Вадим Панов - Запах страха

Вадим Панов

Запах страха

Пролог

Москва, Битцевский парк

за два года до описываемых событий

Гулять по московским паркам Карина любила с детства. Именно по паркам, а не тенистым скверам в уютных двориках, которыми было наполнено ее родное Кожухово, старый, когда-то очень похожий на деревню район. И не по аллеям Бульварного кольца, стиснутым шумными дорогами. Куцые островки зелени оставляли девушку равнодушной, они не могли подарить ей чувство внезапно обретенной свободы, ощущение побега от нагромождения высотных домов, не наполняли душу настоящим покоем. Поэтому Карина предпочитала парки, еще лучше – лесопарки. Лосиный Остров и Сокольники, Измайлово и Покровское-Стрешнево, Нескучный сад, Воробьевы горы… Там она любила проводить время больше всего на свете. Карине нравилось бродить по петляющим между деревьями и густым кустарником дорожкам, которые то и дело пересекали шустрые белки. По ускользающим в разные стороны тропинкам, то бегающим по кругу, то теряющимся в неизвестных далях и, казалось, способным завести в неожиданные, невозможные для современного мира места. Карина любила чувство нереальности, возникающее в больших московских парках. Только что – широкие улицы и панельные многоэтажки, плюющие дымом машины и шум толпы, но ты делаешь шаг и оказываешься в окружении деревьев, беспечно потряхивающих листьями, словно зелеными монистами. Ощущаешь ни с чем не сравнимый запах травы и цветов. Запах земли. Исчезает вонь выхлопной гари, пропадает желание торопиться, время не бежит, а плавно и размеренно отсчитывает наполненные покоем минуты. Спешка теряет смысл. И Карина могла бесконечно долго, совсем не чувствуя усталости, бродить по тропинкам или сидеть на лавочке до самого заката.

И в какой-то миг ей начинало казаться, что сонный шелест леса переносит ее в совершенно другой мир, не имеющий ничего общего с надоевшим городом. В мир, в котором асфальт так и никогда не появится, а дымом тянуло лишь от редких костров. В мир свежего ветра и звездного неба.

Карина не знала, почему у нее возникает это чувство, но ей нравилось его испытывать. Наслаждаться им. Она купалась в ощущениях, что дарили ей московские парки, и верила, что мир, в который она погружается, – хорош, ведь иначе она бы не испытывала такого покоя и умиротворения.

И зачарованная лесом, улыбающаяся под сводами ветвей, Карина все чаще и чаще возвращалась к мысли, которая пришла ей в голову в далеком детстве, в тот день, когда она впервые оказалась в городском лесу, к мысли о том, что у московских парков есть тайна, доступная лишь избранным. Что есть в их существовании некий сакральный смысл, что предназначены зеленые острова не только для того, чтобы давать приют детям, влюбленным парочкам и любителям шашлыков.

Наверное, подобные мысли приходят в головы многим детям, ведь мир для них переполнен загадками, которые только предстоит разгадать, вопросами, на которые так хочется получить ответ, и секретами, конечно же – веселыми и забавными.

Однако, в отличие от большинства сверстников, Карина сумела сохранить эту свою детскую убежденность. Она не исчезла из жизни девушки, не растворилась вместе с пониманием того, что чудес не бывает, Деда Мороза изображает сосед дядя Петя, а феи живут исключительно в сказках. Правду о Деде Морозе Карина пережила спокойно, а вот насчет парков осталась при своем мнении. Она продолжала ощущать атмосферу тайны, окутывающую городские леса, и однажды была вознаграждена за это.

Ей посчастливилось открыть секреты древней Москвы. Увидеть свой родной город с другой стороны. Узнать правду.

И теперь она гуляла в по-настоящему знакомых парках. Теперь она знала не только то, куда ведут тропинки Сокольников или Серебряного Бора, но и то, что скрывается в зеленом полумраке леса. Знала о тех, кто смотрит на москвичей сквозь листву…

– Сегодня здесь мало челов, – задумчиво обронила Карина, медленно шагая по парковой дорожке.

– Кого? – переспросил Виктор.

– Э-э… – Девушка слегка смутилась. – Людей. Я хотела сказать – людей.

– Странное словечко, – заметил Крохин.

– Дурацкий сленг, – махнула рукой Карина. – Прицепился, блин, сама не рада.

И машинально поправила висящий на груди кулон, выполненный в форме цветка. Украшение казалось дешевой бижутерией: деревянные лепестки, веревочные висюльки с деревянными же бусинками, а в центре – стеклянный глазок, переливающийся всеми цветами радуги. Однако кажущийся простеньким глазок менял цвета не благодаря растворенным в стекле краскам, а из-за бурлящей в нем магической энергии. Кулон был артефактом – «Дразнилкой», он испускал слабые гипнотические волны, которые привлекали к его обладательнице мужские взгляды, и в этом сезоне считался самым модным украшением у молодых фей Зеленого Дома.

– Кстати, я уже говорил, что ты потрясающе выглядишь? – промямлил Виктор.

«Говорил. И не один раз».

Карина вдруг подумала, что для Крохина «Дразнилка» не нужна, пустая трата магической энергии, он и так с нее глаз не сводит.

– Посидим в кафешке?

– Давай!

Виктору было все равно что делать, лишь бы вместе с Кариной.

Ребята взяли кофе, мороженое и уселись за пластиковый столик под сине-белым зонтиком. Легкий ветерок трепал оборки зонтика и слегка гасил летний зной, словно напоминая, что скоро, всего через три недели, придет осень. А вместе с ней…

– Значит, техникум? – протянула девушка, продолжая начатый по дороге разговор.

– Колледж, – поправил Карину Виктор. – Электротехнический колледж.

– Будешь монтером?

Чего в ее голосе больше: превосходства или разочарования? Крохину очень хотелось, чтобы второго. Нет, конечно, хотелось, чтобы ни первого, ни второго, чтобы в голосе и взглядах девушки угадывались совсем иные чувства, но куда денешься от правды? Карина имела право и на превосходство, и на разочарование. Она поступила в престижный институт, у нее появились перспективы, а он…

– Могу и монтером, – насупился Виктор. – Но, по правде, я буду специалистом в области сетей. Все эти программисты и прочие юзеры, они лишь на клавиши давить горазды, а я буду знать, как все работает.

– Интернет?

– Всё. Я буду заниматься основой, а потому… – Крохин помолчал, а потом неожиданно для себя произнес любимую фразу мамы: – Без куска хлеба не останусь. Такие специалисты всегда нужны.

Джигиты, потягивающие холодное пиво за соседним столиком, не сводили с Карины глаз. Возможно, причиной тому стали тонкие белые брючки, игриво облегающие длинные ноги девушки, и блузка, расстегнутая ровно на столько пуговиц, чтобы дать понять, что Карина не прочь пофлиртовать. А возможно, до них дотянулись игривые щупальца «Дразнилки».