Скотт Линч - Республика воров

– Здесь семьсот пятьдесят фунтов золота, – пояснила она. – При необходимости или если пожелаете, эту сумму можно выплатить серебром.

– Я… Да, возможно, серебром будет лучше, – пробормотал Локк.

Он вспомнил огромную воровскую казну, некогда собранную стараниями Благородных Каналий, и сердце больно сжалось – в распоряжении Локка и Жана снова оказалось целое состояние, будто и не пропадало вовсе.

– А кроме вас двоих, еще у кого-нибудь будет право распоряжаться этими средствами? – спросила Тиволи.

– Ни в коем случае! – воскликнул Жан.

– И это останется неизменным, что бы ни произошло, – добавил Локк. – Кроме нас, к деньгам никто не прикоснется. А если к вам придут якобы от нашего имени и с подписанным нами распоряжением, разорвите его и суньте им в… ну, в штаны.

– У нас большой опыт обращения с мошенниками, и наши методы весьма действенны, – успокоила его Тиволи.

– Вы не возражаете, если мы с другом побеседуем наедине? – попросил Локк.

– Да-да, конечно. – Тиволи вышла из хранилища и наполовину прикрыла дверь. – Нажмите вот этот серебристый рычажок, и дверь откроется изнутри. Беседуйте в свое удовольствие.

Дверь с лязгом закрылась.

Жан опустил крышку распахнутого ларца, уселся на нее и спросил:

– У меня внутри все переворачивается, а у тебя?

– Вот уж никогда бы не подумал… – вздохнул Локк, рассеянно поглаживая прохладное дерево соседнего ларца. – Мы много лет только и делали, что воровали, раз от разу все больше и больше, но деньги для нас мало что значили. А вот стоило все потерять, и…

– Ага, – кивнул Жан. – Теперь почему-то очень важно, есть они или нет. Слушай, а Тиволи можно доверять?

– По-моему, да, – задумчиво произнес Локк. – Нас ведь сюда Терпение послала, а значит, Сабете до этих денег ни за что не добраться… Правда, к казне соперников мы тоже притронуться не сможем. А деньги эти – расходы на игру, и только. Вот потому маги и озаботились их понадежнее припрятать.

– Превосходно! Лишний раз объяснять ничего не придется, – раздался за спиной Локка глубокий низкий голос.

Локк стремительно обернулся.

К притолоке небрежно прислонился незнакомец в длинном камзоле цвета сухих лепестков алой розы, по виду – ровесник Локка, такой же невысокий, со светлыми волосами и бородой льдистой белизны. Перчатки, панталоны, сапоги и шейный платок были чернее черного, а никаких украшений он не носил.

– О боги, – выдохнул Локк. – А что, в дверь стучаться здесь не принято?

– Лень было ждать, – ответил незнакомец, растягивая слова на картенский манер.

– Что ж, в таком случае я не стану утруждать вас просьбой показать кольца на запястье, – поморщился Локк. – Кто вы? Сторонник Терпения или ее противник?

– Сторонник, сторонник. Вот, пришел с вами побеседовать от имени всех тех, кого вы собираетесь разочаровать.

– Мы в поте лица трудимся ради вашего блага всего-навсего часа четыре, не больше, – напомнил Локк. – Неужто так в жопе свербит, что пару дней подождать невтерпеж? Что скажешь, Жан?

– Жан занят, – ухмыльнулся незнакомец.

Локк посмотрел на Жана: глаза широко распахнуты, взгляд бессмысленный, рот чуть приоткрыт – истукан истуканом, только грудь едва заметно вздымается в такт дыханию.

– Да ради всех богов! – воскликнул Локк, делая шаг к незнакомцу. – Мне плевать, кто вы такой и от кого пришли! Надоело с вами, гадами, по принуждению лясы точить… – Недоговорив, он замахнулся кулаком, но маг невозмутимо перехватил Локкову руку и небрежно пнул его в живот.

У Локка подкосились ноги, и он, хватая ртом воздух, кулем повалился на пол. Маг удержал Локка на весу и повернул так, что он оказался на коленях, спиной к противнику.

– Продышись, полегче станет, – равнодушно заметил маг. – Ну ты и наглец! В твоем состоянии ты ни для кого особой угрозы не представляешь.

– Тиволи! – хрипя, окликнул Локк. – Тиволи!

– Как ребенок, право слово. – Маг присел на корточки, левой рукой приподнял Локков подбородок и зажал шею захватом правой; Локк затрепыхался, пытаясь высвободиться, но маг сдавил его шею еще сильнее, едва не удушив. – Она тебя тоже не услышит.

– Терпение… – просипел Локк. – Терпение тебя на…

– О нашей беседе она ничего не узнает. Ей за тобой следить некогда, есть дела поважнее. За вами нам поручено приглядывать.

– Х-х-ы… ы-ы-х-х… сволочь…

– Вот именно. – Маг ослабил захват.

Локк, поперхнувшись, втянул воздух в горящую грудь.

– Что, не нравится, когда с тобой невежливо разговаривают? – ухмыльнулся маг. – На свои манеры посмотрел бы. Ну что, готов меня выслушать?

Локк, немного продышавшись и кляня себя за предательскую слабость, упрямо молчал.

– Итак, слушай и запоминай, бестолочь, – продолжил маг, приняв молчание за знак согласия. – Мы хотим, чтобы вы провели избирательную кампанию по-настоящему. Чтобы шесть недель трудились не покладая рук. Если пойдете на сговор с рыжей бестией, то…

– Терпение нас об этом уже предупреждала, – фыркнул Локк. – О всевышние боги, да тебе об этом известно, нудный ты говнюк!

– Одно дело – выслушать предупреждения, а совсем другое – осознать, в чем они заключаются. У тебя с рыжей старые связи, а мы не межеумки, прекрасно понимаем, что соблазн слишком велик…

– Я же обещал…

– Обещаниям каморрца красная цена – плевок покойника. А вот мое обещание верное. Если ты со своей рыжей подругой в сговор вступишь, то не важно, кому вы решите успех на выборах обеспечить, – мы ее убьем. И слово свое я сдержу.

– Мерзавец! Скотина! Вы не посмеете…

– Еще как посмеем. Вот выборы окончатся – и убьем. Медленно. А тебя смотреть заставим.

– Ваши противники не позволят…

– По-твоему, друзьям Сокольника она дорога? Да они ее нарочно отыскали, чтобы тебе досадить. Как только пятилетняя игра подойдет к концу, защищать твою подругу никто не станет.

Локк тщетно пытался подняться. Маг вздернул его за шиворот, поставил на ноги. Локк обернулся, злобно зыркнул на него и начал медленно отряхивать камзол и панталоны.

– Не смотри на меня волком, Ламора. И о предупреждении моем не забывай. И вообще, считай, тебе польстили – мы же понимаем, что полумеры на тебя не действуют.

– Да-да, я польщен, – буркнул Локк. – Еще как польщен. Именно это я и собирался сказать, только ты меня опередил. Благодарствую, сударь.

– Участь твоей подруги всецело зависит от того, как ты себя дальше поведешь. Дважды предупреждать я не стану. Кстати, Терпению об этом знать ни к чему, за свою болтовню ты поплатишься.

– И это все?

– Мне с тобой разговаривать больше не о чем.

– Тогда пусть Жан очнется.

– Вот уйду – и очнется.

– Что, струсил? При нем боязно, да?

– А тебе не приходило в голову, что твоему приятелю сейчас не стоит снова напоминать о том, как он перед нами беспомощен? Или от него не убудет лишний раз позор стерпеть?

– Я…

– Да, сочувствия у меня хватает, Ламора. Только не к тебе. Давай принимайся за дело.

Он шевельнул ладонью – и исчез. Локк провел рукой по воздуху, где только что стоял маг, ощупал стену, проверил, заперта ли дверь, с отвращением фыркнул и рассеянно потер шею.

– Локк? Ты что-то сказал? – встрепенулся Жан.

– Я? Нет, ничего. Так, кашлянул. В горле запершило.

– Что с тобой? – Жан сощурил глаза за стеклами очков. – Почему у тебя лоб в поту? Что происходит?

– Все в порядке, – торопливо ответил Локк, сообразив, что мерзавец в багряном камзоле был прав, – Жану не следовало напоминать, с какой легкостью маги способны превратить его в послушную марионетку; пока Локк полностью не оправился от действия яда, ему приходилось во всем полагаться на друга, и попусту расстраивать Жана не стоило. – Я подустал с непривычки, еле на ногах стою. Ничего, дай время – и я о хвори забуду.

– Все, пусть Никорос нас в гостиное подворье отвезет, – решительно заявил Жан. – Одеждой мы обзавелись, деньги в карманах появились, а как ты отдохнешь, покажем Терпению и ее друзьям, на что мы способны.

– Да-да, – сказал Локк, нажимая серебристый рычажок на стене. – Их ни в коем случае нельзя разочаровывать.

Карета катила по извилистым мощеным улочкам куда-то на северо-запад, а потом, раскачиваясь и подпрыгивая, поехала по одному из подвесных мостов Древнего стекла; гостиное подворье, где поселили Жана и Локка, находилось в округе Паланта.

– Никорос, а кто из горожан имеет право голоса? – спросил Локк.

– Право голоса можно получить тремя путями: либо доказав, что владеешь недвижимостью стоимостью не меньше шестидесяти дукатов, либо отслужив двадцать пять лет в городской страже, либо выплатив в городскую казну единовременный взнос в сто пятьдесят дукатов, – правда, в день выборов такие взносы не принимаются.

– Надо же, какой простор для взяточничества, шантажа и подкупа продажных чиновников, – хмыкнул Локк. – Это нам на руку. И сколько же горожан имеют право голоса? Ну из всего населения Картена?