Демоны Невского проспекта - Виктория Морана
В ладони Морриган снова заблестели зеленые искры. Зубкова обреченно распахнула глаза. Она и так чудом уцелела после смертоносных когтей ламии, тряпка на ней держалась чудом, еще невероятнее было то, что вампирша не лишилась-таки сердца. Окровавленная, полуголая, она все равно не хотела умирать. Количество искр неумолимо возрастало, они падали на грязную монастырскую землю и не гасли.
– Мамочки… – прошептала Зубкова и крепко зажмурилась, приготовившись отходить в мир иной.
Богиня Морриган издала нечеловеческий крик, который разнесся над всем Вамп-Петербургом, занесла руку и…
«Кухулин вернулся!» – этот вопль донесся до ушей собравшихся на территории Некрополя. А затем все стихло. Мысленно находясь уже в замке графа Дракулы, который для любого вампира воплощал Рай, Милена все еще не могла пошевелиться. Медленно и робко она заставила себя поднять ресницы, надеясь узреть великолепного брюнета с аристократичным лицом на фоне романтично расставленных колов, но его не было. Было лицо Кирилла Морталина, его большие глаза выражали беспокойство и невероятную усталость. Он колебался, стоит ли трогать Зубкову в таком состоянии.
– Ты не Дракула… – прошептала Милена, даже немного разочарованно. – Что случилось?
– Я не знаю, – также тихо ответил Кирилл. – ОНА просто исчезла, и все.
– Но эта сумасшедшая богиня так вопила, я уж думала, мне конец, – бормотала вампирша.
– Это не она кричала, – покачал головой Морталин. – Это было что-то другое, именно оно заставило ее исчезнуть. Она что-то сказала перед тем, как испариться.
– Она сказала: «Кухулин вернулся». – Все еще в некоторой прострации Милена оглядывалась по сторонам.
– Но это невозможно! – донеслось откуда-то сбоку.
Антон Кусанов с горящими, как от лихорадки, глазами стоял в нескольких шагах. Он только что испытал на себе последствия собственных действий. На его глазах умерла сестра, лучшая помощница, которую он только мог найти. Рухнули ожидания и надежды, которые он связывал с Кириллом. Этот кретин не справился с тем, что ему поручили, а ведь мог бы и усмирить гнев Морриган.
– Возможно все. – Голос Морталина обрел жесткость: – Даже быть невероятным гадом типа тебя, как выяснилось!
– Ничего ты не понимаешь, жалкое полукровное отродье, – оскалился Антон, которому уже нечего было терять. – Это должен был быть совершенно другой мир, которого ты недостоин, потому что слишком слаб! Я был почти у цели! А теперь…
– А теперь тебя упекут в психушку с серебряной вышивкой на мягких стенах, – усмехнулась Милена. Она точно знала, сколько сейчас времени. Прошло более получаса, но Служба вампирской безопасности все-таки прибыла. Судя по звукам, доносившимся до чуткого уха Зубковой, бойцы пересекали реку.
– Лучше бы пристрелили, – не удержался Кирилл. Он старался не смотреть туда, где лежало тело Златы, такое черное, что в темноте его почти не было видно.
– Посмотрим, как это у них получится! – Антон, стоявший лицом к реке, увидел вооруженных эсвэбэшников. В следующую секунду вампир ринулся вперед, схватил Кирилла за шею и больно вывернул ее, теперь тот не мог шевельнуться без хруста в позвонках.
– Морталин! Твою ж мать, ну! – ахнула Милена. Знала ведь, что такое может случиться: это же Кирилл, как же иначе?
– Да, возможно, господин Морталин скоро встретится с матушкой, которая, насколько мне известно, была человеком и скончалась от нервного шока, увидев завтракающего сыночка, – холодно заметил Антон. Отступая, он не выпускал шею Кирилла из рук с длинными ногтями. Его лицо было таким бледным, что светилось в темноте. – Анчары! Я старался ради вашего блага. Идите со мной, пока не поздно, или станете пушечным мясом для серебряных пуль Службы вампирской безопасности.
– Милена Зубкова! Вы окружены! – послышался громкий голос из динамика. – Мы знаем, что вы здесь. Выходите!
– Интересно, еще больший идиотизм возможен в этом мире?! – взвыла вампирша. – Я же их и вызвала. Они все еще думают, будто ловить надо меня…
Внезапно территорию Некрополя и развалин осветили несколько прожекторов. Свет ударил в лица, повергнув некоторых анчаров в бегство. Другие остались на месте, проявляя удивительную стойкость духа. Милена поразилась, какие невероятные существа эти полукровки. Ничего не боятся, ни о ком не заботятся и никому, как выяснилось, не служат.
– Все прочь отсюда! – потребовал Антон, вывернув Кириллу шею так, что тот чуть не потерял сознание. – Я снова соберу вас. Что-то пошло не так, вы же знаете… – Засвистели первые пули. – Офицер Зубкова, попросите прекратить пальбу!
– Хватит! Хватит стрелять! – заорала Милена куда-то вверх, в сторону прожекторов. – Хотите арестовать меня, арестовывайте, я сдаюсь! Но тут заложники!
К ним уже бежали вампиры в черном камуфляже, их прикрывали офицеры и солдаты в бронежилетах. На поимку опасной преступницы были брошены все силы Вамп-Петербурга.
Не успела Зубкова опомниться, как ее схватили и попытались заломить руки за спину. Она согнулась от боли, но голову не опустила. Антон отходил в сторону серебряной раки, волоча за собой Кирилла.
– Вы не видите, что творится?! – заорала Милена. – Кирилл Морталин в заложниках у Антона Кусанова, тот убил своего отца и «заказал» еще нескольких вампиров! Я все расскажу, только поймайте его!
Время для Милены остановилось. Пропали все звуки, замедлились движения. С трудом понимая, что происходит вокруг, она боковым зрением увидела, как анчары нападают на бойцов. Спецназовцы, думавшие, будто прочно заняли периметр, не ожидали подвоха. Полукровки смели половину из них, подмяли, разоружили… Державшие Зубкову парни побежали выручать своих. Вампирша упала на землю, запутавшись в собственном балахоне, но быстро поднялась и ринулась спасать Кирилла.
Антон переоценил собственные силы. Он долго пятился, рассчитывая спрятаться за раку. Это и сыграло с ним злую шутку: он оказался около глыбы из серебра, но дальше продвинуться не смог, вокруг творилось безумие с участием анчаров и эсвэбэшников.
– Отпусти его! – потребовала Милена, медленно, но верно сокращая расстояние между собой и противником.
– Хозяин! – послышался знакомый голос. – Что же вы наделали?
– Барс?! – Глаза Кусанова удивленно расширились, словно он и забыл о существовании бажанга. – Ты здесь!
– Конечно, я здесь. – Кот, правда, не бросился к хозяину, а держался возле Милены. – До чего же вы докатились, хозяин?
– Ты не понимаешь. – Антон отходил, рискуя уткнуться спиной в выступ раки. – Морриган должна была всех защитить.
– Ничего у тебя не вышло, Антон, смирись, – спокойно сказала Милена и протянула руку: – Отпусти Кирилла.
– Он еще нужен! – упрямо, как маленький ребенок, закричал вампир. – И я еще нужен, я должен все закончить.
– Все нормально. Все хорошо. – Голос Барса был очень ласковым. – Правда, хозяин, поверьте мне.
– Я больше никому не верю! – пробормотал Антон.
В следующую секунду Зубкова бросилась к нему, вернее, к Кириллу, схватила за руку и потащила, не думая, что рискует его головой в прямом смысле слова. Антон хватку не ослабил, наоборот, вцепился в пленника ногтями и зашипел. Понимая, что так ничего не добиться, Милена перестала тянуть Морталина к себе и, наоборот, резко пихнула вбок. Он потерял равновесие и завалился в сторону серебряной раки, потащив за собой захватчика. Именно в раку и впечатался Кусанов. Взвыв от боли, вампир разжал пальцы. Кирилл рухнул на землю. Поборов желание кинуться к нему, Зубкова ринулась на Антона. Она не знала, что ей делать, но подпускать его к Морталину больше нельзя.
– Милена, подождите! – закричал кот-вампир. – Вы же обещали, что он не пострадает!
Животное подалось вперед, попытавшись удержать Милену от насилия над хозяином. Мягкий комок путался под ногами, так что вампиры рухнули, споткнувшись о него. Рака, находящаяся в опасной близости от них, снова обожгла руки Милены. Взвизгнув, она с трудом поднялась, готовая к атаке противника.
Но ничего не происходило. Антон лежал на земле, странно прогнувшись, и смотрел в небо. Вокруг что-то происходило, лучи прожекторов метались по развалинам. Когда один из них попал Антону в лицо, Милену передернуло. Вампир был мертв. Тонкий серебряный прут торчал у него из груди. Зубкова подняла глаза и увидела, что прут является частью приставной конструкции, которая дополняла раку. И вовсе это был не прут,
