? Пожалуйста, скажите об этом заранее. Не скрывайте этого от меня.
Селлина кивает и подходит к кровати. Взглянув на Джованни, она замечает, что по его лицу текут слезы. Он закрывает глаза, а Селлина опускается на пол, обхватывая плечи Джованни и прижимая его голову к своей груди. Он
