Ветры Запада - Андрей Стоев

— Что ж, почтенный, проблема в целом мне понятна, — заключил я. — На самом деле, некий рынок сбыта я уже нашёл — мы будем поставлять продукты в Рифейские горы.

— Это где? — в замешательстве переспросил управляющий.

— Это горный хребет примерно в тысяче вёрст отсюда.

Леннарт вытаращился на меня в изумлении, не зная, что сказать.

— Но точный объём поставок пока, к сожалению, неизвестен, — с сожалением сказал я. — Однако готовиться надо уже сейчас. Будем возводить в Раппине грузовой терминал с подъездными путями. Я распоряжусь о приобретении консервного завода и коптильного производства, а вы готовьте для них место. Пока всё это строится, начинайте плавно увеличивать производство молока и мяса. Что касается рыбы, будем коптить малоценную рыбу — плотву, леща, ряпушку. Самим ловить её ни к чему, будем просто закупать у населения. Думаю, рыбаки быстро найдутся. Подумайте ещё насчёт устройства форелевой фермы — на Ладоге такие есть, обязательно съездите туда посмотреть. Со всем этим надо поторопиться — уже совсем скоро нам потребуется отправить туда первую партию продуктов, и было бы хорошо, если бы это были хотя бы частично наши продукты. К сожалению, из-за дальнего расстояния поставлять туда свежие продукты будет затруднительно, нам придётся ограничиться консервами и копчёностями.

— А… — начал было Леннарт.

— Финансирование будет, — перебил его я. — Оформим его опять дисконтными облигациями внутреннего займа, я распоряжусь.

* * *

— Здесь их подождём? — спросила Ленка, озираясь в поисках удобного брёвнышка.

— Не пристало нам, как незваным гостям, топтаться у порога, — патетически заявил я. — Сами к ним пойдём.

— Им это очень не понравится, — она с любопытством посмотрела на меня.

— Как им это может не понравиться? — не понял я. — Визит сюзерена — это всегда честь и радость.

— Ну да, так оно и есть, — засмеялась Ленка. — Пойдём. Тем более, у них здесь и нет никого почему-то.

— Здесь никого нет, потому что они вон туда залезли, — объяснил я, осторожно огибая странно трепещущий куст, потянувшийся ко мне веткой с маслянисто выглядящими шипами. — Зачем сторожить, когда можно в сторонке залезть в удобный кустик, и там обжиматься в своё удовольствие, верно, ростки?

От развесистого куста, стоящего чуть подальше, донеслось чувство паники.

— Росток, иди сюда, проводишь нас, — распорядился я. — А подружка твоя пусть бежит к старшим и предупредит, что барон с баронессой пришли в гости.

Из куста с хмурым видом вылез паренёк лет шестнадцати, а второй клубок эмоций начал быстро удаляться от нас. Жаль, что она не показалась — я так ни разу и не видел женщин лесных, если, конечно, не считать Старой Ондатры. Хотя какая там женщина? Тискаться в кустах с подростком взрослая женщина не станет, а на малолетку смотреть неинтересно.

— Я вас пропустить не могу, — мрачно заявил парень.

— Тебе в морду надо дать, что ли? — удивился я.

— Чё это в морду? — с опаской возмутился он, отступив на шаг.

— У Осоки порядок такой установлен, — просветил его я, — у них, чтобы в лес зайти, надо часовому в морду дать. У вас тоже такой обычай?

— Нет у нас такого обычая, — парень на всякий случай отступил ещё немного.

— Значит, не придуривайся и веди нас, — приказал я. — Или мы просто в табло тебе дадим и сами дальше пойдём. Может, забредём куда-нибудь не туда — неудобно получится, как раз с тебя ведь за это и спросят.

Росток немного поколебался, но в конце концов пришёл к правильному решению и двинулся в лес, постоянно оглядываясь на нас. Мы с Ленкой с интересом озирались вокруг. Посмотреть и в самом деле было на что — изменений по сравнению с нашим единственным прошлым визитом было немало. Хотя после того, как мы посетили лес Осоки в Рифеях, здешний лес воспринимался совсем иначе. Для человека, никогда не бывавшего в таком лесу, он выглядел волшебным, но по сравнению с рифейскими лесами, которые изменяли столетиями, этот выглядел жалким подражанием. Ну, ничто не делается мгновенно, посмотрим, чего они добьются лет через двести-триста.

На полянке, оказавшейся концом нашего маршрута, нас уже ждала привычная компания — Ворон со старейшинами Росомахой и Бобром.

— Зачем вы пришли? — немедленно потребовал ответа Ворон.

— Появилось дело, которое надо обсудить, — рассудительно ответил я, с удобством устраиваясь на одном из пеньков, которые здесь явно выполняли роль стульев. — К чему эти глупые вопросы, Ворон? Ясно же, что я по делу, а не просто по вам соскучился. Кстати, здравствуйте, как поживаете?

— Мы не разрешаем входить в наш лес посторонним, — упрямо сказал Ворон, не отвечая на приветствие.

— Я барон, и в своём баронстве вхожу куда хочу, Ворон, — мягко сказал я. — Никаких разрешений для этого мне не нужно. А кстати, отчего вы так не любите посетителей? К Осоке мы свободно приходили, и Старая Ондатра ничего против не имела. А к вам, кроме барона и баронессы, никто и не ходит, но вы почему-то волнуетесь. Вы что-то прячете или чего-то боитесь?

— Ничего мы не боимся, — огрызнулся сбитый с толком Ворон.

— Вот и хорошо, что не боитесь, — одобрительно заметил я. — Вы, я вижу, на границе леса очень специфические кустики начали высаживать. В принципе, я не против, но если крестьяне начнут умирать, я вас накажу и заставлю их выкорчевать. Лучше используйте что-нибудь достаточно неприятное, но не летальное. И заодно потом сообщите мне, где находится нормальный вход — вряд ли вам понравится, если я через эти кусты в лес войду.

Ворон постепенно багровел, слушая это, но едва он открыл рот, чтобы выпалить что-то возмущённое, Росомаха остановил его жестом.

— А что вы делали у Осоки, барон? — с интересом спросил он, совершенно проигнорировав моё заявление насчёт кустов.

— Драгана Ивлич нас покинула на некоторое время, и попросила меня взять на себя протекцию лесных племён в Рифеях.

Росомаха с Бобром с недоумением переглянулись, а потом Росомаха с осторожным недоверием спросил:

— Вы хотите сказать, что способны выполнить условия