Борода из ваты – пули из серебра. Том 1 - Михаил Северный
5
Одежды Снежки на кровати уже не было, как и следов крови. «Наши пропадают навсегда», — подумал Лютый и присел на стул отдохнуть, от безликих тоже ничего не осталось. Интересно двое ушли туда же где сейчас его внучка? Если так, то это хорошо. Снежка быстро с ними разберется, она будет готова на этот раз.
«Обещай не высовываться. Это опасно для нас, ты же знаешь! Ты знаешь, что делать!»
— Опять ты? Вот настырная, как и при жизни!
Дед разделся по пояс и повел мощными плечами по кругу, разминаясь — в одну сторону в другую. Борода смешно щекотала грудь и он засмеялся, но осёкся.
— Нехорошо. Внучка совсем недавно ушла, а ты веселишься. Лучше разогрейся, сейчас наверх пойдем.
— Хорошо, — ответил Мороз сам себе, — Только не тошни.
Он помахал руками, поскакал как горный козел (сказала бы внучка) и занялся отжиманиями. Ухал, пыхтел, покрикивал на себя и хлопал в ладоши, поднимаясь. Приседал и бился с тенью.
— Ты говорила, следить за своим здоровьем. Я слежу. Мне понадобится много сил, чтобы найти того, кто приказал это сделать и заставить его пожалеть о приказе.
6
Сверху свисали три веревочные лестницы. Именно по ним спустились вторгнувшиеся в его жизнь преступники. Дед посмотрел на веревки и вернулся за топориком (не забыть бы и его взять в дорогу). С водой у них проблем не было — жили ведь на дне колодца, но он предпочитал выходить за натуральной, природной — в лесу был неплохой родничок.
Чужие не могли попасть в его дом просто так, потому что сверху видно воду, черные стены и бесконечную глубину, но точно не вход в чужое жилище. Старик встал в центре круглой прихожей и плотно закрыл дверь. Бывало, что вода каким-то чудом пробиралась сверху вниз и приходилось бегать с тряпкой собирая маленький потоп в ведро. Его он тоже с собой захватил.
— Хоп!
Необязательно было что-то кричать, колодец сам догадывался когда выкидывать гостя как пробку из бутылки, но Деду нравились эти странные возгласы типа «Опа» или «Хоп Хей Ла ла Лей», и он использовал их при любом удобном случае.
Прихожая пропала и на секунду стало темно, а потом Дед уже сидел на краю колодца, свесив ноги наружу. Голый по пояс, в красных семейных трусах и с всё ещё окровавленной бородой. Колодец старый, заброшенный и даже ведра нет на цепи, чтобы не было соблазна что-то из него выудить. Хотя тут в дремучей чаще люди бывают очень редко. Погода оставляла желать лучшего. Снег был, но из-за перепадов температуры большими кусками, наполовину камень — наполовину грязь. Никакой чистой зимней красоты. Дед покачал головой и почувствовав, что начинает мерзнуть оставил топорик на краю колодца и побежал натираться снегом. Удовольствия от такой ванны мало, но выбирать не приходилось. Скоро он вернулся и заглянул вниз. Три верёвочные лестницы все еще напоминали о том, что произошло и цеплялись крюками за отворот колодца. Дед скривился и покрепче взял топорик. Чтобы веревки полетели вниз понадобилось шесть ударов. Одна за одной лестницы падали в воду и навсегда растворялись в темноте.
Если бы люди знали, что-то что падает в колодец пропадает навсегда сюда бы выстроилась очередь из киллеров. То, что летело вниз не прилетало к нему в гостиную, но и на этой стороне не плавало. Дед проводил взглядом последнюю лестницу и горько улыбнулся:
— Я приведу его сюда, Снежка. И сброшу в колодец. Чтобы наверняка. Я обещаю. Слово Лютого.
Дед схватил ведро и побежал к роднику. Тот был совсем рядом и журчание кристально чистой воды иногда он слышал в ночной тишине и слюной наполнялся рот. Первым делом он напился, схватив кружку, которую оставила предусмотрительная Снежка. Посмотрел на свое отражение и увидел старика. Уставшие глаза с морщинами под ними, спрятанный в грязной бороде рот, впалые щеки. «Наша жизнь написана на нашем лице», — любила говорить Снежка. «Я похож на старого отшельника, сожравшего летучую мышь», — подумал Дед и грустно подмигнул своему изображение. Быстро умылся, особенно тщательно прополоскал бороду, но ниже головы мыть не решился — как-то неудобно в роднике. Люди же пьют. Потом наполнил ведро и пошел назад.
Огляделся по сторонам, чёткая выработанная годами привычка и не стесняясь прыгнул бомбочкой вниз, обняв ведро с водой как ребенка. Он не пропадал между мирами — колодец принимал его, как и Снежку, теперь он остался один.
7
«Ты знаешь, что делать!» — громко повторила Снежка и он сморщился. Неужели она так громко говорила в жизни, или это его память так разыгралась? Не так ведь много прошло времени после случившегося, а он путается в воспоминаниях.
— Хорошо! Только не кричи!
Он достал из коробочки непослушания ножницы, маленькое зеркало и вздохнул. Это нужно было сделать, но у него не поднималась рука.
«Тебя будут искать! За тобой будут охотиться! Ты должен измениться, пойми это дедушка Лютик».
Она придумывала тысячу прозвищ для своего дедушки. Так было интереснее жить. Теперь ему жить будет скучно.
— Ничего! Я придумаю как развлечься! — объявил в тишине дома старик и щелкнул ножницами. Первый клок волос мягко упал ему на грудь и оставив пару волосин слетел к босым ногам. Борода практически не изменилась после ампутации только немного деформировалась внизу. Работы предстояло очень много.
Через полчаса борода Деда лежала белым ковром у его ног, а он заканчивал бриться, поглядывая в зеркальце. Умылся, ещё раз прошелся по торчащим остаткам роскоши и тщательно осмотрел подбородок, который уже не казался таким волевым, как раньше — борода придавала ему солидности. Налил в ладонь средства после бритья и завершил процедуру покрякивая от удовольствия.
— Теперь всё? — спросил он у Снежки, засевшей в его голове.
— Нет, — сказала она, — Ты знаешь…
— Я не хочу настолько меняться, — сказал дед, осматривая седую шевелюру, — мне через пару месяцев на работу. Как я к детям пойду?
— Наденешь бороду из ваты. Как твои подражатели и помощники. А на голову шапку.
' Я наверно схожу с ума', — подумал дед. Он видел
