Вадим Панов - Охота на Горностая (сборник)
И всё бы шло своим чередом, если бы не письмо.
Когда на пороге возник маленький шас в форменной синей куртке «Кумар-экспресс» («Мгновенно. Конфиденциально. Дорого»), Видана сперва хотела его прогнать, потом – забрать письмо и сжечь, не читая, а пеплом удобрить розы. Однако курьер исключительно вежливо предупредил, что, если Зелёный Дом не получит ответа в течение трёх дней, он направит повторное письмо, но уже за счёт получателя. Желает ли фата… простите, миссис Эртон ознакомиться с прайсом?
Вот так, спустя почти двадцать лет, Тайный Город вновь вернулся в их жизнь. Вести с родины были поистине невероятными. Радослав – как говорят в Чатеме, нашему лорду троюродный зеленщик – под конец жизни впал в гневный маразм и перессорился со всеми родичами. Переписывая по такому случаю завещание, он вспомнил, что был у него замечательный внучок, которого он когда-то качал на коленях и угощал яблоками из любимого сада. На этом ностальгическом основании он завещал Рославу всё, чем был богат, – фамильное оружие и дом с нехитрой обстановкой. Дом был старый, скрипел от малейшего ветерка и, очевидно, сам по себе ничего не стоил. Но земля, на которой он стоял, – на эти деньги в Англии можно отстроить настоящий замок, и ещё останется. Одна проблема – чтобы вступить в права владения, необходимо прибыть в Тайный Город лично, такова традиция. Видана и Селимир многое бы отдали, чтобы оградить сына от враждебного, как им казалось, места, но ничего не попишешь, миллионами не разбрасываются. Поэтому уже на следующий день, заверив родителей, что будет предельно осторожен, Рослав отправился в Москву.
Борт «Боинга 737–400»
Где-то над проливом Ла-Манш
05 сентября, среда, 11.59
– Извините, вас не затруднит поменяться со мной местами? – обратился к соседке Рослава бойкий черноволосый парень. Он прижимал к груди планшет, ультрабук, кожаную папку для документов, на локте у него болтался пиджак, а из карманов брюк торчали два айфона – один белый, другой чёрный.
– Простите, но мне здесь удобно, – ответила дама, уже предвкушающая четыре часа полёта в обществе молодого симпатичного блондина.
– Дело в том, что это мой давний приятель, – черноволосый заговорщицки подмигнул Рославу. – Не виделись со времён мирового экономического кризиса, вот подумал, если вы всё-таки не против…
Рослав не успел даже рта раскрыть, как дама улыбнулась и с блаженным видом удалилась в хвост салона.
– Челы, – вздохнул парень и уселся рядом с Рославом. – Упрямее челов только чуды, гибкость мышления на уровне гидравлического пресса.
Он откинул столик, водрузил на него свои бесчисленные гаджеты, а сверху поставил маленькую пирамидку. Рослав узнал эту вещь, навский оберег, у отца был такой, хоть тот им и не пользовался – принципиально.
– Запрещённый приём, конечно, – парень махнул рукой, указывая себе за плечо, очевидно имея в виду внезапную поклонницу Рослава. – Но кто здесь засечёт? – И представился: – Авид Хамзи.
За всей этой суетой Рослав не заметил, в какой именно момент его новый знакомый перешёл на русский. Рослав уже хотел спросить, что выдало в нём не-англичанина, но фамилия – Хамзи – рассеяла все вопросы.
– Эй? – Авид прищёлкнул пальцами. – Ты чего?
Звучит глупо, но Рослав никогда не видел живых тайногородцев, кроме собственных родителей, разумеется. Не то чтобы он ожидал чего-то особенного, но мама говорила о шасах как о неприятных, жадных, беспринципных интриганах, которые покидают свою штаб-квартиру только для того, чтобы отобрать у ближнего кусок хлеба. Авид же как две капли воды походил на одного из приятелей Рослава по колледжу, скрипача, книжника и редкого добряка.
– Всё в порядке, – смутился Рослав. – Я давно не был в Тайном Городе, немного волнуюсь.
– Во имя Спящего, ты как на приёме в Денежной Башне по случаю годовщины подписания торгового соглашения с Зелёным Домом, – Авид широко улыбнулся. – Давай на «ты»?
– Конечно, – кивнул Рослав и тоже представился.
– Чем занимаешься? Бизнесом?
– Нет, я учусь.
Авид заметно поскучнел, но тут же извлёк из пиджака визитку, на ней золотым по тёмно-синему было выведено: «Комиссионная контора Хамзи».
– Я риелтор – покупка, продажа, поджог с целью получения страховки.
– Что? – Рослав не сразу понял шутку.
– Странный ты, – Авид прищурился. – На кого учишься?
– В Оксфорде, – невпопад ответил Рослав, который катастрофически не успевал за логикой собеседника и резкой сменой тем.
– Стоп! – Авид потянулся было за телефоном, но передумал. – А не ты ли тот самый загадочный внук, которому Радослав завещал дом в Переделкино?
– Странно, – нахмурился Рослав. – В письме было сказано, что официально завещание ещё не оглашали, я ведь за этим и еду…
– Конечно, не оглашали, – фыркнул Авид. – Но уже три агентства составили приблизительную оценку.
Рослав понятия не имел, как реагировать, поэтому решил взять паузу и попросить у стюардессы чай. И очень удивился, когда она не поняла его ни с первого, ни со второго, ни с третьего раза – он совсем забыл про артефакт.
– Ты хоть знаешь, что это? – насмешливо спросил Авид, отключая и вновь активируя пирамидку.
– Знаю, – сухо ответил он. – Нашей семье разрешено пользоваться магией, но тем, кто ничего не скрывает и никого не обманывает, она ни к чему.
Теперь пришёл черёд Авида удивляться.
– Я не хотел тебя обидеть. – Такие честные и грустные глаза Рослав видел только у соседского бассетхаунда. – Позволь в качестве извинения помочь тебе с продажей дома?
– Не уверен, что это хорошая идея, – Рослав вспомнил наставления матери.
– Ты решай, а я пока введу тебя в курс дела по недвижимости в Тайном Городе, – Авид открыл планшет и вывел на экран разноцветные графики и схемы. – Даже если ты изучал вопрос раньше, эту информацию тебе взять неоткуда. Москва и Подмосковье, как известно, поделены на зоны влияния, стоимость земли в этих зонах, в свою очередь, зависит от усиления или ослабления того или иного Великого Дома. Ты, конечно, спросишь про политическую обстановку… – Авид сделал паузу.
Рослав спешно закивал, хотя с ходу не назвал бы и пяти вещей, которые интересовали бы его меньше, чем политическая обстановка в Тайном Городе.
– Как верный вассал своих сюзеренов, я отвечу, что Тёмный Двор силён по-прежнему. Но как риелтор скажу: вся эта политика – полная чушь и придумали её бездельники. Зачем вникать в подобные глупости, когда есть биржа? Курс акций – зеркало мира. Вот смотри…
Авид водил пальцами по экрану, то приближая, то перелистывая очередную блок-схему, говорил вдохновенно, но, Рослав готов был поспорить на свою любимую клюшку, даже оксфордские профессора не поняли бы и половины шасской тарабарщины. Но не беда, жил он без этих цифр и дальше проживёт, главное – самому не наболтать лишнего и не дать шасу вмешаться в свои дела. Рослав хорошо помнил, о чём его предупреждала мама.
Сбыть бы дом поскорее, получить деньги – и домой, домой…
Нотариальная контора
«Томба, Нихиндзон и сыновья»
Москва, Краснопресненская наб
06 сентября, четверг, 12.23
Шасы всегда охотнее других вели дела с челами. Во-первых, им было искренне всё равно, на ком наживаться… Вернее, с кем налаживать взаимовыгодное сотрудничество. Во-вторых, челы, в отличие от чудов и людов не обременённые тяжким грузом размышлений о величии своего Великого Дома, умели сосредоточиться на вещах действительно важных. По крайней мере, такие слова, как «бонификация» и «ремитент», не были для них пустым звуком. На первые паевые компании навы смотрели скептически и даже ввели дополнительный налог на данную форму коммерческой деятельности, всё-таки режим секретности ещё никто не отменял. Но К.К. Томба уговорил князя отнестись к происходящему как к неизбежной рыночной адаптации, взял процесс под свою ответственность и, как обычно, не прогадал. В компаньоны шасы выбирали самых надёжных, и дела шли лучше не бывает, ко всеобщему довольству и доходности. Нотариальная контора «Томба, Нихиндзон и сыновья» стала одним из первых примеров подобного межрасового сотрудничества, здесь заверяли сделки обычные клерки, здесь, за семью арканами, лежало завещание К.К Томбы. Здесь же предстояло вступить в права наследования Рославу.
– Как мне лучше к вам обращаться? – спросила строгая шаса, встретившая Рослава в приёмной, не то помощник нотариуса, не то секретарь, не то всё вместе.
В семье было не принято об этом говорить, но, вероятно, у его отца был какой-нибудь титул, который Рослав мог бы наследовать – если бы не изгнание. Или шаса намекает на Радослава, который вместе с домом передал внуку право называться виконтом или кем-нибудь ещё? Даже если так, пусть знают, что ему это и даром не нужно.
Поэтому Рослав ответил со всем высокомерием, на которое только был способен:
– Мистер Эртон.
