Лондон в огне - Юрий Павлович Валин
— Одно радует — не зря мучились у одра грешника-вонючки. Вынырнули нужные имена, а. Леди?
— Кое-что есть. Ну, тут еще разбираться и разбираться, — главная шпионка глянула под полу своего плаща. — Этот… признак демонства где? Ты убрала или иллюзия сама собой развеялась?
— Чего это ей развеиваться? — ухмыльнулась оборотень. — Добротная иллюзия. Прямо даже сама удивляюсь, какой удачный амулет сплелся. Отключена иллюзия до следующего нужного случая. Иначе у тебя плащ вызывающе оттопыривался. Тут так ходить не принято. Кстати, а как по ощущениям?
— Странновато было, — признала Катрин. — Но клиента проняло. Так и косился. Ты мне этот хвостовой активатор все ж отдай. Знаю я твое чувство юмора.
Лоуд хихикнула:
— А то не понятно — перед зеркалом повертеться желаешь. Да бери, мне не жалко. Что дальше-то делаем?
— Думаем. И ищем новые подходы…
В обсуждениях дальнейших действий добрались до дороги. Экипаж поймали не сразу, но без особого труда. Мин проскользнул в кэб «контрабандой»…
Распрощались на Блэкмен-стрит: дамам стоило поменять кэб, а нелегалу было пора возвращаться в подполье. Мин пожал соратницам руки:
— Леди Хозяйке поклон передавайте. На явке буду, как договорились. Но уж насколько наших гремлинов возможно задействовать в операции, сейчас поручиться не могу. Щепетильные они.
— Если деньги там нужны или иная помощь… — намекнула Леди. — Техническая поддержка нам бы не помешала. Одному тебе будет сложно.
— Понятное дело. Но они с людьми дело вести не хотят, — вздохнул Мин. — Категорически не желают. Нет у подполья понимания целесообразности совместной работы.
— Если с людьми союзничать не хотят, так со мной пусть договариваются, — предложила оборотень. — Уж я-то куда не-человечнее создание, чем твои бродяги. У вас-то и разницы с людьми — рост, да четырехпалость. А если тупость твоих дружков учесть — так они вообще откровенные человеки, хоть и упираются.
— Не болтай. Они не тупые. Просто у них судьба плохая. Ну, до встречи, — Мин сунул под жилет сверток с оставшимися бутербродами и пошел к ближайшему коллектору — судя по запаху, имелся там ход на нижний уровень. Оттенки запахов здешних подземелий подпольщик научился различать вполне надежно — последние бойцы чистоточной армии из своих тактических наработок секретов не делали.
* * *
За плечами Мина висел массивный разводной ключ на неудобной веревочной привязи, пояс оттягивал деревянный молот-киянка, не такой тяжелый, но тоже неудобный. Возможно, из-за своей вопиющей исторической старинности. Ну кто сейчас такие неухватистые рукояти ладит? Традиция, понимаешь ли…
Традиции опытный лазутчик уважал. Но пусть они на стенках висят или в музеях зевакам за деньги демонстрируются. А вооружение и амуниция должны быть подогнаны, современны и надежны.
Об оружии диверсанту сейчас не очень думалось — отчего-то зависть одолевала: Лоуд уверяла, что они с Леди все лондонские музеи обошли, один анатомический нетронутым остался, в который дамам лезть неприлично, да они и так во вскрытиях недурной опыт имеют. Ну, про «все музеи» оборотниха привирает, это уж в ее маньячном характере. Но всё рано немного обидно — тут под Лондоном уже который круг нарезаешь, а ведь и рассказать дома будет нечего. Подземелья, вонь и сплошные диверсии.
В эту ночь воинство чистотников пробралось под Олдфорд-роу. В первые рейды Мин офигевал от импровизации товарищей по оружию — боевого планирования они не проводили в принципе. Ночь настала, инструментом обвешались — и вперед! С конспиративной точки зрения идеально. Если сам не знаешь куда тебя ноги выведут, то измены и засады опасаться незачем. Но ведь глупо! Какие же тут утечки секретов, если в отряде все свои, а противник вообще диверсантов игнорирует, поскольку в них категорически не верит?
…Труба пневмопочты на Веллингтон-стрит, шлюзовой механизм у канала, два автоматона, станки в фабричном цеху… Средства транспорта и станочное оборудование вообще являлись излюбленной целью героических гремлинов. Редкая ночь обходилась без нанесения существенного вреда человеческим механизмам. Смысла в такой войне Мин по-прежнему не находил, но втянулся…
…Цепочка чистотников двигалась по широкому «свежему» туннелю. Сейчас головным прихрамывал Дри — район находился в его введении и боец разведал ангар нового строительного автоматона — по слухам, громаднейший механизм с мощным краном и трамбовочной подвеской. Раз уж по пути это чудо техники оказалось, надлежало осмотреть новейшую выдумку изобретательного противника и хорошенько её испортить.
Ненависть к машинам сделала из гремлинов потрясающих механиков. Мин понимал, что товарищи по оружию — потомственные ломалыцики уже в одни боги знают каком поколении, но все равно не переставал изумляться. Особенно Адолгрином — когда морщинистый от ожогов, почти глухой боец вставал над замысловатым механизмом, маленькие глазки гремлина загорались огнем истинного вдохновения и уже через несколько минут отыскивалось гениальное решение: ту ременную передачу чуть сместить на шкив, два крайних болта ослабить — когда ремень сорвет, вал сместится и ударит по газоотводной трубе, а её гарантированно затянет под шестерню…
Нет, остатками Боевого Крыла Чистой Ночи можно было восхищаться. Их бесстрашием, героизмом и безумием.
Замок колодца Сторр открыл, но поднять люк не удавалось — слабосильные гремлины тщетно пыхтели, упираясь плечами и головами в драных капюшонах. Использовать рычаги и домкрат здесь было сложно из-за тесноты. Мин молча скинул с плеча перевязь своей железяки. Бойцы расступились, пришлый артиллерист-лазутчик взобрался по короткой лестнице, уперся в люк шлемом, крякнул… У, блин, тяжеловато… Пришлось подключить и иные магические слова. Чугунная твердь над головой дрогнула, в щель мгновенно подсунули ломик…
Взобравшись в пахнущую углем и смазкой темноту ангара, гремлины разбежались вокруг громадной машины. Таур успел одобрительно хлопнуть силача Мина по могучему плечу. Да уж, полукровка заниженной самооценкой не страдал, но заиметь репутацию исключительно дюжего атлета было немного странновато. Могучий, здоровый, мордой гладкий, естественно порядком туповатый, эх… Как говорит Аша «всё познается в сравнении»…
Чистотники оживленно и почти неслышно совещались. Мин суть улавливал обрывочно, смотрел на механизм. Во тьме смутно блестели огромные металлические колеса — каждая заклепка на них размером с кулак артиллериста. Выше, за перилами ограждения палубы, тянулся ряд рабочих котлов и трубы, уходящие к высоким фермам потолка, торчала стрела крана, кажущаяся высотой с колокольню. И как такая громадина на городских улицах разворачивается?
— Чего встал, шлямбур? Лезь, там
